Утром уже после ухода Джеральда с радостной улыбкой на лице она раздвигала шторы на окнах. Лето давно миновало, но дожди еще не начались и в безоблачном ясном небе светило яркое солнце. Внизу вдоль по Роттен-роуд неспешно проехала рысью группа всадников в аккуратных костюмах для верховой езды. Закинув руки за голову и потянувшись, Джеки полной грудью вдохнула свежий воздух и заметила, как ветерок взвихрил пыль на аллее в парке, где какой-то старик кормил голубей и воробьев крошками хлеба.

«Сегодня будет замечательный лень, — подумала Джеки, чувствуя какую-то особенную уверенность в этом. — Теперь, когда я обрела любовь и счастье, никому не дано отнять их у меня. Даже Роланду Шоу»

В эти же самые минуты за несколько миль от квартиры Джеки в своем номере в «Савое» Кэнди Уаипдмэн готовилась к пресс-конференции план ее был прост. Показать репортерам, как она убита подлой изменой мужа, который сбежал от нее к американской журналистке. Со слезами на глазах она поведает о том, что Джеральд предал ее, не прожив и полугода в браке. И добавит, что теперь у нее нет иного выбора, кроме как подать на развод и потребовать материальной компенсации за унижение и одиночество, на которое он ее обрек.

Она сидела за туалетным столиком и делала последние штрихи к своему макияжу. Помимо бледно-розовой губной помады Кэнди прибегла сегодня к накладным ресницам, в надежде на то, что будет много фотографов. Она надела белое полупрозрачное платье и идущие в тон колготки и туфли. Покончив с утренним туалетом, она повесила на шею одну-единственную нитку жемчуга.

Скромный наряд подчеркивал ее хрупкость и беззащитность — такой имидж избрала она для себя сегодня. Платье с широкой юбкой и накладными плечами здорово смахивало на короткое свадебное. Кэнди закружилась перед высоким зеркалом, восхищаясь своими длинными стройными ногами и белокурыми волосами, волнами спадавшими на плечи. Может быть, для усиления эффекта скромности стоит натянуть короткие белые перчатки? Журналисты, конечно, обратят внимание на то, как она будет нервно заламывать пальцы и с несчастным видом теребить маленькие перламутровые пуговки, рассказывая про то, как сломал ее жизнь жестокий Джеральд. В итоге она решила надеть не только перчатки, но и захватить белую дамскую сумочку, в которой будет отделанный кружевом носовой платок. Им Кэнди станет промокать глаза. Понятное дело, аккуратно, чтобы не попортить с такой тщательностью наложенный макияж.

Целиком полагаясь на свое актерское мастерство, она нисколько не сомневалась, что ей удастся убедить всех без исключения журналистов в том, что у нее разбито сердце, что она страшно страдает и переживает. Заодно и обеспечит себе шумную рекламу.

Коснувшись пальчиком, смоченным в духах «Бьюти-фул» от Эсти Лаудер, шеи и запястьев, добавив глянца накрашенным губам и в последний раз глянув на себя в зеркало, Кэнди поняла, что готова. Она видела перед собой скромную юную и подло обманутую невесту. Улыбка, заготовленная для прессы, будет печальной и одновременно мягкой, а голосок — тоненький девичий и тихий, совсем как у Джеки Кеннеди-Онассис.

Теперь пришло время уточнить последние детали пресс-конференции со своей личной помощницей.

— Кэрол! — крикнула Кэнди своим обычным резким голосом. — Где тебя носит, черт возьми? Этим придуркам не понравится, если мы заставим себя ждать! Ты все сделала, что я тебя просила?

Кэрол, некрасивая и немногословная молодая женщина, торопливо прибежала в спальню.

— Я здесь, мисс Уайлдмэн. Как раз проверяла, все ли пришли.

— А Дон с ними?

Дон Ллойд был ее личным агентом.

— Да, в эту минуту он предложил им кофе.

— Лучше бы он предложил им что-нибудь более крепкое, чем этот вонючий кофе! — грубо буркнула Кэнди. — Он что, не хочет, чтобы обо мне хорошо написали? Черт бы его взял! Позвони вниз и скажи этому уроду, чтобы он предложил им шампанского!

— Да, мисс Уайлдмэн.

— А ты приготовила там для меня нормальное место, где я буду отвечать на их вопросы?

— Да, я распорядилась, чтобы один диван поставили у окна рядом с цветами.

— А какое там освещение? — У Кэнди подозрительно сузились глаза. — Учти, я не собираюсь сидеть там, где плохой свет. Ты что, хочешь, чтобы я выглядела семидесятилетней старухой?

— Там прекрасное освещение, мисс Уайлдмэн. В любом случае они будут снимать со вспышкой, так что это не важно, — увещевательным тоном проговорила Кэрол.

— То есть как это «не важно»?! Ты что несешь? — накинулась на нее Кэнди. — Иди ты, знаешь куда со своим «не важно»! Позвони Дону немедленно! Пусть проверит освещение. Если он не обеспечит нужного света, придется срочно искать для пресс-конференции другую комнату!

— Хорошо, — с еле скрываемым раздражением сказала Кэрол. — А пока я занимаюсь этим, может быть, вы примете человека, который пришел к вам?

— Кто там еще? Ты прекрасно знаешь, я никого не пускаю к себе в номер!

— Это мистер Роланд Шоу. Он сказал, что вы его ждете, — понизив голос и тем самым давая понять, что посетитель находится уже в соседней комнате, пояснила Кэрол.

— Да?.. — Кэнди задумалась на минутку.

Роланд был другом и союзником, который появился в ее жизни совсем недавно. Ведь если бы он тогда, после очередного шоу, не постучался к ней в гримерную и не оставил записки, в которой просил о встрече, сказав, что это для нее очень важно, она так до сих пор ничего не узнала бы о шашнях Джеральда.

— Я увижусь с ним, — наконец решила она. — А ты передай Дону, чтоб пошевеливался и заменил свой дурацкий кофе на что-нибудь более приличное!

На минутку забыв о выбранном на сегодня имидже покинутой скромницы, она перешла из спальни в гостиную. Роланд рыскал глазами по комнате, словно пытаясь отыскать что-то. Тут Кэнди в глаза бросился свитер на спинке стула. Оставил ее дружок Тим, чтоб он сквозь землю провалился! Свитер был мужской, и Роланд, конечно, ни за что не поверит, что он принадлежит ей. Черт бы побрал этого Тима, идиот! Неужели нельзя быть осмотрительнее? Ведь по-человечески просили его не высовываться до тех пор, пока она не получит развода. Так нет же, этот кретин разбрасывает свои вещи здесь, как у себя дома!

На какое-то мгновение недовольная гримаса скривила красивое лицо Кэнди, но она тут же вспомнила, что не одна и очаровательно улыбнулась.

— Доброе утро, Роланд! Как вы?

— Прекрасно, спасибо. Вы замечательно выглядите! — воскликнул он. — Такая красавица! Просто дух захватывает!

— О, что вы… Спасибо, — жеманно улыбаясь, проворковала она и тут же нахмурилась. — О, это все так ужасно! С тех самых пор как вы рассказали мне про Джеральда, я глаз не сомкнула. Мы с ним жили отдельно, но я надеялась, что это временно… Надеялась, что мы вновь соединимся, ведь я так его любила… Но теперь… — Она патетически всплеснула руками и сделала жалкое лицо.

Роланд понимающе кивнул.

— Зато вы вправе потребовать от него в качестве компенсации несколько миллиончиков, не так ли?

— О да! Надеюсь, он и сам поймет, что должен так поступить.

— И я надеюсь… — совсем тихо проговорил Роланд. Тут он улыбнулся, и ей на мгновение показалось, что он смеется над ней, но Кэнди отвлеклась, заметив свое отражение в зеркале. Поправив рукой волосы, чтобы они волной спадали на одну сторону лица, она немного попозировала сама себе, а потом повернулась к дверям.

— Боюсь, мне уже пора идти, Роланд. Внизу ждут журналисты.

Роланд быстро подошел к ней и, загородив дорогу, приблизил свое лицо к ее лицу.

— Поскольку именно я раскрыл вам глаза на вашего мужа, надеюсь, вы не сочтете за нескромность, если я попрошу у вас определенный процент от суммы будущей компенсации…

Кэнди мгновенно забыла про свой имидж и всю свою беззащитность. Стукнув ногой по полу и уперев руки в бока, — отчего тут же стала похожа на разгневанную прачку, — она заорала:

— Что?! Дать тебе процент от моей компенсации?! Да ты кто такой вообще? Ну-ка, вали отсюда! Процент ему захотелось! Кэрол! — разнесся по роскошным комнатам номера ее зычный зов. — Немедленно вызывай охрану! Я хочу, чтобы отсюда убрали этого урода!