В воздухе висела странная сероватая дымка. Водитель такси объяснил, что это цементная пыль, которая вздымается колесами многочисленного транспорта. Дороги в Сиане покрывают не асфальтом, а цементом, потому что в условиях здешнего жаркого и сухого климата асфальт плавится. Так что горожанам из-за этого «тумана» нечасто приходится видеть чистое голубое небо.

Гигантский город впечатлял. Среди ультрасовременных, с зеркальными стеклами громад банков, финансово-промышленных компаний порой виднелись дома в национальном стиле, с изогнутыми вверх карнизами красных черепичных крыш. В череду роскошных супермаркетов неожиданно врезались живописные маленькие лавчонки, дорогие рестораны мирно соседствовали с многочисленными закусочными под открытым небом, занимающими порой все пространство вдоль улиц и призывно влекущими своими немыслимо аппетитными ароматами.

Машина резво доставила девушку на южную окраину Сианя, где в конце улицы Яньталу находилась первая из двух интересующих Бетси пагод, Даяньта. Большая Пагода Диких Гусей – самый прекрасный памятник танской архитектуры.

В 647 году император Гаоцзун возвел на этом месте Храм Материнской Любви в честь своей матери. Здесь знаменитый монах Сюань Цзун, первым познакомивший Китай с буддийской мудростью, собрал почти полторы тысячи свитков, содержавших сокровища учения Гаутамы. Чтобы уберечь драгоценные манускрипты от огня, Гаоцзун приказал возвести для них специальную пагоду. Затем в 704 году императрица У Цзэтянь воздвигла рядом семиэтажную башню. В XI и XIII веках памятник сильно пострадал и был восстановлен в 1580 году во времена династии Мин.

Квадратная в плане шестидесятиметровая башня, возвышающаяся над окрестным ландшафтом, напоминала крепость. Наружные украшения из строгих ступенчатых карнизов были крайне скромны. И эта благородная простота свидетельствовала о величавом духе зодчества династии Тан. Благодаря четкому ритму уменьшающихся кверху пропорций семи одинаковых ярусов, арочных окон и конической крыше, венчающей здание, создавалась иллюзия необыкновенной легкости всего сооружения.

– Мадам, – кто-то осторожно дотронулся до ее руки.

Рядом стоял паренек лет тринадцати.

– Что такое?

– Можино сфотографировать сы мадам? – спросил мальчик на ломаном английском.

В нескольких ярдах от них застыла группа подростков, вероятно, приятелей юноши. Парни и девушки с интересом наблюдали за разворачивающимися событиями.

– Давай, – усмехнулась Бетси и приосанилась.

Подросток обалдело уставился на ее всколыхнувшийся под топиком роскошный бюст и чуть не выронил свой «Поляроид».

– А кто же будет фотографировать? – лукаво поинтересовалась англичанка и еще раз повела плечами.

Проходивший мимо старик в традиционном синем китайском френче до того заинтересовался ее гимнастическими упражнениями, что едва не сбил с ног целующуюся молодую пару. Стройный мускулистый парень, с трудом оторвавшись от уст возлюбленной, постучал себя пальцем по голове и что-то сердито крикнул дедуле. Тот пробурчал в ответ нечто невразумительное и снова принялся бесцеремонно пялиться на белокурую иностранку.

Бетси призывно махнула ему рукой, и когда старик подошел, она жестами показала ему, что хочет сфотографироваться с мальчиком. Подросток, по-видимому, повторил то же самое на китайском. Дедушка энергично кивнул, дескать, понял.

Расположившись так, чтобы на снимке оказалась и Даяньта, Элизабет приобняла паренька за плечи и сделала голливудскую улыбку.

Щелк.

Из прорези «Поляроида» полезла фотография.

Схватив ее, счастливый мальчуган, поклонившись поочередно Бетси и старику, изо всех ног бросился к своим товарищам. Те сразу же обступили парня и принялись рассматривать снимок, выхватывая его друг у друга и восхищенно цокая языками.

– Тада! Тада! – то и дело повторяли подростки.

Затем они гурьбой устремились к англичанке и наперебой стали упрашивать ее сфотографироваться с каждым из них. Делать нечего, пришлось мисс МакДугал немного попозировать перед подрастающим поколением Китая, хотя Элизабет несколько озадачил подобный интерес, неизвестно почему проявленный к ее персоне. (Уже потом, несколько позже она поняла, что значит быть блондинкой в Поднебесной и узнала, как переводится слово «тада», означающее «большая»).

Внимательно осмотрев сам памятник и подходы к нему, и сделав необходимые записи в блокноте, Бетси отправилась ко второй пагоде.

Малая Пагода Диких Гусей, или Сяояньта, находилась на пересечении улиц Наньгуаньчжэнцзе и Юисилу, на территории плохо сохранившегося древнего храма Цзяньфу. Его воздвигла в 684 году все та же императрица У Цзэтань в честь умершего императора Гаоцзуна. А сама Сяояньта была построена всего двумя годами позже, чем Большой Гусь, в 706. При всем том, что в ней почти в два раза больше ярусов, чем в Даяньте, она на двадцать метров ниже «старшей сестры». Верхушка Малого Гуся была разрушена в XVI веке во время землетрясения, так что башня казалась незавершенной. Может быть, именно из-за этого она и произвела на Бетси гораздо меньшее впечатление, чем первый памятник.

Зато здесь мисс МакДугал имела случай увидеть, как работают местные карманники.

Прогуливаясь вокруг башни и присматривая место, откуда вечером будет удобнее забираться в ее подвалы, Бетси вдруг почувствовала на себе чей-то внимательный взгляд. Осторожно оглянувшись по сторонам, она заметила в двух или трех шагах от себя велосипедиста – молодого человека с неприметной внешностью. Их взгляды на какое-то мгновение перекрестились, и китаец поспешил потупиться, сделав вид, что ищет нечто под колесами своего «коня».

Элизабет хмыкнула. Мало ли что у парня на уме. Вдруг и он заинтересовался ее прелестями, как те подростки у Даяньты.

Однако вскоре выяснилось, что невзрачный молодой человек имел виды отнюдь не на саму Бетси.

Стоило девушке на мгновение позабыть о зеваке, отвлекшись на премиленький пролом у основания пагоды, выкроенный тютелька в тютельку по фигуре англичанки, как она чуть не свалилась с ног. Кто-то грубо рванул за ремешок сумочки, висевшей на плече Элизабет.

Молниеносно развернувшись на сто восемьдесят градусов, Бетси одновременно нанесла удары правой рукой и левой ногой. Рука угодила в мягкое, а вот ноге повезло меньше. Девушка пребольно стукнулась коленкой о тонкую металлическую трубку.

Но грохоту было! Как от военного духового оркестра.

Незадачливый воришка грянулся оземь вместе со своим двухколесным товарищем. По всей видимости, он сильно повредил ногу. Потому как пару раз пытался, но так и не сумел вылезти из-под велосипеда.

Откуда-то из воздуха вынырнул тщедушный старичок, в котором Элизабет с удивлением узнала того самого, что снимал ее «Поляроидом» у Пагоды Большого Гуся. И как это он сумел так быстро сюда добраться? Не иначе, тоже воспользовался услугами такси.

«Следит он за мной, что ли? – подумалось Бетси. – Только старых сексуально озабоченных китайцев мне сейчас и не хватало! В придачу к моим двум «помощничкам».

Между тем дедушка, не обращая никакого внимания на мисс МакДугал, преспокойно просеменил к распластавшемуся на земле охающему воришке, взял его за шиворот и без видимых усилий поднял на ноги. Парень взвыл и схватился за левую ногу. По его лицу было видно, что он не симулирует.

Старик покачал головой, пригладил рукой длинные усы и бородку и впился взглядом в глаза «невзрачного». Секунду-другую ничего не происходило. А потом…

Потом парень резво вскочил на велосипед и, виляя тощим задом, завертел педали. Не успела Бетси и глазом моргнуть, как воришки уже не было на площади.

– Что же вы? – обратилась девушка к старичку. – Нужно было его в полицию сдать.

Китаец непонимающе смотрел ей в рот.

– Не понимаете по-английски?

Дедок молчал и, словно фарфоровый болванчик, тряс обритой налысо головой.

– Полиция! Полиция! – пыталась втолковать ему Бетси, тыча пальцем в маячивших посреди площади двух стражей порядка.