Мегги испугала грубая страсть его поцелуя. Прикосновения его не были ни нежными, ни осторожными. Его губы требовательно раскрылись, а руки обнимали уверенно и властно.

— Р-ро, — пробормотала Мегги в испуганном удивлении, — Ро, я…

— Мегги, — шепотом ответил он, прижимаясь губами к ее лицу, — Мегги, останови меня, если ты должна это сделать, но только сейчас, пока я еще могу остановиться…

Вместо ответа Мегги прильнула к нему, дрожа от проснувшегося головокружительного чувственного желания.

Ро крепко прижал ее к себе, его рука гладила спину девушки от плеч до талии, губы не отрывались от ее губ.

Застигнутая врасплох внезапно нахлынувшими чувствами, почти не осознающая того, что происходило, Мегги судорожно цеплялась за его рубашку, как будто от этого зависела ее жизнь.

Губы Ро были горячими и восхитительными, и когда они нежно и мягко соскользнули с лица и коснулись шеи, Мегги почувствовала, что желание вспыхнуло с новой силой. Ее охватила дрожь.

«Отодвинься, отстранись от его прикосновений», — казалось, умолял ее голос разума. Но сердце громко билось, заглушая слова предупреждения, отбрасывая осторожность и страх.

Мегги нетерпеливо обвила руками шею Ро и прижалась к нему. В груди разливалась странная, необъяснимая тяжесть. Соски набухли от прикосновения к его телу. Она еще теснее прижалась к Ро.

Мегги услышала глубокий, гортанный стон. Сильная, коричневая от загара рука соскользнула к ее груди. Пальцы Ро уверенно и умело ласкали затвердевший сосок.

У Мегги перехватило дыхание от удовольствия и восторга, Ро нежно сжал губами мочку ее уха. Она все настойчивее прижималась к нему.

— Ближе, я хочу быть еще ближе, — прошептала она.

— О, Мегги, — хрипло простонал Ро. — Я буду близок с тобой. Ближе, чем с кем бы то ни было…

Ро поднял Мегги на руки, сделав несколько шагов и мягко опустил на ковер цветущего, сладко пахнущего клевера.

Он лег вслед за ней, осторожно раздвигая коленями ее бедра.

— Мегги, милая Мегги… — шептал он, покрывая поцелуями ее шею и грудь.

Мегги дрожала от жара поцелуев и прохлады ночного ветерка. Она ничего не могла поделать с новыми, незнакомыми чувствами, безраздельно завладевшими ее существом. Казалось, что ее тело больше не принадлежит ей, что сознание покинуло телесную оболочку, не в силах противостоять неведомой прежде страсти. Но никогда в жизни она не ощущала с такой остротой каждое уходящее мгновение.

Ро поднял подол ее ночной рубашки. Не медленно или тайком, а решительно и резко. Мегги ощутила озноб, оставшись без спасительного покрова, и пыталась согреться теплом его тела.

— Ты прекрасна, прекрасна, Мегги! — сказал Ро. прикоснувшись рукой к ее обнаженному телу. — В тот день, когда я увидел твои красивые голые ступни, я понял, что у тебя сильные, стройные ноги. Ноги, которые должны обвиваться вокруг бедер мужчины…

Ему не нужно было уговаривать Мегги. Она сжала Ро коленями и крепко держала, пока он двигался, разжигая вспыхнувшее между ними пламя.

— Тебе хорошо? — прошептал Ро. — Но это еще не все, Мегги. Позволь мне дать тебе больше.

— Дай мне все, — выдохнула она.

Ро привстал на колени, не позволяя Мегги сомкнуть бедра. Он погладил белую, нежную кожу с внутренней стороны бедра.

— Какие завитки, Мегги, — прошептал Ро. — Какие соблазнительные, искушающие завитки… — Он коснулся их пальцами. Мегги вздрогнула от неожиданной интимной ласки.

Она слышала, как Ро удовлетворенно вздохнул и шепнул ей в ухо:

— Великолепно…

Его слова окончательно лишили Мегги способности осознавать, что происходит. Она задрожала в объятиях, повернув голову к свежей весенней зелени клевера.

— О, моя милая, дорогая, — бормотал Ро, чувствуя под рукой влажный жар ее плоти, — ты уже подготовлена, ты такая чудесная… — Другой рукой он пытался справиться с брюками. — Черт, мне мешают эти штаны…

Так и не сумев снять их до конца, а лишь приспустив, насколько это было возможно, Ро вновь опустился на Мегги. Ее ноги тут же обвили его талию. Мегги вскрикнула, когда Ро вошел в нее. Не столько от боли, сколько от удивления.

— Все хорошо, Мегги? — спросил Ро, целуя ее.

— Да, я… — у Мегги не нашлось слов. Только крошечные блестящие слезинки от переполнявших ее эмоций, которых она не понимала, скопились в уголках глаз.

Ро почувствовал влагу на щеке Мегги и поцелуями осушил ее.

— Сейчас я не могу остановиться, — умоляюще произнес он. — Не заставляй меня останавливаться!

— Не останавливайся, — ответила Мегги. Ро не потребовалось дальнейших слов. Сильными, мощными толчками он отбивал ритм, старый, как мир, вечный, как время или музыка. Жаркая чувственность Мегги ответила ему, сливаясь с самыми высокими и низкими тонами этой стремительной, волнующей мелодии. Тела их были напряжены, охваченные восторгом и страстью. Они вскрикнули оба и одновременно, потому что в один и тот же миг вместе пересекли границу мыслимого наслаждения.

Солнце уже стояло высоко в небе, когда Ро Фарли открыл глаза. Казалось, свет вонзился в голову, как горячий нож. Он со стоном перевернулся и зарылся лицом в смятый клевер. Сладкий запах смягчал головную боль и успокаивал смятенную душу. Никогда раньше он не обращал внимания на нежный запах травы. Но сегодня утром это был великолепный аромат, такой же дорогой и милый ему, как Мегги.

— Мегги?

Имя тихим шепотом слетело с губ. Прошло долгое время, и звук замер прежде, чем Ро удалось приподнять над травой голову. Потрясенный, он широко раскрыл глаза.

— Мегги!

Он провел рукой по земле возле себя, как бы не веря своим глазам. Не обнаружив мягкого женского тела, Ро сел.

От резкого неосторожного движения, казалось, закружился весь мир, и Ро снова упал на спину, сжимая руками виски.

— Донк!.. — простонал он, мысленно проклиная чертов напиток. Он совершенно опьянел, потерял от спиртного рассудок и гнусно обманул Мегги Бест.

— Безмозглый пьянчуга! — со злостью обругал он себя. Он не раскаивался и ничуть не жалел о том, что произошло — ведь все было так прекрасно! Но он понятия не имел о том, что собирается делать или говорить. Ро знал только, что ему необходимо увидеть Мегги, поговорить с ней, успокоить ее. Он поспешно направился к хижине.

Начавшийся озноб и подступающая тошнота заставили его остановиться. Прислонившись к толстому стволу гигантского дуба, он с нетерпением ждал, пока пройдет приступ тошноты. Мысленно он вновь и вновь чувствовал гладкое, чистое прикосновение ее плоти. Он ощущал солоноватый аромат ее кожи, вспоминал все линии и изгибы тела.

Ро наклонился, желая, чтобы земля поскорее перестала кружиться и плыть перед глазами. Дождавшись, когда она, наконец, остановилась, он поспешил дальше.

На склоне дальней горы он видел Анри, работающего на поле, а войдя во двор, услышал жалобные стоны Джесси, по-прежнему лежавшего на новой кровати, в неоконченной пристройке за хижиной. Мельком взглянув в его сторону, Ро помчался дальше. В этот момент он спешил к Мегги. Никто и ничто больше не имело значения.

Он обогнул угол дома, окликая ее по имени. Она была там, и волна нежности нахлынула на Ро. Но вежливый кивок и обычное утреннее приветствие, которыми его удостоили, было вовсе не тем, чего он ожидал.

Мегги сидела на стуле с прямой спинкой, привычно зажав в правой руке огромный разделочный нож. На коленях у нее стояла сковорода с лапками и спинками, которые она заранее готовила для ужина. Рядом стояло ведро с отрезанными головами и скользкой кожей больших зеленых лягушек, которых Ро помогал ловить предыдущей ночью.

— Мегги… — начал он, еще не зная толком, что собирался сказать.

Она небрежно взглянула на него, как будто Ро просто вышел из сарая, чтобы сделать глоток воды.

— Не думаю, что тебе хочется есть, — спокойно сказала она. — Но если так, то в чугунке остались лепешки. И кофе еще горячий, он стоит на окне.

Мегги с таким безразличием вернулась к процессу разделки лягушек, что Ро застыл от изумления, уставившись на нее, пока девушка еще раз не взглянула на него.