Роджер посмотрел поверх его головы на смущенную Лиссу.

— Лисса доложила обо всем в Вашингтон. Это ее сообщение получил я, — продолжал Марино. — Тут было не до смеха. На Лиссу, как на подозреваемую, указывали и другие, но мы всегда были на ее стороне. Карл Фишер? Я удивился бы, если бы узнал, что он настроен антиамерикански, но всякое могло быть. Эд Пуллинджер? Он был у бассейна, когда Рики уронил медальон. Мы проработаем этот вариант позднее. Вы уверены, что сможете опознать Гиссинга, Роджер?

Роджер ответил:

— Если бы мне предстояло забыть вас или Гиссинга, я забыл бы вас. Где он?

— Мы думаем, он находится на ферме в пятнадцати милях отсюда, — ответил Марино. — Его физиономия соответствует вашим описаниям. Его видели в машине прошлым вечером. Там было две машины, таких же, как те, что покинули дом старого Вебстера. В первой заметили мальчика, который, казалось, спал. Полицейский на шоссе обратил на них внимание. Он регулировал движение после происшедшей там аварии. Им пришлось замедлить ход, и он имел хорошую возможность их рассмотреть. Мы это проверили. Еще несколько человек заметили эти две машины, а еще трое описали Гиссинга. Так что появилась надежда задержать его. Мы проникли ночью в гараж и соскребли немного грязи с крыльев, изнутри. Это была грязь Адирондакса — в Нью-Йорке такой нет. Там же, в бардачке обнаружили номер «Вайком стандард» и окончательно убедились, что это та самая машина. Человек, который соответствовал описаниям Гиссинга, спящий мальчик, машина — хоть какая-то надежда.

— Не знаю, — сказала Лисса. — А почему ты сам приехал, Тони?

— Меня вызвали сюда, чтобы я уговорил Дэвида вернуться в Англию.

Все замолчали.

Марино помогли усесться в большой «линкольн». Он сел рядом с шофером, а Роджер и Лисса — сзади.

— Мы едем в ресторан, находящийся в двух милях от фермы, — сказал Марино. — Оттуда готовится налет на дом. Это застанет их врасплох. Ферма окружена, и каждый, кто уедет с фермы, будет задержан, но вдали от дома, так чтобы там этого не заметили. Никаких помех не может быть.

Он хотел сказать: «Не должно быть».

— И когда вы поймаете Гиссинга и найдете мальчика, мне предстоит лишь указать пальцем на Гиссинга? — спросил Роджер.

— Совершенно верно.

— Вам не нравится этот план? — В голосе Лиссы прозвучало сомнение.

— Не нравится, — бухнул Роджер.

— А что бы вы сделали? — спросил Марино, с трудом поворачивая голову.

— Сначала я должен его опознать, а уже потом вы его схватите.

— Вы что, один отправитесь в дом?

— Нельзя давать ему времени опомниться, он может убить мальчика. Одному это сделать легче. — Роджер говорил спокойно, но все поняли, что он имел в виду. — Давайте дадим мальчику шанс на спасение.

— Ну, а они будут думать, что это вы его нашли? — спросил Марино резко. — Будем делать, как решили.

— Это неправильно.

Марино вздохнул:

— Эти упрямые англичане!

— О, я знаю, я все время был неправ, — сказал Роджер с горечью. — Если Фишер шпион, то Гиссинг уже знает, что я где-то на пути к нему. Лисса пыталась сбить его с толку, но не так-то просто убедить его в том, что меня отзывают в Лондон. Если не Фишер, то кто-нибудь еще мог предупредить Гиссинга, и он приготовился к вашему приезду. Вы знаете это так же хорошо, как я.

— Если Гиссинг получил предупреждение, то он готов к нашему прибытию так же, как и к вашему. Даже если вы отправитесь один, то он все равно будет знать, что мы недалеко, — возражал Марино.

— Мы придем к какому-нибудь решению? — спросила Лисса.

— Сделаем так, как я сказал, — ответил Марино. — Простите, Роджер.

Они продолжали путь, шофер хранил молчание. Роджер сидел, уставившись в затылок Марино, убежденный, что того не сдвинешь с места. Сам он считал, что налет на дом по плану Марино очень рискован, а этого можно избежать. Марино был уверен, что Гиссинг окружен, и думает, что тот, когда поймет, что проиграл, сдастся без сопротивления. Но он не знал Гиссинга.

Роджер чувствовал, как растет напряжение — развязка казалась уже близкой. Лисса не глядела на него. Он смотрел на ее губы и вспоминал …

Роджер отвернулся и услышал сигнал автомобиля. Он звучал громко и настойчиво. Шофер уступил дорогу, но обогнавшая их машина загородила ее и начала тормозить. Человек на сиденье рядом с шофером настойчиво махал рукой. Шофер нажал на тормоз и посмотрел на Марино:

— Что делать?

— Это Пуллинджер, — сказала Лисса. — Это он машет.

— Ну хорошо, — сказал Марино шоферу.

— Что ему известно? спросил Роджер. Сомнения, появившиеся у него в доме Вебстера и в Вайкоме, возникли с новой силой. — Я имею в виду, что он знает об этой ферме?

— Ему ничего не известно, — ответил Марино, настороженно наблюдая, как Пуллинджер выбирается из машины, стоящей впереди, и направляется к ним. — Мы ему ничего не говорили. Он не очень хорошо обошелся с вами в Нью-Йорке, Роджер, но мы пока еще не проверили его версию. Я думал, что он в Вайкоме. Ему сказали, чтобы он оставался там и тщательно, шаг за шагом, обыскал дом Вебстера.

Роджер открывал окно, когда подошел Пуллинджер. Марино тяжело дышал, его глаза сверкали так, будто он хотел подавить возбуждение.

— Привет, Эд, — произнес Марино. — Как ты здесь оказался?

— Тони, у меня для тебя новость! — Пуллинджер сделал паузу, переводя дыхание. — Я нашел много улик в доме Вебстера. Например, адрес этой фермы, — он откинул голову и замолк, — я позвонил в нашу контору, и мне сказали, что у тебя тоже есть этот адрес.

— Какая же это новость, Эд?

— Вот какая, — ответил Пуллинджер, вынимая из кармана пистолет и улыбаясь во все лицо. — Большая новость. Очень большая. Я сказал в конторе, что ты нацелился не на ту ферму. Я убрал засаду, и теперь вокруг места, где находится Гиссинг, никого нет. Как тебе это понравится, Тони? — Он все еще улыбался.

Шофер машины Пуллинджера стоял по другую сторону «линкольна», спиной к движению на дороге, но Роджеру был виден его пистолет.

— Тебе не хотелось бы прокатиться и поговорить с Гиссингом? — предложил Пуллинджер.

Тони Марино ничего не ответил. Лисса откинулась на сиденье с закрытыми глазами — Роджер никогда не видел ее такой усталой. В свете яркого утра промелькнули две машины, пассажиры с любопытством смотрели на старый «линкольн» и на стоящий перед ним «шевроле». К ним приближался грузовик с прицепом, и спутник Пуллинджера прижался к машине, чтобы пропустить его.

Многое стало понятно. Но Пуллинджер не мог отравить молоко: он никогда не был в Англии.

— Вы можете и не ехать туда, — сказал Пуллинджер. Он выглядел как мальчишка. — Но если вы не будете на ферме в течение двадцати минут, у Шоунов не будет сына, носящего имя Рики. Вообразите себе, что станет с Дэвидом Шоуном. Какую ценность будет он представлять для вас после всего этого, Тони? Визит к Гиссингу, может быть, и стоит того. Почему бы не отправиться туда? Лисса и мой старый друг Роджер могут пересесть в «шевроле», а я составлю компанию вам. Вы бы не хотели выйти, Лисса?

Открывая заднюю дверцу свободной рукой, он не выглядел таким злобным, как Гиссинг, просто розовощекий нетерпеливый малый. Для него это был отчаянный шаг. Движение на шоссе было не очень интенсивным, но оно было.

— Я привык к Рики, — сказал он. — Никто не может ни в чем винить ребенка; не так ли? И ты ничем не можешь ему помочь, Тони, пока не переговоришь с Гиссингом. Почему бы не попытаться?

За его наигранной бодростью стала проступать тревога.

— Я сказал двадцать минут. Гиссинг может потерять терпение.

Роджер не видел выражения глаз Марино, но мог его представить. Лисса открыла глаза. Ее руки были зажаты между коленями. Роджер слегка подвинулся, прижавшись к ней боком. Она должна была почувствовать пистолет в его кармане, достать его ей было проще, чем ему. Это был единственный шанс. Марино отвлек на себя внимание Пуллинджера, который беспокоился все заметнее.