Две узкие кисти взъерошили мне волосы, коснулись висков, потом я почувствовал запах лесной травы, и волшебство кончилось. Марина снова стояла около жаровни.

— Вы двоечник, Вадим. Студент-прогульщик. Ну что за мальчишество? Даже из магических умений для вас главное — нанести удар на расстоянии. Элементарные способы снятия напряжения проходили? Проходили. Вот разжалую обратно в стажеры…

Да уж, из стажерского ранга я выскочил удивительно быстро, и года не прошло, да еще без всяких церемоний. Не любит Марина помпезности и торжественности.

— Последний раз вам говорю: перестаньте потакать своему измученному химией организму. Вы маг или слабонервная старушка? Чихнули — за антигриппином лезете, голова разболелась — анальгин из кармана достаете, сердце не так стукнуло — за корвалол хватаетесь.

Я покаянно молчал.

— До ноября — никаких таблеток. Практикуйтесь. Можете за советом обращаться ко мне персонально. А зачет пересдадите мне же к концу года.

Если Марина тебя ругает, спорить с ней абсолютно бесполезно. Хорошо еще, что курить бросать не заставляет. А зачет пересдать придется, что хреново.

— Ладно, не унывайте. Начальственный разнос уже закончен. Холодный «Тархун» будете?

Я с благодарностью кивнул. Пить хотелось, притом запотевший бокал с зеленым напитком казался наиболее желанным. Отхлебнув пару глотков, я спросил:

— Вы меня по поводу сегодняшней девушки вызывали?

— Приглашала, — поправила Марина. — Поскольку собираюсь не выдавать ценные указания, а просто побеседовать. Можете не беспокоиться. Доставив Машу сюда, вы поступили правильно и своевременно. Впрочем, в одной хорошей книжке сказано, что настоящая магия — искусство все делать вовремя. Кстати, детективы на ночь не читаете?

Ну вот, опять по ушам, хотя и мягкой лапкой…

— Не буду мучить вас неизвестностью. У девочки, по-моему, даже не «предпровальное» состояние, не спонтанная инициация. При ее уникальных способностях ей в Запределье торопиться совершенно нельзя. Проблема тут психологического характера.

Я воспользовался паузой и спросил:

— Она действительно «напряженку» чувствовала?

— Видела. Глазами видела.

Слов у меня не было. Такого, наверное, не могли даже наши асы — или могли, но через раз.

— Какой же у нее тогда магический потенциал?

— В том то и дело, что никакого.

Тут я окончательно перестал что-либо понимать, но Марина опередила мои бестолковые «почему» и «как».

— Пока ее главная проявленная способность — специфическое видение мира. В остальном она куда беззащитнее любого нашего стажера — скорее наоборот, еще более уязвима… Маша всерьез считает, что изобрела свой «настоящий» мирок, чтобы убегать в него из нашего, «игрушечного».

— То есть она видит Запределье? — не понял я.

— Скорее, тонкую грань между Запредельем и нашей реальностью. По крайней мере, ее дефекты. Уже это умение потенциально делает ее очень ценным сотрудником.

Только сейчас до меня дошло, что если человек ТАК убегает из реального мира, значит, приходится ему в нем очень несладко.

— Случай очень тяжелый, — кивнула мне Марина. — Девочка уже несколько месяцев на грани нервного срыва, а психологические методы могут дать совершенно непредсказуемый результат.

Да что тут предсказывать? Дальнейшая жизнь «ни здесь, ни там» приведет девчонку в психушку, потеря уже открывшегося Дара — тем более. Ситуация, однако, как говаривал чукча! Может, ей в Запределье легче станет?

— Не легче. Наоборот, в Запределье сейчас она может не выжить.

Марина уже просто отвечала на невысказанные вопросы, чтобы времени не тратить, но я даже не обращал на это внимания.

— Нормальную жизнь в здешней реальности мы ей обеспечить сможем, я надеюсь, но приходить в себя после предыдущих потрясений Маша будет еще долго. Лишать ее прогулок по городу сейчас просто нельзя. Вот тут и кроется опасность. То, что она со всеми своими странностями до сих пор никому на глаза не попалась, есть сверхъестественное везение. Но я, по-своему, суеверна. Любой, кто связан со О.С.Б., имеет гораздо больший шанс нарваться на неприятности вполне магического характера, чем обычный человек. Тут даже без всяких Воинов Армагеддона обойдется, все может произойти совершенно случайно. Во время прогулок Маше понадобится спутник.

Тут до меня все дошло без дополнительных объяснений.

— Марина, вы меня тоже поймите… Ей лет-то сколько?

— Пятнадцать.

— Да она же мне в дочки годится, то есть, почти годится. Это совершенно другое поколение! Неужели нельзя найти кого-то помоложе?

— Кого-то из наших стажеров? — невинно поинтересовалась Марина.

Да уж, эти минимум лет на пять постарше, в голове легкий ветерок, к тому же почти все — не из бедных семей. Прекрасные из них получатся психологи! Вот разве что Оля Савченко, которая, кажется, окончательно выбрала «Умбру». Но Эйно явно готовит ее на что-то весьма серьезное, вряд ли ей дадут такое задание.

— Вы же сами все понимаете. Просто представьте, что у вас теперь есть младшая сестра.

— Всю жизнь мечтал! — вырвалось у меня вслух.

— Быть самым младшим в семье — тоже не такой сахар, как кажется со стороны.

Тут Марина вздохнула.

«Неужто была младшей?» — невольно подумал я.

— Средней, — улыбнулась хозяйка кабинета. — Так вот, за младшей сестренкой нужно внимательно приглядывать. Чтобы ни в какие неприятности не попала, да и не натворила чего-нибудь. Вы, Вадим, все-таки человек ответственный, несмотря на некоторое мальчишество. К тому же, внимательный. Прогулки займут всего часов пять-шесть в неделю, поэтому с оперативной работы в Запределье я вас полностью не снимаю. Только про зачет не забудьте.

Предварительный разговор явно был окончен. Поднимаясь по лестнице, я прокручивал его еще раз, и зацепился за слово «наблюдать». Неужели Марина все-таки подозревает неладное? Известно, что она никогда и ничего не говорит просто так…

Санкт-Петербург,

октябрь 2010 г.

С самого утра Илья ощущал некую опустошенность и полное нежелание что-либо делать. Это абсолютно соответствовало выведенному на экран компьютера индивидуальному счетчику биоритмов, на котором все три кривые ползли вниз. Впрочем, для апатии хватало и менее мистических причин. В выходные Илья справил свой очередной день рождения и никак не мог избавиться от последствий. В пятницу он принес на работу традиционный тортик, а вечером посетил с приятелями ближайшую кафешку, в которой торговали дешевым коньяком. За этим последовало домашнее празднование, начавшееся вечером в субботу и затянувшееся аж на сутки. Там, разумеется, не присутствовал никто из нынешних коллег.

Работая на С.В.А., поддерживать с другими сотрудниками приятельские отношения было весьма полезно, но заводить среди них близких друзей мог только законченный сумасшедший. Карьерный рост у Воинов Армагеддона был чуть не со дня основания связан с хождением по головам. Зато веселье с друзьями и подругами по институтским временам удалось на славу.

Илья еще раз тупо взглянул на счетчик биоритмов, закрыл окно программы и, тяжело вздохнув, вернулся к тексту.

Сидевший за соседним столом Валерка сочувственно глянул на него и заметил:

— Да, день рождения — день тяжелый.

Поскольку в комментариях данный тезис не нуждался, Динар никак не отреагировал. Валерка же, которому явно захотелось передохнуть и потрепаться, не отставал:

— Что, Данила-мастер, не выходит каменный цветок?

Ответом послужило неразборчивое бормотание.

— Ты все «дикарями» своими маешься?

Илья оторвался от разбегающихся по экрану букв и, наконец, ответил:

— Угу. Именно, что маюсь. Я бы тому, кто эту базу составлял, все висящее оторвал бы. Ты посмотри сам: такой-то, год рождения, охранник, начальник смены, по непроверенной информации — вампир. Откуда информация, какая конкретно, почему не проверена? Ни единого слова, блин. Они не исследовали «клиентов» вообще, я так понимаю?