— Говоришь, как фроггс, извилисто, — отметил Матвеев задумчиво. — Сто тысяч кредитов — деньги немалые. — Он невольно подумал о космической яхте, на которой будет катать ребятишек, которых обязательно подарит ему Лена. Деньги пригодятся.

Корнилов угадал его мысли и мысленно пожалел беднягу. Парню не повезло влюбиться в особого типа девушку — фанатичку. Может быть, она отдаст за идею жизнь, может быть, ценой своей гибели спасет человечество, Землю, всю Вселенную. Да только счастья у парня от этого не прибавится.

Сандр смотрел на Елену, ожидая одобрения, но взгляд черных глаз оставался непроницаемым, и он, неожиданно для себя самого, сказал:

— Да ладно. Я отдам тебе плод просто так, бесплатно. Свои люди, сочтемся!

Корнилов отрицательно покачал головой:

— Великодушное предложение, но я не могу его принять. Для того, чтобы сделать дар, я должен за него заплатить. Возьми! — и он набрал на банковском контактере код перевода.

Матвеев от неожиданности согласился. И напрасно. Продавать плод жизни — плохая примета. Его можно только дарить.

Катя пришла в комнату Алексея почти сразу же после освобождения. В каюте, кроме капитана, находился немного успокоившийся Витька, который внимательно слушал птицу, рассказывающую какую-то запутанную сказку. Сестру мальчишка встретил враждебным взглядом.

— Как здорово, что вы оба здесь, — с фальшивой радостью сказала девушка. — Я как раз хотела поговорить с вами обоими.

— О чем? — спросил Алексей, неохотно отрываясь от экрана визора. «Капитаны звезд» с разгромным счетом проигрывали «Золотым Львам», и как раз сейчас Демьянцев забросил очередной гол в ворота соперников. Обошел вратаря и забросил мяч в пустые ворота. Позорище! Финальный матч проходил на Раздольной и транслировался на всю галактику.

— Не понимаю, спят они там все, что ли? — риторически возмутился Одинцов, болезненно переживавший поражение любимой команды. Да, поражение — в этом уже можно было не сомневаться. — Я лично считаю, что во всем виноват тренер.

— Не о чем нам с тобой говорить, — огрызнулся на слова сестры Витька и льстиво поддакнул Алексею. — Ясное дело. Тренера «Капитанам» давно пора сменить. Найти кого-нибудь поумнее.

Чистый подхалимаж, потому что Витька, так же как его лучший друг Матвеев, болел за «Золотых Львов».

— Но все-таки, дядь Леш, согласитесь, — не удержался мальчишка. — Рафаэль классно играет. И Демьянцев неплохо. И никакой тренер тут не поможет.

Алексей ответил ему сердитым взглядом. Маленький предатель. Еще один переметнулся.

— Ладом, игра сделана, уже безнадежно, — сказал он, выключая визор, и обернулся к девушке: — Ты, кажется, что-то хотела сказать?

Катя разрыдалась.

— Че она? — растерянно спросил Витьку Алексей. — Неужто за «Капитанов» болеет? Впечатлительная?

Алексей понимал, что предстоит тяжелое объяснение, и что ему опять придется принимать немаловажное для чьей-то жизни решение. Брать на себя ответственность еще за одну судьбу не хотелось.

— Предательница она, — угрюмо предупредил Витька. — Регуллианская шпионка. Стыдно ей стало, вот и ревет. Притворяется. Ты, дядь Леш, ей не верь!

— Вы можете мне не верить, но я не виновата, — сказала Катя драматическим шепотом, утирая слезы. — Меня принудили, заставили силой. Я не хотела.

Девушка совершенно не собиралась выкладывать Одинцову всю правду о предательстве, которое считала досадной, но вполне простительной глупостью. Убедительная полуложь о том, как Лагутин, угрожая Кате убийством брата, вынудил ее к сотрудничеству с чужаками, не могла вызвать у слушателей никаких возражений.

— И он еще обещал помочь спасти отца, — «припомнила» девушка.

— Нужно было сразу к майору Малютину пойти и во всем признаться, — сказал Витька, недоверчиво слушавший сестру. Майор казался ему идеалом безопасника, умным, сильным и непобедимым. — Он бы сразу с этими, серыми, быстро разобрался.

— Знаешь, кто он такой, твой майор Малютин? — Катя вспыхнула от гнева, вспомнив пренебрежение начальника. — Бесчувственный чурбан! И чтобы я в чем-то призналась этому человеку? Никогда в жизни.

И она снова расплакалась, на этот раз вполне искренне:

— Я не хочу, чтобы он знал. И отец. Он мне никогда не простит. Вот здесь они, эти штуки, которые должны были меня убить. — Девушка помахала рукой.

— Врет она все, — убежденно сказал мальчишка. — Майора обманула. И тебя, дядя Леш, обманет. Добрый ты слишком.

Витька с упреком посмотрел на Одинцова и, забрав с собой Врушку, в знак протеста вышел из каюты. Сестра печально посмотрела ему вслед — ей не хотелось терять любовь младшего брата, которому она столько лет пыталась заменить мать. Но, может быть, все еще уладится?

— Так что у тебя с этими датчиками? — напомнил Алексей.

Катя показала руку, где до сих пор работали вживленные регуллианским агентом маячки.

— Как мне от них избавиться? Теперь, наверное, можно? — девушка с надеждой посмотрела на Алексея.

— Наверное, можно. Избавиться-то от вживлений проще простого, — обнадежил капитан. — Несложная операция, пять минут под анализатором в медблоке, еще десять — под местным наркозом. И все дела. Будем удалять прямо сейчас?

— Да, сейчас, — решительно ответила Катя. — Не хочу откладывать. А то потом опять струшу. И они ведь продолжают работать! — наконец-то сообразила она.

Корабельный автохирург удалил шпионские датчики совершенно безболезненно. Девушка не успела даже испугаться. На обработанной руке осталось только три почти невидимых шовчика, аккуратно заклеенных полупрозрачным медицинским пластырем. Через несколько дней они должны были бесследно исчезнуть. Алексей лично проследил за тем, чтобы три, казавшиеся такими безобидными, блестящих шарика отправились в корабельный утилизатор.

Одинцова раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, то, что натворила девчонка, принесло им всем немало страданий. С другой, — Кате ведь не было еще восемнадцати, и она просто стремилась спасти отца. И дело закончилось, в общем, благополучно. Не совсем ясно, чего требовал от капитана в подобной ситуации долг — в инструкциях разоблачение красивых шпионок предусмотрено не было. И Алексей решил довериться чувствам. Витька оказался прав — Одинцова подвела лишняя доверчивость.

— Ну, вот и все, — сказал Алексей. — Все кончено. Надеюсь, ты больше не наделаешь глупостей.

— Нет, — с твердой убежденностью подтвердила Катя. — Больше никогда. Ты не представляешь, как я тебе благодарна. Так благодарна! — и она бросилась в объятия спасителя.

— Ты ведь никому ничего не скажешь? — жалобно спросила юная лицемерка, слегка отстранившись и нежно глядя капитану в глаза. — Да?

Алексей, как собиравшийся предложить девушке честно признаться в совершенной ошибке службе безопасности, не устоял перед ее умоляющим взглядом и страстным поцелуем.

— Да, — неохотно согласился он, и Катерина вновь повисла у него на шее.

— Как всегда, веселимся? — на экране неожиданно появилась знакомая бочкообразная туша. — Ты еще не собрался ко мне в гости?

— Иди ты к черту со своими приглашениями, — вспомнив намеки друзей, прямо сказал Одинцов альтаирскому командующему. — Они меня совершенно не интересуют. Понял?

К удивлению Алексея, тот совершенно не обиделся. Наоборот, принял его слова как должное.

— Понял, конечно, — уступчиво сказал Дрогг. — Даже приятно видеть такую верность первому партнеру. Большая редкость в наше время. Я уважаю твое решение, — с нескрываемой завистью к кому-то сказал он, явно имея в виду вовсе не дочь капитана Громова.

Больше никаких объяснений с альтаирским «поклонником» Одинцову не понадобилось.

— Я готова искупить свою вину, — смущенно сказала Катя. — Если хочешь, я выйду за тебя замуж.

Одинцов растерялся. Неожиданное предложение. Хочет ли он жениться? Он не мог сказать, что действительно любит капризную и своенравную Катю. С другой стороны, очереди желающих выйти за него замуж девчонок нигде не видно. Почему бы нет? Да и мать обрадуется.