— Они наводят мужчину на мысли. Непристойные мысли. Могу я кое в чем признаться?
— Надеюсь, что вы… ты так и сделаешь. Обожаю признания. Чем скандальнее, тем лучше.
— Меня одолевали непристойные мысли, связанные с тобой, почти с того момента, как я тебя впервые увидел, — сказал он, приподнял ее волосы и поцеловал шею.
— Почти?
— Ты была не слишком любезна.
— Мне очень жаль. Я постараюсь все возместить.
— Не сомневаюсь, — кивнул он, а затем выпрямился и посмотрел сверху вниз на ее лицо, закрытые глаза, соблазнительные губы. — Посмотри на меня, дорогая.
— Нет, прошу тебя, я пока не могу, — покачала головой Александра, обняла мужчину за плечи и судорожно притянула к себе. — Просто поцелуй меня.
Эти слова воспламенили усталый мозг и кровь Финна. Он жадно припал к ее рту, почувствовал ее немедленную реакцию, услышал хриплый стон. Ее пальцы впились в его шею. Боже, ее губы были такими сладкими, такими жадными. А бархатный язычок коснулся его языка сначала неуверенно, потом требовательно. Казалось, она никак не могла насытиться. Финн едва мог думать, охваченный желанием. После долгих месяцев строжайшего самоконтроля и воздержания вдруг появилась эта невероятная женщина, Александра, такая же ненасытная, как он.
Его руки скользнули вниз, остановились на талии, и пальцы принялись поглаживать тело между двумя косточками жесткого корсета, жаждая прикоснуться к обнаженной плоти.
— Пожалуйста, — прошептала она, — пожалуйста.
Она принялась лихорадочно расстегивать пуговицы его твидового пиджака, затем изящные руки проникли под толстую ткань и нашарили пуговицы сорочки.
Финн почувствовал, что не может дышать. По непонятной причине воздух отказывался проникать в легкие. Одной рукой он прижал к себе ее тонкие пальцы, не позволяя продолжать восхитительную работу. Александра подняла голову и устремила на него вопросительный взгляд затуманенных глаз.
— Что? Ты не…
— Да, — с большим трудом прохрипел он. — Дорогая, конечно, да.
Мысли метались и путались. Голова кружилась. Всем своим существом он чувствовал прикосновение женских пальцев. «Остановись, — сказал ему внутренний голос. — Остановись. Подожди. Не надо спешить. Еще не время». — Не пожалеешь? — спросил он одновременно у нее и у себя.
Свободной рукой Александра нежно коснулась щеки мужчины.
— Финн, все в порядке. Я хочу этого, ты даже представить себе не можешь, как сильно. Не бросай меня, пожалуйста. Я знаю, что бедствие для тебя. Да, я эгоистка, но очень одинока. Ох! — Она уткнулась лицом ему в грудь и торопливо продолжила: — Ты — проклятый благородный глупец. Я не должна. Ты заслуживаешь лучшего. Ты достоин юной невинной девушки.
По ее телу пробежала дрожь, и она замерла, прижавшись к широкой груди.
— Ш-ш-ш. — Финн опустил голову и чмокнул ее в макушку, шелковистые пряди приятно щекотали тело. — Послушай меня, Александра. Все совсем не так. Моя мать… Ты должна знать, прежде чем я… прежде чем мы…
Женщина стояла без движения, только ее частое дыхание согревало его тело.
— Она… ты могла о ней слышать. Ее зовут Марианна. Марианна Берк. — Имя, слетевшее с его губ, показалось чужим, незнакомым.
— Что? Марианна Берк? — Александра задохнулась от изумления. — Ох!
— Да, — сказал он.
Она отстранилась и посмотрела в окно, переваривая услышанное. Александра, конечно, слышала о его матери. Все слышали. Невозможно стать официальной любовницей принца Уэльского в нежном возрасте, всего в семнадцать лет, и не приобрести статус легенды.
— Конечно, теперь я поняла. Ричмонд, маленький домик. Боже мой, значит, ты ее сын? — Она жадно всмотрелась в его лицо круглыми от потрясения глазами.
— У меня ее волосы. И глаза. Хотя мои, говорят, немного светлее.
Александра кивнула, не сводя с Финна изумленного взгляда.
— Я слышала, что она потрясающе красива. Впрочем, иначе и быть не могло. Она… очень высокая?
— Не совсем. Эта черта у меня от отца.
— От… — Она прикрыта рукой рот и спрятала бестактное любопытство под нервным смешком. — Я никогда не думала, о, Берк…
— Да. Так что, как видишь, о благородном происхождении речь не идет. Как раз наоборот. Я — человек совершенно другого круга. Так сказать, простолюдин. — Он взял Александру за локти, чуть отстранил и спокойно посмотрел ей в глаза. — Я решил, что ты должна знать, ты имеешь право знать, прежде чем примешь решение.
— Финн, — шепнула она. — Я уже все решила. Твое происхождение не имеет значения. Да и все равно никто не узнает!
— Почему? Все узнают. Твои друзья. Нет ничего тайного, что не стало бы явным.
— Нет, никто не узнает. Мы будем осторожны. Даже Уоллингфорд…
— Я имею в виду, со временем. Когда мы вернемся в Англию.
Александра некоторое время смотрела на Финна молча, ее губы шевельнулись, потом сомкнулись снова.
А Финн почувствовал навалившуюся на сердце свинцовую тяжесть.
— Вот как? Понимаю. Ты предпочитаешь неофициальные отношения.
На лицо Александры упала прядь волос. Финн осторожно заправил ее за ухо.
— Не надо, — отрывисто проговорила она. — Не надо все портить.
— Что именно портить, дорогая?
Ее руки вцепились в лацканы его пиджака.
— Теперь ты видишь? Я такая. Тщеславная и легкомысленная. Но я такая, как есть, Финн, — говорила она торопливо, сверкая горящими глазами. — Если хочешь, бери меня такой. Тебе придется принять меня такой.
Александра стояла совсем рядом и внимательно смотрела на него снизу вверх. Уголки ее глаз были чуть приподняты, что делало ее немного похожей на кошку. Наблюдая за ней, Финн вспомнил попавшую в капкан лису, которую он видел однажды во время своих многочасовых детских странствий по лесу, окружающему коттедж матери. Лиса смотрела на него с таким же выражением — со смесью страха и надежды. Она словно молила его взглядом: подойди и освободи меня.
Она накрыл руками ее руки, все еще сжимавшие лацканы его пиджака.
— Я встречал в своей жизни эгоистичных женщин, Александра. Ты не похожа на них. Позволь мне показать, какая ты на самом деле.
Финн точно уловил момент, когда она сдалась, когда мышцы расслабились, а тело приникло к нему. Он взял женщину за талию, легко поднял и посадил на стол.
— Ох! — Ее глаза стали круглыми, как блюдца.
Сам он оперся о край стола, причем его руки находились в восхитительной близости от ее бедер, и поцеловал женщину в лоб.
— Итак, леди Александра Морли, эталон морали и достоинства в лондонском обществе…
— Откуда ты знаешь?
Не зря все же он приучал себя к истинно научной отстраненности.
— Ну, я не совсем затворник, и время от времени выхожу из мастерской. Иногда и до меня доходят слухи. Я, к примеру, знаю, что гостиная стильной леди Морли — одно из самых модных мест в городе. И в последнее время ее можно встретить только там по четвергам. — Финн поцеловал ее правый висок. Это был легкий нежный поцелуй. — Шестидесятивосьмилетний супруг леди Морли скончался два года назад от апоплексического удара, и с тех пор она сохраняет глубокий траур. Как и должно.
Он поцеловал ее левый висок.
— Общество недоумевает, почему красивая леди Морли, никогда не испытывавшая недостатка в поклонниках, не имеет официального любовника, причем в прошлом тоже не имела. К изрядному разочарованию многочисленных поклонников.
— Возможно, я была очень осторожна, — прошептала она.
— Я рассмотрел эту возможность, — сказал Финн и чмокнул ее в кончик носа, — и отбросил ее. Ты сама сказала, что была верной женой.
— Ты все обдумал, насколько я поняла?
— Я бесконечно долго думал. Ты даже не представляешь сколько. Но вернемся к теме. Старый маркиз отправился в мир иной уже два года, назад.
Финн протянул руку и расстегнул верхнюю пуговицу лифа ее платья.
— Иными словами, это было довольно давно. Почему, спросил я себя, леди, о красоте и очаровании которой ходят легенды, находящаяся в расцвете лет…
— Вот это вряд ли, — буркнула Александра.
