- Привет, Николай. Это Ярт. Да. Да. Есть проблема. Потом поговорим что именно. Тут произошёл неприятный инцидент. Связан с козлами, которые... Да. И они - опять. Приезжай на кладбище, тут надо замять...

Нажав отбой, я опускаю трубку в карман и бессильно опускаюсь прямо в грязь. Всё равно плащ, джинсы и туфли можно выкидывать на помойку и покупать новые.

Оба первоочередных дела выполнены. Кажется, где-то вдали я уже слышу вой сирен. Пора отключаться и терять сознание. А там и Николай приедет. "Легенду" продумаю позже. А вот всё, что рассказал мне ныне покойный кузен надо будет успеть нормально осознать...

Последнюю мысль я не закончил, повалившись боком на размякшую грязь кладбища. Силы действительно оставили меня и сознание начало гаснуть. Напоследок я успел усмехнуться растрескавшимися губами. Впрочем, сам не знаю чему...

Под ногами догорал закат, отражаясь в ровной глади океанской воды. Стоя над обрывом, подкидываю в ладони камешек. Что же делать дальше? Как попасть домой? Обходя заставы и пикеты Западного Союза, мне удалось пробраться почти к самому Хребту, разделяющему нас. Заходя в редкие деревни, на самом отшибе трактов, боясь сбиться с направления и, при этом, нарваться на эльфийскую или человечью стражу. Впрочем, в этих деревнях, которые мне приходилось посетить ради провианта и отдыха, обо мне уже никто не расскажет своим властям. Разорванные и распятые трупы мало что могут рассказать тем, кто не одобряет некромантию. А эти отвратительные существа её очень не приветствуют. Да и кто проследит? Деревеньки. Судя по тем новостям, что мне удавалось услышать от редких путников на тракте и сельских старост, перед тем как они отправлялись на пищу Молку, наша армия, потерпев самое сокрушительное поражение в своей истории, причём, будучи на пороге величайшей победы, в шаге от вражьей столицы, разбежалась. Часть войск пыталась организованно отступить к одному из перевалов, подвергаясь беспощадным налётам союза эльфов и людей. Другие же просто дезертировали группами и по одиночке, стараясь скрыться от местных карателей и мародёрствуя по деревням вокруг трактов.

Мои мысли же крутились вокруг одного - каким образом они смогли победить нашу самую могучую за последние столетия армию. За время моего вынужденного одиночества у меня появились подозрения. Что наш выдающийся генерал, предавший нашу семью, предал не только меня и родичей... Но и всю Империю Силуров.

Небывало и неслыханно? Но это объясняет таинственное поражение. И странную, очень необычную записку, которую запихнули ему в зубы победители. Они ему что-то пообещали за то, что он приведёт победоносные легионы силуров в ловушку... И по своей мерзкой натуре, не стали ему этого давать, просто распяв его среди прочих.

Он предал весь наш народ. Никогда ранее такого не случалось. И если я донесу до Столицы эту самую записку, прячущуюся ныне в правом кармашке на моей разорванной долгим путешествием мантии, то он будет подвергнут вечному посмертному позору. И мне и моей семье возвратят всё, что он у нас отобрал. Потому что все деяния предателя, неважно - насколько задолго до своего падения они совершенны - являются незаконными. Этим пунктом священного кодекса, данного нам Молком никогда не пользовались... Ведь никто и представить себе не мог...

Это неважно. Теперь надо добраться до Столицы. И вернуть себе честь. А потом уже подумать как победить торжествующую эльфийскую и человечью гниль.

Путь через перевалы мне закрыт. В любом случае, какими бы слабаками не были солдаты Союза, первым делом они перекрыли обратный путь. Это очевидно. И мне не пробиться через сотни застав в узких ущельях. Поэтому, я завернул к северу, идя кромкой гор, и оставляя за собой выжженные мелкие деревушки, не оставляя свидетелей и врагов за своей спиной. Ведь досточтимого силура так легко отличить от жителей Запада.

А обматывать лицо куфией, которую носят в наших жарких землях Востока, на границе Пустошей, не пристало перед лицом жалких деревенских обитателей. Проще и лучше их просто уничтожать. Заодно осуществляя свою, пусть и маленькую, месть за наше поражение. Будь я во главе великой когда-то армии... Мы бы уже пировали на костях их владык.

К Молку эти мысли. Теперь надо думать, как переправиться по океану на нашу сторону. Есть у меня идейка, не зря же я шёл сюда долгие недели. Будучи изгоем, по вине покойной мерзости, носившей генеральские знаки, я был разведчиком. Шпионом. "Нож Империи", как же. Если нельзя казнить того, кто слишком родовит, то можно сделать его шпионом...

Лишь бы дальше от Столицы и родной семьи, которая даже не знает толком, жив я или нет, после того судилища. Так вот, я прекрасно знаю, что варвары с северного Острова постоянно плавают по обе стороны Хребта. Торгуя, пиратствуя... Чем ещё могут заниматься варвары, живущие в своих подземных городах во льдах далёкого Острова?

И у них есть налаженные каналы контрабанды и своих людей по берегам. Значит, нужно найти в окрестностях деревеньку, которая находится не на обрыве. Таких мест мало, где северный океан не бессильно обнимает высокие скалы, а полого спускается к берегу, усеивая пляжи песком, но не глыбами. И в каждом таком месте есть обычная деревушка рыболовов, к примеру. Среди которых кто-то ждёт очередного корабля с Острова...

Кинув, наконец, камушек с обрыва, я проследил за его полётом, и направился на восток, туда, где вдали поднимались скалы Хребта. Именно там я чувствую, очень близко, очаг человеческой жизни. А, значит, если использовать логику, там и находится похожее селение.

В этот раз мне надо будет вести себя аккуратно и замотать лицо куфией. Буду странником. Что-нибудь придумаю. Ведь мне надо найти нужного человека, да, к тому же, ещё и дождаться корабля варваров. Они же твари скрытные. Не пристанут к берегу, если что-то будет не так. Значит, мой проводник на судно должен будет быть жив, и выполнить все необходимые сигналы для своих хозяев или нанимателей.

Вот что будет потом, когда я окажусь, так или иначе, на корабле... По обстоятельствам. Может быть, удастся решить всё полюбовно. Но, скорее всего, всё же получится использовать силу принуждения. Все должны трепетать в страхе от силуров.

Сидя в уютном кресле, я раскуривал новую сигарету, уже из третьей пачки за день. Пребывал я, впрочем, не в не менее уютной своей квартирке, а в ресторане. И не потому что у меня не было еды дома. С минуты на минута сюда должна завалиться делегация. Да, по другому это и не назвать.

Скажем так, коллеги и знакомые покойного Алексея. Им нужно выяснить что случилось и кто виноват в гибели своего авторитетного, в их кругах, коллеги по ремеслу. И они "забили встречу". Место и время назначил я. Сегодня вечером мне предстоит ещё и встреча с Николаем, братом покойного Сергея. И преподносить ему ещё одну легенду, сотканную из сплетения полулжи-полуправды, чтобы объяснить ему, что произошло на кладбище, и почему он должен был всё "замять".

Главное не перепутать, что кому говорить, усмехаюсь сам себе. Поднимаю взгляд, чувствуя приближение чего-то... О, а вот и они. Точны как часы. Несколько сгустков отвратительно-гнилой ауры за порогом ресторана. Приближаются. Накинуть на себя маску холодной отстранённости. Перед ними, такими специфическими людьми (и не только), нельзя показывать волнение. Неправильно истолкуют. Скашиваю взгляд налево - проинструктированный мною Константин, взятый на беседу для "понта", сидит нахохлившись и медленно цедит красное вино из своего бокала. Он в роли моего секретаря и телохранителя в одном флаконе. Костюм, галстук, чисто выбритое лицо, серьёзные документы в кармане. Это, конечно, не пригодится. Но перед люциферианами и чернокнижниками высокого уровня - полезно для "атрибутики".

Единственное, что меня сейчас отвлекает - один маленький факт. Почему в последнее время меня преследует вот эта Тень, в моих отключках, где про силура и его личную войну против всех? Однако над этим, как и над появившейся мыслью вызвать на разговор в тонких пластах бытия Алуайу, я подумаю уже ночью, когда все встречи закончатся. Тем более, на правах её старшего родственника, я знаю как провести такой ритуал вызова, что она не сможет отказать и проигнорировать. Жаль, опять придётся пускать себе кровь ритуальным клинком. Как я не люблю мазохизм в любых его проявлениях. Но высшая некромантия требует таких жертв, как ни прискорбно.