И вдруг что-то изменилось. Аннулар чуть заметно подался назад, выпрямляясь, едва слышно усмехнулся и будто… махнул рукой на выходки Де Мора. Напряжение схлынуло, а Де Мор по-прежнему держал меня за руку, все такой же живой и материальный, как мгновение назад.

Я своим глазам не верила. Что это было? Почему Аннулар стерпел выходку Де Мора? То есть я, конечно, не против, но это странно, нет? Или к Всадникам особое отношение?

Или дело в отце Де Мора? Интересно, чей он сын? Надо будет расспросить получше… я всмотрелась в лицо безумного демона, пытаясь найти сходство с демонами, которых я знала… бесполезно.

Де Мор тоскливо посмотрел на меня и медленно отпустил мою руку. Могу поспорить, он угадал, о чем я думаю. Как всегда угадывал.

— Ты похожа на последнюю жрицу Хаоса, — Аннулар перевел взгляд на меня. Его голос отвлек меня от собственных мыслей. — Знаешь о ней?

Конечно, знаю. Ты убил ее и украл ее дар. После чего разрушил мир, и теперь попираешь его остатки.

Но вслух я лишь сказала:

— Немного.

— Вижу… что немного, — словно услышав мои мысли, Аннулар прищурился. — Знаешь ли ты, каков был ее путь и чем он завершился?

— Вы убили ее, — резко сказала я.

Де Мор вздохнул, а в глазах Аннулара мелькнул гнев, но я не собиралась слушать очередную ложь. Он — корень всех бед. Мы все это знаем. И слушать, как он оправдывается, никакого желания. Я не демон. Не обязана слушать его снисходительный голос. В каком-то роде последняя Жрица — такая же, как я. Я чувствовала боль за нее и гнев: что-то невидимое связывало меня с ней.

Понял ли Аннулар, что я отказываюсь ему верить? Гнев его потух так же быстро, как возник, сложно сказать, о чем он думает.

— Не я. — Аннулар задумчиво посмотрел вдаль, будто что-то вспоминал. Голос его оставался ледяным, когда он сказал: — Ее убил Аэль. О, — сказал он насмешливо, когда я потрясенно отшатнулась, — вижу, тебе забыли об этом сказать.

Аннулар поставил локоть на подлокотник и задумчиво потер подбородок.

— Дай угадаю. Жрицу Хаоса убил я. Забрал ее дар, разрушил Империю и начал войну ради собственной власти. Потому что мне мало того, что я имею, и я хочу повелевать миром. И вероятно, именно я запер твоего друга… Геральда?… в Лимбе.

Он прищурился и слегка улыбнулся.

— Полагаю, в последнем я ошибся. Об этом обмане ты уже знаешь, или тебя бы здесь не было. Хочешь знать правду? Тебе лгали все это время. Всю твою жизнь.

— Неправда! Игорек не мог убить Жрицу! — горячо выкрикнула я, забывшись. С гневом и отвращением я смотрела на такого спокойного Аннулара. Ложь давалась ему так легко, что казалась истиной. Самой настоящей. И от этого мне было еще противнее.

— Забавно, не так ли? Тот, кто возглавлял Светлое крыло, поднял руку на Властительницу, хранившую равновесие. — Аннулар медленно закрыл глаза, дав мне передышку от сверлящего и слишком проницательного, почти пронизывающего взгляда. Мурашки по коже. — Знаешь ли ты, чем опасен твой дар?

Я опустила голову и отвела взгляд. Знаю.

— Знаешь ли ты, почему при том, что мы, найнберги, живем вечно, Жрицы Хаоса умирали? — Аннулар открыл глаза. — Их дар сводил их с ума. Рано или поздно они подчинялись ему. Сильнейшие жили веками, их почитали, как богинь… но они все равно сдавались. Тогда Темное Крыло уничтожало угрозу.

Обман или иллюзия, но на краткий миг в голосе Аннулара послышалась боль. Или что-то очень похожее на боль, такую старую и приглушенную, что можно принять за равнодушие.

— Аэль воспользовался этим. Он всегда хотел власти над миром. Он обманул всех, объявив Алиру падшей. Но он лгал. А я опоздал, чтобы спасти ее. Аэль убил ее, вырвал ее сердце из груди и бросил к моим ногам. Я видел, как она умирает, но было слишком поздно.

Говоря все это, Аннулар смотрел вдаль. Его речь стала быстрее, стремительнее, но вдруг он осекся и, будто очнувшись, покачал головой.

— Ангелы врут, девочка. Они занимались этим веками.

— Но вы отняли ее дар!

— Она отдала его мне добровольно. Знала, что Аэль использует его, чтобы обрести власть над миром. Вижу, ты впервые слышишь, что дар вашего дорогого… предводителя, — Аннулар буквально выплюнул последнее слово, — собирать чужие дары?

Чужие дары?! Это невозможно, Игорь ведь…

…кто? Я вдруг поняла, что у меня за все время и мысли не возникло поинтересоваться, каким даром обладает Игорь. Это всегда казалось очевидным, что он… что он ангел. И этого всегда хватало, всегда!

Но чужие дары? Голова внезапно разболелась, я окончательно запуталась. Почему, почему Игорек не сказал мне об этом?! Почему умолчал?! Что он еще скрывает?

Сцепленные руки… Кетонур и Игорек… и цена их договора — Геральд. Цена их договора — я. Мои друзья… мы все.

Могли слова Аннулара быть правдой? Как же я устала… устала от всего этого…

Аннулар поднял руку, будто приказывал не думать, будто угадал мои мысли. Простой и спокойный жест, и боль неожиданно отпустила.

— Теперь ты знаешь. И все же… ты опасна. Что мне с тобой делать, ответь.

В голосе Аннулара слышалась не угроза, но готовность устранить меня прямо здесь и сейчас. Пальцы Де Мора обхватили мое запястье так крепко, что того и гляди, сломает. Я переглянулась с ним… он безмолвно говорил, что все уладит, ему нужно только время.

Но время и мне нужно. В моей голове царила путаница, я почти сходила с ума… Кто добро, а кто зло? Должна ли я во всем этом участвовать? Пожалуй, сейчас, в этот момент, как никогда яснее я понимала, что стою на чаше весов. Стоит мне занять какую-то из сторон, и равновесие рухнет.

А что же я? Это непосильное бремя выбора, ведь если я сделаю неверный выбор, расплачиваться придется всем нам. И мне, и тем, кто мне дорог.

Не мудрее ли будет отойти в сторону?

— Я обещаю, что не буду сражаться против вас, если я и мои друзья будут в безопасности, — на одном дыхании сказала я, внезапно решившись. — Я обещаю.

— Твои друзья, — повторил Аннулар. — Я мог бы гарантировать безопасность Геральда. Ведь ты здесь из-за него, — и снова утверждение. — Мог бы оставить в покое Полину. Твоего брата. Двух твоих друзей, не знаю их имен…

— Де Мора, — дерзко потребовала я.

Губы Аннулара дрогнули, он улыбнулся кончиком рта, в то же время недобро и холодно посмотрев на Де Мора.

— Возможно. Но как я могу знать, что ты сдержишь слово?

— Я поклянусь, любым способом.

— Нет. — Спокойно, но властно сказал Аннулар. — Ты поклянешься мне в верности. В обмен я выполню твои условия.

Смысл сказанного не сразу дошел до меня. В верности… что это значит?

Но когда я вдруг поняла, мое сердце сжалось от ужаса. Нет! Я не хочу становиться демоном!

— Я не могу. Я не могу быть на вашей стороне…

— Очень жаль… — протянул Аннулар. В воздухе повисло напряжение, все вдруг подтянулись, ожидая следующих слов Аннулара, но тот оставался спокойным. — Но ты передумаешь.

— Нет, — твердо сказала я. — Этого не будет!

— Увидишь. Я никогда не ошибаюсь, — Аннулар подарил мне последний проницательный взгляд, от которого по спине побежал холодок. Он и правда был уверен… Аннулар медленно перевел взгляд на демонов и кивнул. — А пока можешь погостить у нас.

Повинуясь негласному приказу, старший демон подошел ко мне и сделал приглашающий жест в сторону двери. Я была так потрясена, что позволила себя увести, но когда мы покидали зал, не удержалась и оглянулась на Аннулара.

Он смотрел мне вслед, задумчиво и внимательно. Так смотрят на пешку, когда решают, на какую из шахматных клеток ее передвинуть… когда знают, что пешка никуда не денется, что она принадлежит тебе — целиком и полностью…

Сопровождающие демоны были удивительно молчаливы. Они шли за нами мрачными, бесшумными тенями, не отставая ни на шаг, будто задались целью преследовать нас до конца времен. Я всерьез начала опасаться, что так и будет. Мне хотелось перекинуться словечком хоть с кем-то; после встречи с Аннуларом меня трясло.