– Ах какой мерзавец, – вслух произнёс Вальтер, по-прежнему, с некоторым уважением, вспоминая Серёгу Черкасского. – Пожалуй, я посажу его на бамбук вместе с тем поганым мексикашкой.
Удивительно, но русский всё ещё был симпатичен Федерману, который всегда восхищался такими же отъявленными мерзавцами, как он сам.
– Сеньор команданте…
Вальтер резко обернулся, оторвавшись от созерцания сломанной клетки.
К нему со всех ног бежал его личный адъютант Луис Мариутти.
– Что такое, Луис, что случилось? – недовольно спросил Федерман, уже порядком уставший от лезущих из всевозможных дыр неприятностей.
Адъютант остановился рядом с командиром, защитная рубашка на нём намокла, на лбу блестели бисеринки пота.
– Тела пропали, – борясь с отдышкой хрипло сообщил он.
– Какие тела? – не понял команданте.
– Тела часовых, – виновато улыбаясь, пояснил адъютант.
Лицо Вальтера Федермана стало наливаться опасным багрянцем.
– Что такое? – Адам нервно переглянулся с изнывающим от жары Думкопфом.
Ещё немного проехав по дороге, джип вздрогнул, и окончательно остановился.
– Всё, звездец тачке, – Серёга сокрушённо ударил кулаком по рулю. – Бензин закончился.
– Надеюсь, мы успели отъехать от базы на приличное расстояние, – устало произнёс Крюгер, отгоняя от себя каких-то не в меру кровожадных москитов.
Несчастного Фрица комары доставали особенно сильно. На щеках и носу толстяка уже красовались россыпи зудящих волдырей.
– Герр Адам, это просто непереносимо, – простонал Думкопф, обмахиваясь старым номером «Плейбоя», найденным под сидением джипа.
– Да Фриц, – кивнул Крюгер, – это тебе не Мексика.
– Та что эта Мексика, – усмехнулся Серега, выбираясь из джипа. – Если бы я знал, что в Колумбии будет так весело, то давно бы уже сюда приехал вместо Египта с его идиотскими верблюдами.
– Ноги моей здесь больше не будет, – недовольно проворчал Адам.
– При условии, что мы благополучно отсюда выберемся, – деликатно напомнил Фриц.
– Да выберемся, выберемся, я вам это гарантирую, – заверил немцев русский, пытаясь найти под сидением джипа канистру с бензином.
Но канистра, к сожалению, никак не находилась.
– Что ж, – Черкасский с удовольствием почесал затёкшую спину, – бывало и похуже.
– Куда уж хуже, – огрызнулся Фриц, приканчивая на щеке очередного кровососущего гада.
– Да в той же Африке, – возразил Серега, осматривая подаренный Федерманом автомат. – Одно время я туда с женой каждый год ездил.
– Женщина на сафари лишь помеха, – знающе заметил Крюгер.
– Ну, не скажи, – Черкасский довольно осклабился, – тут всё ещё зависит, в каком качестве ты её на сафари берёшь.
– То есть? – немцы заинтересованно посмотрели на Серёгу.
– Лично я брал жену в качестве приманки, – хвастливо продолжил русский. – Эта дура, топ-модель, на большее и не годилась. Целыми днями или у зеркала сидела, или по бутикам дорогим с подругами шлялась. Вот я и стал брать её с собой на сафари, хоть какая-то польза от неё была. Ко всему она ещё любила ярко одеваться и духи у неё были на редкость вонючие, правда, по три штуки баксов за флакончик. Дикие звери от этих духов просто фонарели. Короче, посажу я её под баобабом и говорю «Сиди тут, сейчас автобус подойдёт, в местный бутик поедем». Ну, она и сидит, а мы с корешами в кусты. В общем, двух львов завалили и одного носорога. Хорошие были времена.
– А почему ты говоришь обо всём этом в прошедшем времени? – удивился Адам. – Что тебе мешает снова на сафари поехать?
– Да копы местные, – нехотя ответил русский.
– А что такое?
– Да мы недосмотрели с братвой, выпить в кустах решили, ну один из львов жену мою и сожрал, а у неё туфли на шпильках были, в итоге лев подавился и тут же подох.
– А причём тут полиция? – поинтересовался, яростно размахивающий журналом Думкопф.
– Да дело в национальном парке было, – Серёга сладко зевнул, – в заповеднике местном. Тот лев государством охранялся, мы еле ноги унесли.
– А как же жена?!! – хриплым голосом спросил Крюгер, пришедший в ужас от кошмарного рассказа русского.
– А что жена? – изумился Черкасский. – Думаю, она и не заметила, что её лев сожрал. У меня знаешь сколько в России этих жён, я даже одно время мусульманство хотел принять, гарем завести, евнухов там всяких, но уж больно много бабок на это нужно.
«Боже, какие дикие нравы, – с содроганием подумал Адам. – Шикельгрубер был полным идиотом, когда решил напасть на эту ужасную непостижимую страну».
– Ладно, – Серёга ударил ладонью по горячему капоту джипа. – Конечная станция, дальше пойдём пешком.
Фриц протяжно заскулил.
– Ну что ж… – Крюгер нехотя спрыгнул в траву. – И куда мы пойдём?
– Прямо, – передёрнув затвор автомата, русский двинулся вглубь джунглей.
Немцам не оставалось ничего иного, как последовать за своим неугомонным приятелем.
– Да, мачете нам бы сейчас очень не помешало, – заметил Думкопф, надевший на голову раскрытый посередине журнал.
– Ёж вашу мать!!! – через некоторое время заорал, идущий чуть впереди Черкасский.
На небольшой полянке валялся перевёрнутый тёмно-зелёный джип, из-под которого торчали чьи-то волосатые ноги в камуфлированных шортах.
«Не Федермана ли это ненароком привалило?», – с надеждой подумал Адам.
Но это был не Федерман.
К сожалению.
Хотя…
– А головы-то нет, – громко заржал Серега, обойдя перевернутую машину кругом.
– Нет-нет, я не желаю этого видеть, – протестующе замахал руками Крюгер.
Перевёрнутый джип был намного интересней трупа неизвестного боевика. Создавалось впечатление, что машину кто-то здорово пожевал, а затем выплюнул.
Следы, похожие на следы от гигантских зубов, украшали капот и левый борт внедорожника. Одно из передних колёс было и вовсе оторвано, коленвал погнут, мотор вывернут наизнанку, словно черепаха из ненадёжного панциря.
– Это кто же тут, интересно, позавтракал? – Черкасский глубокомысленно почесал затылок.
– Уж, скорее, пообедал, – поправил русского Крюгер, взглянув на наручные часы, хотя труп солдата мог лежать тут и со вчерашнего дня.
– Круто, blin, – восхитился Серега сильно жалея, что сейчас у него нет фотоаппарата.
Снимок на фоне перевёрнутого джипа с трупом колумбийского боевика стал бы настоящим раритетом в фотоколлекции Черкасского. Во всяком случае, его друзья точно от зависти бы лопнули. Серёга даже был готов немного приврать, приписав подвиги неизвестного колумбийского чудовища себе. Но, увы, фотокамеру у русского забрали проклятые фарковцы.
– Может это сделала какая-нибудь местная Чупокабра? – неуверенно предположил Фриц, с опаской поглядывая на обступающую поляну сельву.
– Самое опасное из колумбийских животных это – наркоторговцы, – ответил помощнику Крюгер, неприязненно косясь на волосатые ноги покойника. – Идёмте-ка отсюда по добру по здорову.
– На, камерад, держи, – Черкасский поднял с земли пистолет, протянув оружие отважному охотнику за артефактами.
Адам взял пушку и, проверив обойму, запихнул пистолет в штаны, спрятав его под рубашкой.
– А чего-нибудь помощнее здесь не валяется? – с надеждой спросил Думкопф, осматривая траву под ногами.
– Есть оторванная рука в кожаной перчатке, – с готовностью предложил Серёга.
Толстяка передёрнуло.
– Ладно, так уж и быть, уходим, – русский весело подмигнул Крюгеру.
У Адама возникло странное чувство или, скорее не чувство, а твёрдая уверенность в том, что Черкасский не просто так наугад бредёт по сельве, что он знает, куда идёт. Русский искал новых острых ощущений, а такой попутчик в их ситуации был крайне опасен. Адам не желал нарываться на новые неприятности. Единственное, что он сейчас страстно хотел, так это как можно скорее покинуть проклятую Колумбию и забыть всё произошедшее как далёкий кошмарный сон. И идиоту было ясно, что затея с поисками легендарного Эльдорадо с треском провалилась. В том бардаке, который творился в Колумбии, нормально работать было совершенно невозможно. Какие к чёрту археологические исследования, когда тебя всё время похищают всякие клинические психи, комары кусаются, словно обезумевшие мексиканские джумби, а под каждым кустом сидит обкурившийся травы головорез с автоматом.