III Выбирала пустынные пляжи, Подымалась до первой зари И ни с кем не знакомилась, даже Не хотела ни с кем говорить. А на шелковой скатерти моря Расцветала-тускнела кайма… Только волны с камнями в споре — Так сама захотела, сама. Повторяющиеся вопросы, Одинаковые имена — И забыть не забыла, а просто Я взяла и сменяла На Благородный и непривычный Веер сосен на той горе́… Осень явится, как обычно, В предназначенном октябре. В бурном море смешаются краски И тяжелым станет оно. Виноградом желтым и красным Мы закусываем вино, Говорим у костра до ночи, Однокровные, как родня, — Неудавшиеся одиночки И «пустынники» вроде меня. IV За этим кругом благодати, Очерченным, как «чур меня», — Поток восторгов и проклятий И без события ни дня. А я сумела, я укрылась В счастливый отпускной мираж — И в ручке высохли чернила, И потерялся карандаш. Я вижу только синих чаек, Пешком идущих по воде… Но постепенно замечаю: Я здесь, а будто бы нигде. И беспокойство нарастает. Свою расслабленность кляня, Вдруг спохвачусь — ведь я живая, А жизнь проходит без меня. А в этом круге благодати, Где солнце что-то больно жжет, Я не прописана и — хватит, Беру билет на самолет! * * * Всё «Почему?» да «Для чего?». Ну как бы так ответить ловко — Ему два годика всего, Вопросами полна головка. И впопыхах, для простоты (Пусть размышлением займется) Я говорю: «Для красоты» — Хоть ненадолго да уймется. Когда разучит все слова И оглядится в этом мире, Я объясню, что дважды два — Не обязательно четыре. Раскрыт доверчивый зрачок, Но в нем заметно напряженье, С каким готовится скачок От любопытства до сомненья. Но неумелые уста Отмалчиваются устало. …А что такое красота, Растолковать я опоздала. * * *
Светит да не греет С космической высоты, И ветер из крон деревьев Выщипывает листы. Где жгучее солнце детства, Яркое, как цветок? К шести успевал разогреться И ровно сиял восток. Сбывались любые приметы. Курчавые облака Сулили хорошее лето, Его оттеняя слегка. Я все подарила сыну. Вот то-то жарко ему, Когда я сижу и стыну В продутом насквозь дому. ЖЕНЩИНАМ МОЕГО ПОКОЛЕНИЯ Мне ночами тревожит душу Из далеких детских времен Острый, луковый запах теплушек, Горе-ягода черный паслен. Просыпаюсь. А в лунном свете, Чисто-розовы и ясны, Улыбаются наши дети: Видно, смотрят смешные сны. И не нужно и незачем более Слишком женское сердце мое Приготавливать к завтрашней боли, Потому что не будет ее. Как мне хочется верить в это! О восходе часы звонят, Солнце — радость моя — не где-то, А как раз напротив меня. И от этого вдвое силы, Хоть забота моя нелегка: Словно круглоголового сына, Этот мир качать на руках. ПРОВОДЫ В АРМИЮ Ты будешь вспоминать потом И этот день, и этот дом, Остановившееся время, Как будто свитое жгутом. Потом, от дома далеко, Забудешь расставанья горечь. Жилось беспечно и легко И это горюшко — не горе. Шагай смелей через порог, Расти, ребенок, без изъяна, Святого мужества урок Усвоить никогда не рано. Мой маленький, дрожащим ртом: Не припаду и не завою. …По радио опять о том, Как полыхает мир войною. ЗАБОТА (Разговор по душам) 1 Какой занятный разговор: А что бы с нами было, Когда б Россия с давних пор Свой путь не изменила? Жила бы я наверняка В деревне ярославской, На свекра, злого старика, Смотрела бы с опаской. Погиб отец в расцвете лет — Его чахотка съела. (Таким, по правде, был мой дед, Но здесь не в фактах дело.) А муж-то — фантазер и мот, Шутник и запевала. Мать диво-кружево плетет Да внуков учит малых. А их — не меньше десяти, Я справилась бы, знаю, Судьбы дальнейшие пути Они определяют. Вот Лидка — хитрая не в мать, Торгует земляникой И дачницей мечтает стать, Придумала, гляди-ка. А Ваня — старший паренек — (Мне боязно за Ваню) Каких-то книжек приволок, Листок нашла в кармане. Ох, нечестивец, грамотей (А у попа учился!), Нет потасовок и затей, Где б он не отличился. И всё в дому не по нему, Да и вне дома тоже. Какие мысли — не пойму — Гнетут его, тревожат. Мне страшно, что его азарт Сметет уклад привычный… Зачем же я гляжу назад? Как всё там необычно В сравненье с бытом наших дней — Забота и тревога… Вот только жалко, что детей Рожаем мы немного. |
