При нападении горцев гарнизоны рассчитывали только на свои силы. Надежды на помощь извне было мало. Люди все время находились в моральном и физическом напряжении. Черкесы изматывали их силы постоянными ночными вылазками, заставляя по несколько раз за ночь подниматься по тревоге и часами лежать на бруствере, ожидая нападения.

Солдат сильно выручали сторожевые собаки. Они караулили укрепления по ночам. Их специально дрессировали чуять горцев. Псы особым лаем давали знать, когда убыхи подкрадывались в темноте к валам.

Собаки были хорошо обучены своему делу и сбегались при первом звуке барабана, призывавшего к сбору. Они выслеживали засевших в лесу горцев и нападали на них. Животные получали казенный провиант. Раненых собак лечили в лазарете наравне с людьми.

Александр Иванович Одоевский (1802–1839) – русский поэт, декабрист. После восстания на Сенатской площади был сослан в Сибирь, где пробыл до 1837 г. Затем, благодаря хлопотам своего отца, по указу Николая I переведен с сибирской каторги на Кавказ. Одоевский сам не раз просил об этом. На Кавказе была возможность дослужиться до офицера и уйти в отставку.

Черноморское побережье не зря называли теплой Сибирью. Влажный субтропический климат, малярия, нападения горцев – все это делало службу опаснее, чем на востоке страны. Поэтому на Кавказе часто возникали тревожные мысли о будущем. Друг Одоевского, тоже декабрист, Н.И. Лорер писал: «Что ожидает нас в будущем? Черкесская ли пуля сразит, злая ли кавказская лихорадка уложит в мать сырую землю».

На Кавказе Одоевский пишет цикл стихов «Брак Грузии с русским царством», основная идея которого – мирное сосуществование народов Кавказа. Здесь же, на Кавказе, Одоевский встречается с М.Ю. Лермонтовым и Н.П. Огаревым.

А.И. Одоевский. Гравюра П. Серякова по акварельному рисунку Н.А. Бестужева

Заканчивалась постройка Лазаревского укрепления. Жизнь текла своим чередом. Лорер вспоминал: «Одоевский, получивший две недели тому назад горестное известие о кончине своего отца, совершенно переменился и морально и физически. Не стало слышно его звонкого смеха, он грустил не на шутку… И решительно отказался с нами ехать в Керчь. В день нашего отъезда он проводил нас на берег и на наши просьбы ехать с нами упорствовал до самой последней минуты. “Я останусь и буду жертвой” – его последние слова на берегу. Думал ли я, что это было последнее с ним свидание в здешнем мире».

В августе 1839 г. Одоевский заболел, три дня лежал в палатке, его била лихорадка. Когда понял, что ему становится хуже, согласился, чтобы его перенесли в одну из комнат форта. 15 августа 1839 г. Одоевский умер. «Когда он скончался, весь штаб и унтер-офицеры пришли в полной форме, чтобы отдать ему последний долг с почестями и даже солдаты нарядились в мундиры. Вопреки распоряжению царя поэт-мятежник был похоронен в отдельной могиле у самого берега Черного моря. Поставили большой деревянный крест».

По воспоминаниям Лорера, его похоронили за фортом, у самого обрыва. Точно не известно, где находится могила Одоевского. Существует несколько версий ее судьбы. По одной – ее сравняли с землей черкесы. По другой – напротив, узнав, что Одоевский выступал против царя и войны на Кавказе и потому что крест на могиле священен, они не тронули его могилу. В Лазаревском на предполагаемом месте форта в 1959 г. поэту и декабристу установили памятник.

Горцы начали принимать ислам с середины XVIII века., но мусульманская религия не получила у них широкого распространения. Она так и не смогла до конца поколебать смеси христианства и первобытных культов.

Постепенно на Кавказ проникает мюридизм – религиозно-политическое движение у мусульман, основанное на фанатической ненависти ко всем инаковерующим («мюрид» в переводе с арабского – послушник, последователь и ученик какого-либо имама или шейха).

С 1840-х годов борьбу горцев с Россией возглавил имам Шамиль. Чтобы вовлечь в войну местное население, Шамиль направил сюда своих эмиссаров – Хаджи Магомета в 1842 году и затем Сулеймана-Эффенди и Хаджи-Бекира. Но их миссия не удалась. Небольшие отряды, которые им удалось организовать, распались, люди разбежались по домам. В 1848 году Шамиль посылает в Убыхию Магомет-Эмина («эмин» по-арабски – верный). Он собирает 2 тысячи ополченцев. В сентябре 1852 года этот отряд в районе современного села Молдовка вступил в бой с русскими. Небольшие потери были с обеих сторон. На следующий день убыхи разошлись по своим аулам.

Магомет-Эмин производил массовое уничтожение крестов в священных рощах и взамен их строил мечети. Это привело к восстанию. Горцы восстановили кресты, разрушили мечети, а заодно и крепость Магомет-Эмина в Вардане, бывшую его опорным лагерем в Убыхии. Так Эмин не смог поднять черкесов против русских войск во время Крымской войны.

После разгрома Шамиля в середине 1858 года Магомет-Эмин сдался русским войскам. Александр II принял его весьма благосклонно. Назначил ему пожизненную пенсию 3 тыс. рублей в год и разрешил уехать в Турцию.

Лицейский товарищ Пушкина Владимир Дмитриевич Вольховский родился в Полтавской области в небогатой дворянской семье. Обладая прекрасными способностями и железной волей, он с детских лет готовил себя к военной деятельности, постоянно занимался самоусовершенствованием и саморазвитием. Вел спартанский образ жизни, приучался спать по несколько часов в сутки, не пил вина, закалял себя физическими упражнениями, поэтому лицеисты ему дали прозвище «Суворов» или «Суворочка». Они любили и уважали его.

Вольховский окончил курс первым, с золотой медалью, был выпущен в гвардию и поступил в Гвардейский Генеральный штаб. В 1818 г. он вступил в члены тайного общества «Союз спасения», а затем в «Союз благоденствия», но вскоре вышел из него.

Участвовал в экспедициях в Хиву и Бухару. А в 1825 г. – в экспедиции «для обозрения пространства между Каспийским и Аральским морями». Здесь же был арестован и доставлен в Петербург в Следственную комиссию. По окончании следствия его направили в действующую армию на Кавказ, учредив над ним тайный надзор полиции и обязав до этого нести караул во время казни декабристов – К.Ф. Рылеева, П.И. Пестеля, С.И. Муравьева-Апостола, М.П. Бестужева-Рюмина и П.Г. Каховского.

На Кавказе Вольховский попал под начальство генерала Паскевича. В декабре 1827 г., ведя переговоры с персидским правительством, сумел вытребовать контрибуцию и доставить в Россию 10 миллионов рублей серебром. За это его произвели в полковники.

В армии Вольховский занимал пост обер-квартирмейстера Кавказского округа. Сослуживцы говорили, что Вольховский отличался трудолюбием и был добросовестен до крайности. К себе относился очень строго. Спал по шесть часов в сутки. Если ему приходилось от усталости задремать, вычитал эти минуты из ночного сна.

Владимир Дмитриевич Вольховский

Пушкин, приезжая в действующую армию, говорил: «Здесь увидел я нашего Вольховского, запыленного с ног до головы, обросшего бородой, изнуренного заботами. Он нашел, однако, время побеседовать со мною, как старый товарищ».

Паскевич завидовал и ненавидел Вольховского. Барон А.Е. Розен писал об этом в своих записках: «Всегда беда подчиненному, который бывает свидетелем промахов тщеславного начальника». Эта ненависть преследовала Вольховского всю жизнь и поломала ему всю карьеру.

Покинув Кавказ, Вольховский служил в Польше в распоряжении графа Дибича. Отличился храбростью и был произведен в генерал-майоры. После смерти Дибича и назначения на его должность Паскевича Вольховский вынужден был удалиться от участия в делах. В середине 1830-х гг. он состоял начальником штаба отдельного Кавказского округа при командующем бароне Розене, после опалы которого был переведен бригадным командиром в Западный край, где опять попал под начальство Паскевича, бывшего наместником Польши. Вследствие этого Вольховский вышел в отставку, поселился в харьковском имении жены и прожил там до смерти.