МОРТЕН(читает). «Почему предчувствуя близкую кончину…»
Появляется третье <b>изображение</b>. Тоже вступает в хор.
ИЗОБРАЖЕНИЯ МОРТЕНА. Потому что принимая во внимание изоляцию в которой как мы предполагаем жил автор не важно в каком возрасте о котором нам ничего не известно и ввиду очевидной для него невозможности поделиться с кем-либо своими чувствами постепенно чахнувшими и черствевшими с другой стороны учитывая трудности с которыми он по-видимому сталкивался в своей работе и которые непонятно почему так и не сумел преодолеть несмотря на огромные усилия направленные на их сглаживание трудности отметим ложно связываемые им с погоней за литературным идеалом (Мортен затыкает уши) хотя их следовало бы считать просто-напросто присущими его нравственной и даже физической природе и самым частым проявлением которых стала противоречивость поведения например плакать вместо того чтобы смеяться или рыгать вместо того чтобы пускать газы эта подспудная тоска копившаяся по нарастающей до тех пор пока он вовсе не перестал видеть перед собой хоть какую-то перспективу поэтому нам представляется вполне вероятным что его посетило своего рода откровение относительно его души настолько кажется верным что известная неприспособленность к тяготам жизни указывает на врожденную слабость причины которой или напротив следствия было бы не так уж глупо приписать тотальному неверию в означенную жизнь подобная ущербность могла бы найти выражение в вышеупомянутом предчувствии весьма вероятно зародившемся в самом нежном возрасте и продержавшемся лет до девяноста а зачем прятать рукопись от любопытных глаз а затем что одна лишь мысль о том чтобы оставить за собой или груду путаных глупостей или работу…
<b>Мортен</b> хватает свои бумаги, вскакивает, бежит к печи и швыряет их туда. Остается стоять посередине комнаты, заткнув уши, лицом к зрительному залу. <b>Изображения</b> говорят все быстрее и громче, все более злобным тоном и с выражением лица, все более искаженного яростью.
…которую его принципиальность не позволила бы оставить незавершенной была невыносима для его авторского тщеславия которое в глазах непосвященного может и предстает одновременно пустым и нелепым но тем не менее находит свое оправдание в том факте что человек который как говорится и не жил целиком замкнувшись в своем творчестве считал бы делом чести предстать в глазах потомков именно в том свете какой он сам для себя избрал льстивом свете не терпящем никаких деформаций ибо малейшее отклонение от заданного освещения грозило исказить лелеемый им образ который он предпочел бы увидеть сгинувшим навеки нежели несовершенным поскольку этот выдуманный образ не имел ничего общего с реальным человеческим созданием дышащим потеющим и трахающимся он мог стать им только при условии еде-латься в точности таким каким он хотел бы себя видеть почему условие потому что обет почему обет потому что подавление почему подавление потому что предвосхищение почему потому что почему потому что почему потому что почему потому что почему потому что почему потому что почему потому что почему потому что почему потому что…
<b>Изображения</b> исчезают. Пауза. <b>Мортен</b> роняет руки. Очень долгая пауза. Потом внезапно снимает фрак и бросает назад. Затем галстук. Затем рубашку. Затем брюки. Насчет трусов колеблется, но их оставляет. Снимает ботинки и носки. Довольно долго стоит неподвижно. Подходит к креслу, усаживается. Пауза. Встает и возвращается на середину комнаты. Пауза. Говорит неуверенным, надтреснутым голосом.
Он бы в конце концов уехал…
Пауза.
Взял бы рукопись под мышку… запер бы дверь… ушел бы… в ночь… к колодцу…
Пауза.
Перешел бы узкую тропинку, заросшую крапивой… зацепился ногой за проволоку… растянулся бы… поднялся… все так же прижимая к себе рукопись…
Пауза.
Добрался б до дорожки, усаженной акациями и еще этими вонючими растениями, как же они называются… как называются…
Пауза.
Пошел бы дальше в сторону колодца, который оказался бы… ему по сердцу… и нужнее всего… для его никчемной жизни…
Пауза.
А пока шел, рассказывал бы… сам перед собой произносил бы речь… речь про обломки… обломки или руины… на которых такие, как он, одиночки… всю жизнь пытались… придать смысл смерти… смысл смерти… даже не зная… даже не зная что все дело в ней… вопреки мелким пакостям существования…
Пауза.
Довольно напыщенная речь… и он вдруг понял бы…
Пауза.
…напыщенная речь, и он вдруг понял бы, что пересказывает ту самую рукопись, что несет под мышкой…
Пауза.
Он бы очень удивился… Никогда за собой не подозревал… Не подозревал способности к созданию символов…
Пауза.
И в банальных словах, произносимых в последний час, нашел бы… нашел бы ключ к тем сложным видениям, которые… хотел бы заставить блистать в своей книге…
Пауза.
Он бы ни о чем не жалел… больше ни о чем… потому что наконец… прикоснулся к настоящей безысходности…
Пауза.
Увидел бы, как у него в голове проплывают… в голове проплывают… все упущенные возможности промолчать…
Пауза.
Они предстали бы перед ним, но слишком поздно, как единственно способные… слишком поздно… как единственно способные… может быть… развеять тайну… тайну…
Пауза.
Упущенные возможности промолчать…
Пауза.
Упущенные возможности…
Занавес
Перевод Андрея Наумова
Robert Pinget
L’HYPOTESE
© Editions Minuit S.A. 1987
Ролан Дюбийар
СВЕКОЛЬНЫЙ САД, или ЛЮДВИГ ВАН БЕТХОВЕН
Пьеса в двух действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Камоэнс.
Мильтон.
Тиррибуйенборг.
Гийом.
Анжелика.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Картина первая
