Достойной любви и совсем не величественной встречаем мы царицу Савскую, когда отвлекаемся от монументального искусства соборов. На креслах алтарной части Бомбергского собора, то есть там, где сидели священники храма, находится чудесная, ручной резьбы фигура царицы. Кажется, что она величественно восседает на троне, но со спины можно увидеть то, что обычно скрывалось, а именно две заплетенные косы. Открытые, свободно падающие волосы были признаком невесты. Только замужняя женщина закалывала косы наверх. Итак, царица изображена как невеста Христа в весьма светском, модном для того времени наряде. Это означает отказ от серьезных, торжественных способов художественного выражения, которые проявлялись до сих пор в христианском искусстве, в пользу почти свободной манеры.

При этом мы еще не видели одного из самых значительных и прекрасных изображений царицы. Имеются в виду картины о посещении ею Соломона, на которых она представлена не столько как «приносящая души», сколько как действующее лицо знаменитейшей истории, рассказанной в Библии: посещения тремя волхвами новорожденного Иисуса. Символическая связь обоих рассказов очевидна, но ведь они еще связаны друг с другом мотивом посещения и даров.

В 72-м псалме речь шла о царице, которая привезла дары из Аравии и Сабы. И у Исайи сказано: «Они все придут из Сабы, принесут золото и ладан и воздадут хвалу Господу». Как легко эти слова можно отнести к посещению Иисуса волхвами!

Заметьте, Матфей очень сдержан в описании истории посещения: речь идет о волхвах, по происхождению они откуда-то с Востока, не указано их количество, а также имена. Однако очень быстро возникло число три, вероятно, из-за трех даров (золото, ладан, мирра). Как цари они определяются только с 6 века. К тому же утверждалось, что они пришли из Сабы. Если и не все трое, то по крайней мере один царь, названный позже Валтасаром, был черным. Потом йеменские христиане утверждали, что их останки находились в Сабе.

Христофор Колумб тоже знал о савейском происхождении трех волхвов. В письме от 28 октября 1495 г. участник экспедиции Микеле де Кунео сообщает, что Колумб во время своего второго плавания хотел достичь не только Индии, но также и того места, откуда отправился один из трех волхвов, чтобы поклониться Христу, «то место называется Саба».

Совершенно отчетливо проявляется эта символическая связь на клостернейбургском алтаре Николая Верденского 1181 г., одном из самых замечательных изделий с эмалью в истории искусств. Установлен алтарь в центре клостернейбургской церкви при монастыре недалеко от Вены. Первоначально цикл картин был задуман как обшивка кафедры для проповедей в среднем нефе, которая отделяла церковное пространство священников собора от прихожан.

На трех лицевых сторонах нас потрясает обилие картин на тему веры: перед законом, «ante lege», под законом «sub lege» и под благодатью, «sub gratia». С правой стороны мы видим ряд картин с различными персонажами, и наш взгляд останавливается на медальоне с царицей Савской. Под ней находится поклонение волхвов, царица с тремя коленопреклоненными служанками оформлена как параллель к трем волхвам.

Но новшество состоит в том, что царица первый раз в западном искусстве изображена черной. Как это объяснить?

Мы знаем, что Николай был родом из Лотарингии и находился под глубоким впечатлением новых течений в теологии и искусстве Франции. В Париже при соборе Сен-Виктор была основана школа, бережно относившаяся к ранней схоластике и стимулирующая развитие церковной музыки и литургии. В баварско-австрийском культурном пространстве с воодушевлением восприняли подобные инициативы, и с этим могло быть связано предоставление заказа лотарингцу Николаю.

Теперь следует подчеркнуть, что Николай свою общую композицию создал в тесной связи с литургическими праздниками, подхватив инициативу, которую развивали особенно ярко в Париже. Здесь нужно упомянуть Адама де Сен-Виктора, который приложил усилия для оживления католической мессы новыми музыкальными формами. Он писал секвенции, свободные музыкальные формы, которые исполнялись в особо праздничные дни. В одной из этих секвенций, занесенной в список торжественных месс церкви Сен-Виктор по случаю праздника трех волхвов, царица Савская упоминается как чернокожая:

Соломон и царица Савская (из «Hortus deliciarum»)

Красоту этого стиха перевод не может передать, потому что латинская секвенция зарифмована: красивая (formosa) рифмуется с черной (fumosa), а мудрость Соломона (sapientia) рифмуется с темнокожестью царицы (pigmentaria). Мы вспоминаем о черной возлюбленной из «Песни Песней», которая теперь в музыке восхваляется как царица Савская.

Музыка Адама Сен-Виктора так вдохновила Николая, что он рисует черную царицу Савскую. Величественно выпрямившись, стоит она в середине картины. Ее черный лик находится в высшей точке пирамиды, черная рука указывает на Соломона. Надпись по краю объясняет: «Царица Савская указывает Соломону на веру».

Путешествие царицы Савской к Соломону (из «Hortus deliciarum»)

«Савская» стало именем собственным царицы, и таинственно-символическим образом Соломону предвещается вера в Христа. Ее дары — это не только золото и драгоценные камни, но и труды милосердия (misericordia) и благоговения (timor), оба названы по краям медальона. Красота ее фигуры, прелесть лица, сдержанная элегантность жестикуляции сочетаются с высочайшей духовностью. Когда еще столь великолепно был воплощен образ черной женщины в средневековой алтарной живописи?

В том же веке один из трех царей-волхвов — Валтасар — был изображен черным. И уже давно существовало почитание черного Маврикия, святого-воина, который в 3 в. умер мученической смертью. Он пришел из Мавритании как мавр (Maurus — Mauritius) и продолжал жить в религиозных процессиях и шествиях. А черный царь Валтасар стал любимым народным персонажем и сделал «карьеру» в кукольном театре, где не обходилось без крепких шуток. Но всех их затмила черная царица клостер-нейбургского алтаря, редкий даже для средневековья символ чувственно-духовной красоты.

Еще дальше, чем Николай Верденский пошла рукопись с рисунками «Библия для бедных» (Biblia pauperum) 1330 г. Библии для бедных были широко распространены в средние века, они могли служить книгами с картинками для неумеющих читать, а также давать пищу для размышлений посредством коротких цитат из Писания. На одной миниатюре снова появляется группа из трех фигур, но теперь все три изображены африканками.

Правительница Сабы появляется как черная царица и в церкви в Бриксене в цикле фресок. Но здесь она находится в непривычном окружении: она включена в группу дочерей Иерусалима, каждая из которых символизирует одну из добродетелей. Царица Савская олицетворяет мудрость, что напоминает нам о ее роли в эфиопской легенде, которая сохранилась и в западной традиции.

Следующий интересный поворот предлагает нам переработка Библии, которая была написана в Эльзасе, а потом ходила в списках. Это «Speculum human ае salvationis», дословно — «отражение человеческого спасения». Для этого вида Библии укоренилось сокращенное название — «Зеркало спасения».

Как и «Библия для бедных» она имела широкое распространение и содержала удачно подобранные примеры противопоставлений из Ветхого и Нового Завета.

На представленном здесь кельнском «зеркале спасения» внизу справа, у подножья трона Соломона со львами, находится царица Савская. Над ним надпись: «Трон истинного Соломона — это пресвятая Дева Мария, на нем и в нем Иисус, истинная мудрость». Следовательно, царица находится перед восседающей на троне Богоматерью и ее богоданным сыном, о самом Соломоне речи больше не идет. Рядом с этой сценой — появление Вифлеемской звезды, сверху — поклонение волхвов.