— Тоже не совсем центр. А теперь — во-вторых. Почему так взялись именно за негров? Кавказцы в сводке тоже есть, конечно. Но ты заметь, кого в Питере больше — тех же выходцев с Кавказа или африканцев? Диспропорция выходит…

— Да к чему ты клонишь, Колька? — спросил вконец растерянный Саша.

— Голова-то у тебя прошла? Тогда давай подумаем вместе. А я тебе подсказочку дам — только в статье не вздумай использовать, а то…

— А то — плагиатором посчитаешь? — обиженно пробормотал Александр.

— Нет, сумасшедшим посчитают — причем тебя, как автора. Да мама ни за что такое не пропустит. Просто подумай сам. Африканцы — вуду — разные там шаманы-колдуны… Ты погляди, из каких они стран, эти негры! Того, Камерун, Конго…

— Погоди, при чем тут это? — Сашина голова отозвалась остаточной болью, но винтики-колесики в мозгу, пусть и со скрипом, начали привычную работу.

— А при том. Эти ребята, африканские студенты — не самые последние в своих странах. И не из самых худших семей. А в Африке добиться успеха и не быть немножечко колдуном просто нельзя. А еще — ни одного танзанийца или эфиопа. Будто они тут и не учатся. Ни одного — с Восточного побережья. Правда, как-то избирательно они действовали, эти гопники.

— Так двоих сейчас, наверное, должны менты допрашивать. Как раз которые с Кимбо…

— Ну и вряд ли от них чего-то добьются. Разве только имя главаря — подставное, наверняка.

— Да какое там вуду, у них же у всех имена европейские. И что значит — колдуны? Мы-то — европейцы, а не какие-то там шаманы… А уж гопники — и тем более!

— Ага, и колдовства с магией не признаем. А знаешь, Сашка, в Средние века нас с тобой за такие таблеточки, — Николай взял со стола пачку и запихнул ее обратно в сумку, — живо бы на костерчик. А потом, когда на костер уже никого не тащили, над этими таблетками издевались бы надутые ученые — мол, не бывает это так, шарлатанство-колдовство! Все на свете бывает! — Последняя фраза Николая прозвучала почти что пафосно.

— Так что же это за убийства? Ты хочешь сказать… — Саша не договорил, поднялся, взял с полки «Желтые страницы» и стал лихорадочно листать. План Петербурга, правда, небольшой и разделенный на квадраты, нашелся почти мгновенно.

— Сам догадался, — усмехнулся Коля. — Посмотри, где совершались убийства. Это же почти правильная окружность, в которую вписан…

— …Исторический центр, — выдохнул Александр.

— Именно. Если предположим, если только мы предположим, что эти убийства — не просто так… Знаешь, что такое — убийства колдунов, посмертные проклятия и все такое прочее? А если это — жертвоприношения, а не просто убийства?

— Не верю! — На сей раз Саша даже смог помотать головой.

— Можешь проверить. Поставь на карте точки, посмотри повнимательнее. А потом — пиши. Только не упоминай то, что я сказал. Лучше сделаем по-другому. Например, помяни приближающийся день рождения Гитлера. Он еще не скоро, в апреле, но вот уж в тот день они разгуляются по-настоящему… Отметь, что стали нападать на африканцев, ну, власти городские процитируй — они же не просто так обещают с нацистами бороться, кое-что делается, и очень всерьез… А потом — проверим нашу версию. Видишь — окружность не вся заполнена равномерно. Да, и если ты такой Фома-Неверующий, то почему сейчас нападения на негров прекратились? А вдруг мы еще и кого-то сумеем спасти, хотя надежды мало…

Примерно часа через полтора статья была готова. Хорошая, полноценная аналитическая статья для небольшой газеты. Разумеется, о возможном ритуальном характере убийств Саша не упомянул никак. И в тот день они с Николаем, снова углубившимся в компьютерную игру, больше не заговаривали об этом. Но желание проверить эту сумасшедшую версию насчет ритуальных убийств не прошло — скорее уж, усилилось. Саша просто размышлял, с чего бы попробовать начать. Может быть, встретиться с выжившим студентом? Или вместе с Колькой попросить о помощи Константина Николаевича — отца Кирилла, еще одного их однокурсника. Константин Николаевич в довольно высоких чинах в милиции, может, и подскажет что-нибудь.

Так что пока друзья пребывали в раздумьях. А материалы об убитых наркодилерах со странными ранениями пока что отошли на второй план.

А потом, когда спаситель Колька уже удалился, вместо головной боли пришло осознание чего-то несделанного. Того, что выполнить, вообще-то, просто необходимо — без этого никак! Вроде бы, было это непонятное нечто связано с его работой, хотя, казалось бы, ну при чем тут она?!

Статья сделана…

И все же мучительная заноза не отпускала.

И Саша Котов автоматически потянулся к телефону. Номер всплыл в мозгу сам собой:

— Але, это О.С.Б.? Нужен кто-то, кто примет информацию…

— Хорошо! — Девичий голосок на другом конце провода мог бы показаться Саше ехидным. Если бы ему сейчас, в этот момент, что-то вообще могло казаться.

— Вадим, ну, это тебя, наверное! — явственно воскликнула девушка.

— Так, диктуйте, что за информация? — На сей раз ответил мужчина.

И Саша начал диктовать — медленно, словно сомнамбула, излагая свои и Колькины подозрения.

— Спасибо, — проговорил мужчина. — Непременно учтем. А сейчас — разрабатывайте свои версии, об этом разговоре забудете, как всегда.

Саша положил на место трубку… и пришел в себя. Он не помнил ни единой детали разговора, ни того, что этот разговор был вообще.

Санкт-Петербург,

начало января 2011 г.

— Слушай, я кое-что знаю! — Маша напустила на себя предельную таинственность.

«Ну вот, сейчас сказанет что-нибудь ехидное», — подумал Вадим.

…На сей раз их прогулка слегка затянулась, невзирая на мороз.

Маше зачем-то потребовалось тащить его по набережной, мимо метро «Черная Речка», которое они оставили где-то в стороне, к петербургскому дацану.

Путь оказался не очень близким, а погода — довольно ветреной. Однако все равно мы упорно шли в сторону Старой Деревни.

— Видишь, какое дело, — говорила Маша, — сейчас у меня — «Основы восточной философии», жутко сложно, но Марина это читает. Ну вот, я и хочу посмотреть, она сама рекомендовала. А я там никогда не была и даже не видела!

«Ну, где ж тебе было — тебя мать наверняка ни разу в ЦПКиО не брала, а это — совсем рядом», — подумал Вадим, хотя вслух это говорить не стал.

Он-то примерно знал, как пройти к буддийскому храму — маленькому осколку Тибета, оказавшемуся в далеком северном городе. Но вот то, что вход был не с набережной, оказалось сюрпризом и для него.

Они обошли вокруг темного здания, казавшегося почти безлюдным. Маша зачем-то бросила несколько мелких монеток около молитвенных барабанов, а потом потянула своего спутника по ступенькам вверх, ко входу.

— Слушай, погоди, телефон мобильный надо выключить!

— Ну так выключай! — поторопила его девушка.

Внутри оказалось тепло и уютно. Они надели предложенные синие бахилы — а потом в молчании прошли в зал, где на стенах виднелись восточные мозаики — бодисаттва Авалокитешвара, Белая Тара, а в самой глубине стояло несколько статуй Будды…

Службы в храме не было. Минут через пятнадцать, насладившись восточной экзотикой, Маша потащила своего братца к «выходу».

— Случай, а почему именно сюда?

— Так просто. Говорю же — не была никогда. Да и вообще, хотелось сегодня подольше погулять. Просто так погулять… — Она запнулась, словно хотела что-то продолжить — и побоялась.

— Так холодно же!

— Ничего!

Она опять стала немногословной.

Они молча прошли обратно по набережной.

— Давай до «Черной Речки» дойдем, — предложила Маша.

— Давай, — согласился он.

И опять Вадиму показалось, что она что-то недоговаривает, будто бы боится.

«В чем дело-то? — подумал он. — Предчувствия какие-то, сон нехороший, что ли?»

И только когда они уже удалились от дацана, девочка неожиданно повернулась к Вадиму.