— А мне не все равно, и потому я говорю: «Нет». Если тебе не терпится уехать, поезжай один.

— Тогда до встречи в Аккре.

Ричард сдержанно кивнул.

Но Филипп никак не решался уйти. Он еще долго мялся, стоя на пороге. Потом, не выдержав, обнял Ричарда и заглянул ему в глаза.

— Может, все-таки передумаешь?

Ричард покачал головой. Филипп резко отвернулся и стремительно выбежал из комнаты.

Французский флот срочно готовился к отплытию.

И надо же было случиться такому совпадению, что именно в тот момент, когда Филипп отчаливал от сицилийского берега, в залив вошел корабль, на котором приплыли Беренгария и Альенор!

Ричард пришел встречать их. Альенор первой сошла на берег. Глаза ее сияли от счастья. Как красив ее сын! Его облик преисполнен благородства. Встречаясь с ним после разлуки, Альенор всякий раз восхищалась Ричардом так, словно видела его впервые. Она покосилась на Беренгарию. Девушка была явно смущена. Что ж, это неудивительно. Какая невеста не затрепещет при виде столь великолепного жениха?!

А как обходителен был с ними Ричард! Он почтительно поцеловал руку Беренгарии и нежно обнял мать.

Ричард привез дорогих гостей во дворец. Настроение у него немного поднялось. Беренгария и вправду могла считаться самой элегантной принцессой во всей Европе. Она была изысканно одета; распущенные волосы, прикрытые полупрозрачной мантильей, струились по плечам; длинное платье облегало стройную фигуру… Все встречающие были очарованы ее изяществом.

Джоанна при виде матери начисто забыла церемонии и бросилась к ней на шею.

— Детка моя! — задыхаясь от волнения, воскликнула Альенор.

— Как давно я вас не видела! — плача от счастья, приговаривала Джоанна. — Ах, матушка! Вы по-прежнему красивы… несмотря ни на что. Вы всегда будете красавицей.

— Ты тоже, моя дорогая. Да, на нашу долю выпало много горя, но теперь, слава Богу, мы снова вместе. Хотя и ненадолго.

— Вам нужно будет уехать, матушка?

— Боюсь, что да. И я хочу, чтобы после моего отъезда ты всегда была рядом с братом. Не оставляй его.

— Я готова служить вам и ему, чем смогу!

— Ричард был тебе хорошим братом.

— Да, да! Лучшего просто быть не может! — горячо воскликнула Джоанна.

Они с Беренгарией с первого взгляда прониклись взаимной симпатией. Беренгария готова была искренне полюбить всех членов новой семьи, а Джоанна выражала свою благодарность Ричарду тем, что старалась быть любезной с его невестой.

Альенор не могла на них нарадоваться. Все шло как по маслу.

Ей не терпелось поговорить с Ричардом, но она не хотела делать этого при свидетелях. Недолго думая, королева попросила Джоанну проводить Беренгарию в ее покои, добавив, что ей хочется остаться с сыном наедине.

Когда молодые женщины удалились, Альенор сказала:

— Ну наконец-то дело сдвинулось с мертвой точки! Давно пора. Я страшно обеспокоена событиями, которые происходят в Англии.

Ричард устало поморщился. Королеву это раздосадовало, и она резко попеняла ему:

— Никогда не забывай о своем предназначении, Ричард. Ты король Англии.

— Я и не забываю.

— Твой долг призывает тебя на родину.

— О нет. Сейчас мой долг призывает меня в другие края, матушка. Я ведь торжественно поклялся освободить Иерусалим от неверных.

— Знаю, но, когда тебя короновали в Вестминстере, ты принес иную клятву. Англичане ропщут, недовольные правлением Лонгчемпа. Порой мне даже кажется, что мы совершили ошибку, позволив ему столь высоко вознестись.

— Лонгчемп умен, да и потом он правит не один, а вместе с Хью Пьюси Дургемским.

— Они не ладят между собой. Твой отец не доверял Лонгчемпу.

— Вот как? А я считаю его усердным и преданным слугой английской короны.

— Его не любят в народе, называют уродом. Ты прекрасно знаешь, как важно для правителя иметь внушительную внешность, а Лонгчемп хромой и безобразный. Я уж не говорю про его ужасные манеры. Чувствую, в Англии назревает мятеж, Ричард, и кому-то из нас — если не тебе, то мне — необходимо срочно туда вернуться.

— Почему бы не поехать вам, матушка? — охотно предложил Ричард. — Только вы своей твердой рукой сможете навести там порядок.

— Я поеду, но нужно торопиться. У нас сейчас каждый день на счету.

— Неужели вы двинетесь в путь, толком не передохнув?

— Да. Я уеду сразу же после твоей свадьбы.

— Но… — замялся Ричард, — со свадьбой спешить не следует.

— Как не следует?! — возмутилась Альенор. — Да мы уже Бог знает сколько ждем!

— Сейчас Великий пост.

— Ну и что?

— Разве можно жениться в такое время? Это дурное предзнаменование. А вдруг оно плохо отразится на исходе нашего предприятия?

Альенор поглядела на сына с ужасом. О Господи! Да он боится этой свадьбы! Но почему? Где он найдет другую такую прелестную, кроткую принцессу?

Она тут же вспомнила, что, когда у Ричарда расстроилась свадьба с Алисией, он тоже не убивался. Ответ был очевиден: Ричард вообще не хотел жениться. История с Алисией нисколько его не удручила. Наоборот, он, похоже, даже обрадовался.

Альенор понимала, что торопить сына с женитьбой неразумно. Но все же попробовала.

— Наваррский король будет разочарован. Он со дня на день ждет вашей свадьбы.

— Всему свое время.

— Я не отваживаюсь здесь задерживаться, Ричард. Ежели тебе дорог трон, моя святая обязанность поспешить в Англию. Иначе у тебя его отнимут.

— Кто? Уж не Джон ли, матушка?

— Не знаю. Мало ли кто может попытаться узурпировать корону! Мне необходимо вернуться как можно скорее, Ричард. Ты ведь только во мне можешь быть до конца уверен.

— Да. Что верно — то верно. Когда вы уезжаете?

— Через пару дней.

— Но почему так скоро?

— Промедление слишком опасно. Да! И вот еще что, Ричард: до свадьбы Беренгарии нужна дуэнья. Хотя, конечно, если бы вы обвенчались до моего отъезда…

— Нет! Это может иметь слишком тяжелые последствия.

Альенор долго молчала, опустив глаза. Потом сухо произнесла:

— Хорошо. Но как только пост окончится, ты должен немедленно жениться.

— Конечно! Я и сам этого хочу.

— А пока… пока пусть Беренгария побудет на попечении Джоанны. Тебе повезло, что твоя сестра оказалась рядом.

— Да, матушка. Джоанна и станет наперсницей моей невесты.

Альенор вздохнула. В груди ее теснились тяжелые предчувствия. Мало того, что в Англии назревают неприятности, так еще и Ричард, с таким трудом отделавшийся от Алисии, не горит желанием обвенчаться с Беренгарией.

Надо будет дать Джоанне подробные наставления, а самой потихоньку собираться в путь. Иначе Ричард может лишиться престола.

— Я в отчаянии, что не успели мы встретиться, а мне уже приходится с вами расставаться, — горько сказала Альенор Джоанне. — Но, увы, в королевских семействах такое бывает нередко. Впрочем, — поспешила оговориться она, — ты не должна сетовать на судьбу. Тебе хотя бы попался хороший муж, царствие ему небесное.

— Да, он был очень добр ко мне, матушка.

— Счастливица! Из королевских жен мало кто может этим похвастаться. Нас отрывают от родных и отдают чужим людям только потому, что у них на голове корона. У принцесс нелегкая участь, Джоанна, им остается уповать лишь на Господа Бога и на Его серафимов, чтобы они смилостивились и послали им семейное счастье. Я очень тревожусь за нашу Беренгарию.

— Она будет счастлива, матушка. Я уверена, что Ричард не будет с ней жесток.

— Да, но он может быть недостаточно к ней внимателен.

Джоанна удивленно вскинула брови.

Альенор поторопилась объяснить, что она имела в виду:

— Ведь Ричард — прежде всего воин. Вот и сейчас он думает только о походе и опасается, что женитьба может расстроить его военные замыслы.

— Я, конечно, мало знаю Беренгарию, мы только что познакомились, но я уверена, матушка, что она будет ему хорошей женой. Такая милая, добрая девушка будет всегда печься о благе Ричарда.