Тем временем принц продолжал непринужденно беседовать с гостями, и это послужило сигналом остальным, что и они могут чувствовать себя свободно. Эсме снова попыталась высвободить руку из цепких пальцев Йена, но опять не достигла успеха.

– Отпусти меня! – вполголоса попросила она. Голос ее дрожал.

– Ладно, – прошептал посол, – если ты пообещаешь поговорить со мной потом!

– Но зачем? Я благодарна тебе за то, что ты сказал принцу, но ты ведь делал это лишь для того, чтобы не позорить меня, а на самом деле вовсе не собираешься на мне жениться…

– Представь себе, собираюсь, – серьезно произнес он. От этих его слов Эсме опешила куда сильнее, чем от всего, что уже произошло с ней этим вечером. Голос Йена был наполнен такой нежностью… Неужели он действительно решил жениться на ней? Но если так, то… Голова Эсме начала кружиться от счастья… и вдруг все сразу переменилось. Стоило ей посмотреть на вещи трезвее, и она сразу обнаружила, что радоваться было особенно нечему. Если Йен и женится на ней, то исключительно из благородства, из-за того, что она отдала ему свою девственность.

И все равно ей очень хотелось сказать «да», хотелось принять его предложение… Но она не могла. Не могла потому, что слишком любила Йена. Пусть сейчас ей кажется, что она готова выйти за него, смирившись с тем, что он не любит ее, – рано или поздно его показная вежливость все равно начнет ее раздражать. Девушка понимала, что она не сможет удовлетвориться меньшим, чем ответная любовь, иначе будет несчастна всю жизнь.

– Теперь ты выйдешь за меня? – с надеждой спросил Йен.

– Нет, – ответила она едва слышно.

На этот раз реакция Йена удивила ее. Она была уверена, что, услышав ее ответ, он почувствует облегчение, но в глазах его была только боль. Впрочем, возможно, ей это только показалось, ибо через минуту лицо Йена снова стало прежним.

– Почему нет? – удивился он. – Той ночью ты, кажется, говорила, что любишь меня. Разве с тех пор что-то изменилось?

Палец Йена снова стал ласкать ее запястье. Сам Йен стоял так близко к ней, что она чувствовала его запах. От него пахло мускусом, и это кружило ей голову, так что она с трудом могла сосредоточиться.

– Нет, ничего.

– Тогда в чем же дело?

Эсме очень хотелось сказать ему правду, сказать, что она согласна лишь на любовь Йена – ни больше ни меньше, даже согласна не выходить за него замуж; и всю жизнь быть его любовницей, только бы он ее любил…

– Дело в том, – проговорила она, – чего ты мне дать не можешь.

На этот раз Йен долго молчал. Эсме смотрела на него и не верила своим глазам. Самоуверенное выражение, которое она привыкла видеть на его лице, уступило место выражению полнейшего недоумения. Тем не менее в глазах его еще светилась надежда.

– Эсме, – негромко и как будто даже с угрозой проговорил он. Пальцы его сжали ее руку почти до боли. – Обещай… поклянись, что сегодня, как только мы сможем поговорить наедине, ты меня выслушаешь! Разговор нам предстоит серьезный…

Не ответить на такую мольбу могла лишь женщина, совершенно равнодушная к чарам Йена – и уж во всяком случае, не Эсме. В голове ее мгновенно одна за другой пронеслись так хорошо запомнившиеся ей картины: Йен несет ее через джунгли… а вот учит управляться с ножом… клянется заступиться за нее перед отцом… Нет, он определенно заслуживал того, чтобы быть выслушанным!

– Хорошо, – прошептала она. – Не думаю, однако, что тебе удастся заставить меня переменить решение.

Йен наконец отпустил ее руку.

– И все-таки я надеюсь, – уже спокойнее произнес он, – после моих слов ты его переменишь.

«Да, – подумала про себя Эсме, – у тебя есть слова, которые, если бы ты их произнес, действительно могли бы изменить все, но вряд ли ты их когда-нибудь скажешь…»

Тем не менее, раз уж она пообещала выслушать Йена, то обязательно сделает это, чтобы затем раз и навсегда вычеркнуть его из своего сердца.

А пока ей следует держаться от Йена как можно дальше – потому что если она будет сидеть рядом с ним, то просто утратит возможность рационально мыслить.

Заметив, что к ним направляется Гарольд, Эсме облегченно вздохнула…

– Вы сегодня просто обворожительны, мисс Монтроуз! – улыбнулся атташе. – Не правда ли, Йен, наша Эсме без труда затмит всех присутствующих здесь дам?

– Разумеется. – Йен произнес это таким тоном, словно Эсме уже безраздельно принадлежала ему.

– Спасибо, господа! – Эсме вежливо улыбнулась и сразу постаралась переменить тему: – Интересно, что за спектакль нам сегодня покажут? Мне приходилось несколько раз присутствовать на сиамских спектаклях, но еще ни разу я не видела их в королевском дворце!

– Готов поспорить, что вам понравится – сиамские пьесы всегда очень занимательны. – В глазах Гарольда, однако, читался явный вызов Йену. – Как я понимаю, нас уже приглашают в зал… Вы не составите мне компанию, мисс Монтроуз?

– Боюсь, что вы уже опоздали, Гарольд. – Даже не потрудившись для приличия придать голосу вежливую интонацию, Йен взял Эсме под локоть.

– Ваше сиятельство, – девушка решительно высвободила руку, – я дала уже вам сегодня определенное обещание и сдержу его. Однако сидеть на спектакле рядом с вами я не обещала и поэтому попросила бы вас предоставить мне возможность самой сделать выбор – в противном случае я просто возьму свое обещание обратно!

Губы Йена дернулись, но он постарался сдержать себя.

– Хорошо, – наконец кивнул он. – Но помни о нашем уговоре!

– Разумеется! – Эсме беззаботно улыбнулась.

К ее величайшему облегчению, Йен наконец удалился.

– Черт побери, – проворчал Гарольд, когда посол отошел на расстояние, с которого не мог их расслышать, – что это на него сегодня нашло? Я никогда еще не видел его таким сердитым! Уж не злится ли он на вас за вчерашнее?

– Скорее, он злится на вас.

– Вот как? Впрочем, – хмыкнул Гарольд, – сие меня мало заботит. Главное, что вы на меня не сердитесь.

Эсме почти не слушала его – глядя вслед удаляющемуся Йену, она чувствовала удивительную вещь: несмотря ни на что, ревность его была ей приятна.

Наконец, словно очнувшись, она поняла, что должна как-то отреагировать на реплику Гарольда.

– Ну что вы, я ни в коей мере не сержусь на вас! – Она не выдержала и вздохнула: – Я даже не побоюсь сказать, что вы мне вполне симпатичны!

– Тем не менее он, – Гарольд кивнул вслед удаляющемуся послу, – все-таки симпатичнее!

– О, прошу вас, не надо.

– Хорошо-хорошо, – заторопился атташе. – О лорде Уинтропе больше ни слова. Впрочем, позволю себе все же полюбопытствовать, почему вы с ним явились сегодня порознь. Означает ли это, что ваш отец нашел вас?

– Вы хотите сказать, что он уже здесь?

– А разве вы не знали? – Гарольд удивленно вскинул брови.

– Нет. – Эсме снова вздохнула. – Видимо, Йен решил, что мне это знать не обязательно…

– Возможно, ему об этом просто еще не сообщили – он уже ушел из консульства, когда там появился ваш отец. Переговорив с Ланглендом, мистер Монтроуз направился прямо в дом посла, но там не оказалось ни его, ни вас. Вечером он зарегистрировался в гостинице…

– Пожалуй, сразу по окончании спектакля мне стоит пойти в гостиницу и поговорить с ним, – решила Эсме. – Должна же я как-то его успокоить и сообщить, что он всегда может меня найти.

– Вы хотите сказать, – нахмурился Гарольд, – что все-таки ушли от Йена?

– Да, этим утром. И сейчас я нахожусь здесь исключительно по приглашению его высочества.

– Я правильно понял: вы ушли от Йена, ничего не сказав ему? – Судя по выражению лица, весть о том, что Эсме решила порвать с Йеном, явно пришлась Гарольду по душе.

– Совершенно верно, – кивнула она.

– Но почему? Еще вчера вы, казалось, любили его…

– Разве Годфри вам ничего не рассказывал? – удивилась Эсме. – Я-то думала, этот сплетник уже успел разболтать всему свету…

– Ничего не понимаю! При чем тут Годфри?

– Да так, ничего особенного… – Эсме потупилась.