Наличных у нее почти не было, и снова пришлось обратиться к Клэю. Тот охотно помог, повторив свое обещание однажды явиться к ней в Англию и либо остаться там навсегда, либо увезти ее назад в Америку.

— Представляю, как вам не терпится увидеть родные берега, леди Монтегю.

Лили обернулась на голос и улыбнулась капитану Уэйверли. На вид ему было под пятьдесят, в густых черных волосах уже пробивалась седина, и ему очень шла морская форма, плотно облегающая его статную фигуру. Он лично знал лорда Монтегю и счел своим долгом помочь его дочери выбраться из враждебной страны, где она навещала подругу своей покойной матери.

— Вы правы, капитан, — согласилась Лили. Ей было очень неприятно лгать этому доброму человеку, но иначе поступить она не могла. Узнай он, что взял на борт своего судна жену американского капера, его отношение к ней могло резко измениться.

— Не беспокойтесь, леди, я доставлю вас к отцу, — заверил ее Уэйверли. — «Бесстрашный» — один из лучших фрегатов Его Величества. Это отменный боевой корабль, на счету которого немало побед над всякой мразью… О, пардон, я хотел сказать — над пиратами. Надеюсь, леди Монтегю, плавание будет приятным и запомнится вам надолго.

Лили и не подозревала, что этому путешествию суждено изменить всю ее жизнь.

Первые две недели ничто не нарушало однообразия путешествия. Под безмятежно голубым небом насколько хватало глаз простиралась спокойная морская гладь. Матросы были вежливы, но, следуя приказу капитана относиться к дочери лорда с особым почтением, держались на расстоянии. Несмотря на то что капитан Уэйверли старался по возможности окружить Лили вниманием и развеять ее одиночество беседой за ужином или партией в шахматы, у нее оставалось слишком много свободного времени, чтобы предаваться мыслям о Мэте и строить предположения о том, как могли бы сложиться их отношения, предложи он ей нечто большее, чем просто свое тело.

Когда неожиданно разразился шторм, Лили даже была рада хоть какому-то разнообразию, пока не осознала всю опасность далеко не безобидной стихии. Массы ревущей свинцовой воды обрушились на «Бесстрашный», то вздымая его на высокие гребни, то швыряя в бездонную пропасть. Сидя в своей каюте, Лили услышала, как одна из мачт громко затрещала и упала на палубу, унеся жизни двух членов экипажа.

Молодая женщина провела в четырех стенах три полных дня, мучительно страдая от приступов страха и тошноты.

Еда, если ее подавали, была холодной и невкусной. Впрочем, это не имело значения. Лили и так не смогла бы проглотить ни кусочка, даже если бы ей накрыли стол, изобилующий яствами. Когда на четвертый день она очнулась от беспокойного сна, то с облегчением заметила, что корабль перестало швырять и он плавно покачивается на волнах.

Спотыкаясь от слабости, Лили подошла к иллюминатору и замерла. Так же внезапно, как налетел, шторм утих, и безоблачный небосвод снова отражался в зеркальной поверхности воды, чуть тронутой легкой рябью. Она быстро оделась и поспешила наверх, где ее взору предстала картина разора, учиненного свирепой бурей.

Вся палуба была завалена мусором. С потрепанных мачт свисали обрывки такелажа, повсюду сновали матросы, пытаясь устранить самые серьезные повреждения. Лили заметила два тела, прикрытых парусиной; неподалеку капитан и корабельный врач оказывали помощь раненым.

Увидев девушку, Уэйверли недовольно нахмурил брови:

— Отправляйтесь-ка в свою каюту, леди. Сейчас здесь слишком опасно для женщин.

— Я не боюсь, а кроме того, могу быть полезна, — твердо заявила Лили, решительно закатывая рукава.

— Вряд ли… — начал было капитан, но, прежде чем он успел закончить свою мысль, Лили уже стояла на коленях, склонившись над раненым матросом, и пыталась остановить кровь при помощи корпии, которую ей дал доктор.

Постепенно вырисовывалась весьма мрачная картина.

«Бесстрашный» лишился главной мачты, потерял управление, а трюм оказался затоплен. Ныряльщики сообщили, что руль нуждается в серьезном ремонте, а пока корабль и весь его экипаж были предоставлены прихотям ветра и волн.

— Мы находимся вблизи от морских путей, — с показной бодростью заявил капитан Уэйверли, когда ему доложили о масштабе повреждений. — Не пройдет и суток, как нам встретится один из кораблей Его Величества.

В глубине души он был уверен, что скорее они столкнутся с американцами, нежели с соотечественниками, однако предпочитал не делиться своими соображениями с окружающими.

Если бы не скука и не напряженное ожидание встречи с английским судном, последующие дни, когда корабль бесцельно дрейфовал по необъятным просторам, напоминали бы безобидную морскую прогулку. Но наступил момент, когда капитан решил, что на случай, если помощи придется ждать долго, надо ограничить потребление пищи и воды.

Вначале Лили не особенно тревожилась, поскольку Уэйверли заверил ее, что течение все равно рано или поздно вынесет их к земле, но с каждым последующим днем в ней крепло предчувствие беды.

Время шло. Однажды, прогуливаясь по палубе, девушка услышала возбужденный крик впередсмотрящего:

— Корабль!!

— Где? — мгновенно отозвался капитан, наводя подзорную трубу на далекий горизонт.

Лили подбежала к нему и встала рядом.

— По правому борту, сэр! — донеслось с мачты.

— Под каким флагом? — крикнул капитан, и напряженные нотки в его голосе заставили сердце Лили болезненно сжаться.

— Слишком далеко, сэр, не разобрать! — после короткой паузы последовал ответ.

— Это англичане? — быстро спросила девушка, не сводя глаз с черной точки на морской глади.

— Скоро узнаем, — пробормотал капитан.

Точка медленно, но неотвратимо увеличивалась в размерах.

Лили продолжала напряженно всматриваться в постепенно вырисовывающиеся очертания таинственного корабля. Если это британское судно, то они спасены, но встреча с американским капером грозила бедой.

— Они подняли звездно-полосатый флаг, сэр! — упавшим голосом доложил впередсмотрящий. — Это американцы, капитан. Да поможет нам бог!

— О нет! — простонала Лили.

— Не волнуйтесь, леди, — утешил ее Уэйверли, — уж с вами-то точно все будет в порядке. Ваш отец известный, уважаемый человек. Его знают далеко за пределами Англии. Скорее всего вы просто ответите на несколько вопросов, а затем уже на другом корабле продолжите свое путешествие домой.

— Вы намерены сдаться без боя? — поразилась услышанному Лили.

— У меня нет выбора, — пожал плечами капитан. — Если бы мой корабль меньше пострадал от шторма и хотя бы слушался руля, я устроил бы этим пиратам такую встречу, что чертям в аду стало бы тошно. Но мы совершенно беспомощны, хотя и превосходно вооружены. Неуправляемый корабль, будь это хоть плавучий бастион, сражаться не может.

— А как же пушки? — возмутилась Лили. Хладнокровие моряка бесило ее, она не понимала, что в нем говорит не трусость, а элементарный здравый смысл.

— Без маневренности пушки бесполезны, — терпеливо объяснил Уэйверли. — Нет, моя милая леди, бессмысленно вступать в бой, когда нет надежды на победу. Ваша жизнь и жизни членов команды мне куда дороже, чем возможность покрасоваться, перед тем как пойти ко дну.

С этими горькими словами капитан повернулся на каблуках и взошел на мостик, чтобы подготовить людей к предстоящей встрече с врагом. В тот же момент рявкнуло носовое орудие американцев, и ядро, едва не задев бушприт «Бесстрашного», шлепнулось в воду. Смысл выстрела был очевиден: им приказывали лечь в дрейф и сдаться на милость победителя.

— Идите в свою каюту! — крикнул Лили Уэйверли, перегнувшись через поручни мостика. — Матросы врагов не должны вас видеть. Я сам поговорю с их капитаном и постараюсь убедить его помочь вам.

Девушка кивнула и послушно отправилась к себе, не желая мешать капитану, у которого и без нее проблем хватало.