— Что происходит?

— Что ты имеешь в виду?

— Я спрашиваю вас, миссис Рекалвер, кто этот прелестный мальчик?

— Я же тебе говорила, это сын сестры первой жены Эдварда.

— Да, да, мы уже знаем всю родословную, спасибо. — Рошан сел за стол на стул, освобожденный Тристаном. — Но я думаю, ты заметила, что он просто божественно красив и очень сексуален?

— Конечно, не заметила, — сказала Нэнси. — Ру никогда не замечает достоинств мужчины без письменного разрешения.

— Не говорите глупости. — Руфа почувствовала, что ее щеки горят. Она попыталась засмеяться. — Он не захотел оставаться один на ферме, и потом он вел машину часть пути. Он очень хороший, правда. — Она понизила голос. — На самом деле я не хотела, чтобы он оставался со мной, но Эдвард решил, что мне обязательно нужен какой-нибудь мужчина, который бы охранял меня.

Нэнси рассмеялась:

— Это действительно так. Боже мой, он знает тебя достаточно хорошо. Всю свою жизнь ты жила в тени какого-нибудь сильного мужчины.

— Вовсе нет! — Эти слова задели Руфу за живое, потому что она знала, что это действительно так. Сначала это был Настоящий Мужчина, потом на короткое время Джонатан. Затем после смерти Настоящего Мужчины она благодарно перенесла свою любовь и преданность на Эдварда. Ей было очень досадно видеть себя в таком жалком виде.

— Ну, — сказал Рошан, — если бы это была не Руфа, а любая другая женщина, то мы бы уже наблюдали третий акт «Любви под вязами». Этот парень просто великолепен.

Нэнси взяла себе чашку кофе.

— Оставь ее в покое. Разве ты не видишь, что она не имеет ни малейшего понятия, о чем ты говоришь?

Руфа, которая очень хорошо понимала, о чем он говорит, испытала облегчение оттого, что Нэнси ничего не заметила. На этот раз ей удалось обмануть присущую Нэнси наблюдательность и подозрительность. Причиной была ее безответная любовь. Никто не заметил в ней никаких изменений из-за присутствия Тристана, потому что среди них был другой человек, который очень сильно изменился из-за любви. Нэнси была худее тени. Несмотря на ее странное оранжевое платье, которое, по мнению Руфы, совершенно не шло к ее волосам, Нэнси выглядела просто сногсшибательно. Ее белые плечи были покрыты веснушками. Ее босые ноги, которые всегда были более аккуратными и изящными, чем у Руфы, были обуты в легкие сандалеты, а ногти на пальцах были покрыты золотистым лаком. Она носила серебряный браслет на одной руке, немного выше локтя. Хотя ей было очень стыдно, Руфа испытывала сильное беспокойство. Понравилась ли Нэнси Тристану? Он был каким-то притихшим с момента их приезда, но, может быть, он просто стеснялся.

Тристан вернулся в комнату и улыбнулся Руфе так, словно между ними существовала особая близость. Она почувствовала, как по всему ее телу распространилось тепло, будто солнечные лучи проникли внутрь ее грудной клетки. Потом она вдруг испытала острое чувство вины и страстное желание, чтобы Эдвард вернулся и спас ее. Она не могла рисковать, обмениваясь особыми взглядами с Тристаном, когда Нэнси и Рошан внимательно наблюдали за ними.

К счастью, она могла не опасаться, что Лидия сделает какие-то ненужные выводы из этой поездки. Все ее мысли, уже переполненные новыми впечатлениями, были заняты благоговейным ожиданием предстоящего похода по настоящим магазинам, а не по тем магазинчикам, которые занимаются благотворительной распродажей или мелким лавочкам, принадлежащим друзьям Рэна. В любом случае она вообще обращала мало внимания на мужчин, которые не были ее бывшим мужем. Руфа попыталась отвлечь внимание Рошана, спросив у него совета. Это, по-видимому, сработало. Он взял лист бумаги и ручку и аккуратным почерком составил для них целый список магазинов, а потом лично позвонил дамскому мастеру, который был рад ответить ему услугой на услугу. Уэнди любезно вызвала микротакси, чтобы они могли добраться до Уэст-Энда. Руфа решила, что ей благополучно удалось отвлечь всеобщее внимание от себя и Тристана.

Однако Нэнси все-таки удалось припереть ее к стенке в коридоре, когда они уже собирались уходить. Она схватила Руфу за руку.

— У тебя все в порядке?

Странность этого вопроса, когда вся она просто светилась от радости, заставила Руфу улыбнуться.

— Конечно. Эдвард сказал, чтобы я не беспокоилась о деньгах и оплатила все покупки Лидии.

— Это очень мило с его стороны. — В тусклом свете коридора Нэнси пристально взглянула на нее. — Как у него дела?

— Он все еще ждет, когда его вызовут для дачи свидетельских показаний, бедняга. Он говорит, что бесполезная трата времени хуже, чем служба в армии. — В глубине души Руфа была готова возражать против возможных обвинений Нэнси.

Нэнси сказала:

— Ты ужасно похудела, Ру.

Руфа рассмеялась.

— Я думала, что человек не может быть слишком богатым или слишком худым. И вообще, кто бы говорил об этом, посмотри на себя, если ты еще хоть немного похудеешь, то просто некому будет заманивать Берри в западню.

— Ты уверена, что у тебя все хорошо?

— Нэнс, о чем ты? Почему у меня что-то должно быть не в порядке?

— Я не знаю. — Она вгляделась в ее лицо. — Просто я толком не видела тебя с самой твоей свадьбы. Ты изменилась.

— Конечно, изменилась, — ответила Руфа, стараясь придать большую убедительность своим словам. — Вспомни, что с нами было год назад, в какой мы были переделке, как пытались найти деньги, чтобы заплатить владельцу похоронного бюро, который грозился обратиться в суд. Я не хочу даже думать о том, как я выглядела тогда. Если я изменилась, то только благодаря тому, что дела у меня сейчас обстоят намного лучше.

— Это правда? — с сомнением спросила Нэнси. — Надеюсь, что это именно так. — Она порывисто обняла Руфу. — Звони мне. Обещай, что будешь звонить и рассказывать обо всем, как раньше. Плохо, что ты так далеко.

Руфа выглянула наружу в открытую входную дверь. Тристан ждал ее возле микротакси.

— Приезжай время от времени домой. Тогда ты сама сможешь убедиться, что у всех нас все просто отлично.

В одиннадцать часов Лидия сидела перед зеркалом в салоне Джона Фриды на Нью-Кавендиш-стрит, со смешанным восторгом и ужасом наблюдая за тем, как мастер своими тонкими пальцами перебирает пышные пряди ее светло-каштановых волос. Руфа и Тристан оставили ее в салоне и отправились в Хэмли купить какой-нибудь подарок для Линнет, чтобы задобрить ее. Они купили ей надувную летающую тарелку (идея Тристана) и два комплекта трикотажной кукольной одежды для Братьев Рессани. Руфа не смогла пройти мимо отдела детской одежды «Гэп Кидс», где она, не задумываясь, приобрела три очаровательных хлопчатобумажных платья. Она обожала покупать одежду для Линнет — из Италии она привезла целый чемодан детских вещей.

Вернувшись в салон, они застали Лидию, дрожащую от возбуждения и необычайно преображенную. Уборщица сметала с пола огромную кучу ее волос. Мастер сделал ей короткую стрижку, и теперь ее короткие вьющиеся пряди были похожи на шерсть барашка. Эта прическа абсолютно подходила к хрупкой прелести ее лица в форме сердечка. Она выглядела помолодевшей и полной сил и на удивление элегантной. Вся ее одежда теперь совершенно не соответствовала ее внешнему виду. Теперь Лидия окончательно пробудилась и была полна нетерпеливого желания изменить себя.

Тристан вежливо намекнул на то, что он проголодался. Они на скорую руку перекусили в «Дикинс энд Джонс», а потом началась настоящая вакханалия посещения одного магазина за другим. Они купили полотняные брюки и полосатые бретонские жакеты от «Маргарет Хауэлл», вязаные жакеты и пиджаки от «Джозефа», костюм, джинсы и сумочку от «Эмпорио Армани». Они приобрели также туфли на шпильке с убийственно заостренными носками от «Рассела и Бромли» и серебристые спортивные туфли от «Донны Каран». Они купили целый ворох нижнего белья от «Маркса и Спенсера» (Лидия предпочитала приличное нижнее белье) и очень эффектную маленькую курточку для Линнет, перед которой обе сестры просто не смогли устоять.