Друг улыбнулся:

– Ладно. Как твоя кожа?

Молли дотронулась до участка сухой кожи за ухом. Он явно стал больше.

– Нормально, – сказала она. – Куда от этого денешься?

Рокки потрепал Петульку:

– Ну, тогда пошли искать твоего братца.

– Может, остановимся по дороге посмотреть, как он растет? – задумалась Молли.

– Рискованно. Нас могут заметить. – Рокки свернул свою куртку. – Надо раздобыть что-нибудь из одежды этих детей, чтобы не выделяться.

– Если они здесь живут, – добавила девочка.

– И не забывай внимательно следить за видеокамерами. Наверняка их тут полным-полно.

Молли впилась глазами в камень и мысленно приказала ему перенести их на два года в будущее. Рокки взял ее за руку и подхватил рюкзак с Петулькой. Время замелькало. Несколько раз ребята притормаживали, чтобы увидеть, как развиваются события. Молли и Рокки чувствовали себя мухами на стене – смотрели на жизнь, оставаясь незамеченными. Мелькала принцесса на качелях – вечно в каких-то несусветных нарядах с оборками или искрами. Наблюдали, как приходят и уходят дети постарше – их приводила красивая, но суровая мисс Криббинс или другие столь же серьезные взрослые. Иногда в комнатах появлялись сиденья – бо́льшую часть времени они прятались под полом и поднимались, когда в них появлялась нужда. Чаще всего принцесса присаживалась на одно из них и вела светские беседы, развлекалась или спорила с кем-нибудь из элегантно одетых взрослых. Молли ничего не понимала – эти взрослые были совсем не похожи на принцессу. «Интересно, где ее родители?» – подумала Молли.

Случались и периоды, когда в зал заходили только слуги. В один из таких моментов Молли остановилась. В комнате было теплее, чем в день их прибытия, – в окна светило очень жаркое солнце.

– Уф! – пропыхтел Рокки. – Ну и пекло, должно быть, на улице!

– Никого нет, – сказала Молли, прислушавшись. – Может, осмотримся?

Слегка волнуясь, она достала Петульку из рюкзака. Собачка встряхнулась, облизнула нос. Рокки сложил ладони чашечкой, девочка плеснула туда немного воды, которую захватила с собой, и они напоили Петульку. Та недоумевала: почему от хозяйки так пахнет страхом?

Потом они на цыпочках пошли к двери в дальнем конце огромного зала. Слегка прикоснулись к желтой панели управления – и дверь отворилась.

За ней обнаружился лабиринт пустынных коридоров, ведущих в другие «иглу» и залы. Впереди виднелась лестница. Видеокамер-шпионов нигде не было заметно, и ребята осторожно поднялись. На верхней площадке было огромное круглое окно, из которого открывался вид на высокую гору. На столе возле окна стоял длинный экран. На нем была видна местность вокруг дворца и озеро.

– Наверное, на крыше этого здания установлена вращающаяся камера, – предположил Рокки. – Вертится на триста шестьдесят градусов – и показывает все вокруг.

Ребята торопливо всматривались в незнакомый мир. Из-за пышных крон цветущих деревьев выглядывали серебристые крыши круглых зданий, увенчанные антеннами. Видимо, неподалеку находилось такое же скопление «иглу». А чуть подальше блестела в палящих лучах солнца озерная гладь, по ней скользили белые парусники.

– Похоже, там дует ветерок, – заметил Рокки. – Но в целом здесь тихо, правда? Смотри, нет ни одного самолета, вообще никакого воздушного транспорта. Прямо город-призрак.

Совсем в противоположность покинутому дворцу, над вершиной горы кипела жизнь. В воздухе вились небольшие пчелопланы. Они ныряли в темные отверстия, похожие на пещеры. Молли встряхнулась.

– Давай-ка постараемся извлечь из этого как можно больше, – сказала она. – Пошли!

Они крадучись двинулись по лабиринту пустынных коридоров, стремглав пробегая мимо видеокамер и неслышно открывая двери. Петулька старалась не отставать, ее когти тихонько стучали по гладкому блестящему полу. В конце концов они наткнулись на череду спален. В одной из них, высокой комнате с округлым потолком, шторы оказались задернуты. Кровать была застелена розово-золотым покрывалом, а сверху набросаны большие подушки в форме цветов. У стены выстроились огромные плюшевые животные, на стульях сидели хитроумные куклы. Их глаза с укором взирали на незваных гостей.

– Видать, комната ее высочества, – предположил Рокки. – Некоторые из ее игрушек – и не игрушки вовсе… Только посмотри на эту штуковину. Фотоаппарат, что ли…

– И какие шикарные драгоценности, – добавила Молли. – Принцессе уже, наверное, лет восемь.

Она коснулась желтоволосой куклы. Кукла распахнула глаза и схватила ее за запястье.

– А-а-а! – заорала Молли.

– А-а-арр! – зарычала кукла.

Рокки оторвал от Молли кукольную руку, и все стихло.

– Запрограммирована на пакости, – поморщился он.

Молли потерла запястье.

– Только представь себе, как она играет с этими куклами в дочки-матери.

За следующей дверью располагалась еще одна комната, с навороченными играми. Все мониторы и компьютеры были выключены. На столе – черная коробочка со словами «Кошки-мышки». Рокки не устоял перед искушением включить игру и нажал кнопку. Тотчас же из коробки выскочило весьма реалистичное голографическое изображение кошки, потом – мышки. Петулька зарычала. Рокки подергал за джойстик. Мышка двинулась навстречу кошке. Та тотчас же прыгнула на нее. Мальчик поспешно отдернул грызуна, но было поздно. Хищница успела ее схватить. То, что случилось дальше, было отвратительно. Голографическая кошка сожрала голографическую мышь.

– Какая гадкая игра! – воскликнула Молли.

Петулька затявкала на странную кошку без запаха.

– Тьфу, – плюнул Рокки и выключил игрушку.

Соседняя комната тоже была полна развлечений.

– Хорошо хоть твоему брату есть с чем поиграть, – сказал Рокки, притормозив в дверях. – Пойдем дальше. Что-то мне не по себе. Очень уж здесь пусто и подозрительно тихо.

По другую сторону коридора обнаружились еще три спальни с ванными комнатами и еще три просторные игровые. Затем перед ребятами выросла стена с незаметной дверью, ведущей в небольшую квартиру. Войдя, они очутились в гостиной с окнами на сады позади дворца. Обивка мебели была расшита цветами, отчего комната сама походила на клумбу. На полке стояла фотография в серебряной рамке. В отличие от обычных фотокарточек, изображение на ней двигалось. На снимке няня играла с двухлетним малышом. Мальчик стискивал ей нос, будто гудок на велосипеде, а она смеялась. Экран погас. Потом начался еще один короткий фильм. На этот раз мальчик сидел за столом и ел. Его лицо было заляпано кашей. Он взмахнул ложкой и громко фыркнул, забрызгав кашей фотокамеру. Волосы у него были светлые, вьющиеся. А глаза – близко посаженные и такие же зеленые, как у Молли.

– Он очень похож на тебя, – заметил Рокки.

Петулька обнюхала ковер и изображения животных на стенах, потом направилась в соседнюю комнату. Мебель там была простая, с потолка свисали разноцветные фигуры и мобили.

– Интересно, где же он сейчас? – сказал Рокки. – Думаю, они время от времени переселяются туда, наверх.

– В особых случаях? Или чтобы спастись от жары? – предположила Молли. – Посмотри, какой на улице зной. Над землей аж марево стоит. Дворцовый сад зеленеет и цветет только потому, что его поливают. А вокруг озера земля наверняка сухая, как кости динозавра в пустыне.

Петулька навострила уши, но, не увидев ничего похожего на кость, снова принялась обнюхивать пол. Здесь стоял странный запах, похожий на запах хозяйки. Как будто тут жил человек, имеющий с ней много общего.

– Слово «Монблан», – размышлял вслух Рокки, – означает «белая гора». Потому что она всегда была покрыта снегом. Сейчас, через пятьсот лет после нашего времени, климат явно стал гораздо жарче. Но зимой на вершине горы становится все же холодновато – там ведь очень высоко. Тогда все переселяются сюда, потому что здесь теплее. А летом, когда нечем дышать, наверху прохладнее.

Молли искала одежду для себя и друга и поэтому слушала рассуждения Рокки вполуха.

– Тьфу. Нет тут ничего подходящего для нас. Посмотрим в других местах.