В иных случаях лучше жевать, чем говорить. Но Шпрыгин молчать не умеет:

– Этот баннер заранее в проекте видел Сергей Фурсенко. Он одобрил.

Ну, тогда вопросы отпадают. Креативность – не самая отличительная особенность главы РФС.

В упомянутых случаях речь идет о баннерах, приуроченных к матчам сборной. Тут нам хоть честно рассказали: проект утверждает лично Сергей Фурсенко. А кто и как допускает или не допускает баннеры к матчам премьер-лиги? Похоже, что здесь правил нет никаких. Решение принимается на уровне какого-нибудь милиционера. Иногда не поймет, что написано весьма двусмысленное и чуть ли не оскорбительное – пропустит. А иной юмор (типа заготовленное спартаковцами к игре с «Зенитом» «Ваш город основал москвич») не оценит и просто не разрешит к проносу на стадион.

Я читал много интервью, много выступлений Фурсенко, не раз слушал его, что называется, «вживую». Если изначально накапливавшееся недоумение по поводу тех или иных фраз еще можно было принять за некую болезнь роста (ну не научился еще человек в новой для себя сфере пока что грамотно выражать свои мысли), если отсутствие конкретных дел и давным-давно назревших решений можно было объяснить какой-то кропотливой работой над программой действий, то время показало: нет ни программ, ни решений, нет ничего. Ничего нет и не будет.

Человек из «Лентрансгаза», как любой человек из нефтяной или газовой сферы с их сверхприбылями, живет в иных менеджерских финансово-экономических реалиях. Ведь как решаются вопросы, если откинуть детали? Есть проблемы на предприятии? Взял из сверхприбылей денег – кинул на решение проблем. Надо менять трубы – вот деньги. Трубы стали новые, на какое-то время хватит. И так далее, и так во всем. А где не сработает, можно и гаркнуть громко. Я утрирую, конечно. Допускаю, что и в этих областях есть суперпрофессиональные грамотные управленцы, которые знают, как все это делать грамотнее и успешнее. Но в общих чертах выглядит именно так. Сергей Фурсенко – хранитель именно такого стиля руководства, приверженец этого метода. Именно эти методы он взял на вооружение. Есть проблемы – деньгами мы их решим.

При этом у него искренняя – я абсолютно уверен, это не напускное и не придуманное! – уверенность в том, что он на своем месте, что у него и планов громадье, и столько уже реализованного, столько сделанного, столько революционного!

В принципе сам по себе этот факт, наверное, мало кого может удивлять. Есть, в конце концов, такое понятие, как самопиар: если любые проявления жизни не использовать ради упоминания о себе – тебя забудут. Ведь кроме самопиара ты больше ничем не занимаешься. По такому принципу живут в нашей стране (да, уверен, что и не только у нас) очень многие. В мире политики я, к примеру, уже давно не могу без слез смотреть на самовлюбленного павлина Павла Астахова. Назначенный уполномоченным по правам детей, человек умудряется за государственный счет разъезжать по заграницам и громко рапортовать о том, как якобы спасает российских детей. Как-то в стороне от внимания господина омбундсмена остается тот факт, что здесь эти дети десятками умирают в так называемых приютах и детских домах. Но на этом-то не сильно попиаришься! Куда интересней настраивать общество против каких-нибудь злобных американцев-усыновителей. Ответственности никакой, известность серьезная!

У Фурсенко ситуация иная. Он к известности вроде бы не стремится, не лезет давать, как его предшественник Мутко, комментарии по каждому имеющемуся или придуманному поводу. Да и самопиар в таких масштабах ему не нужен. Но в остальном – он типичный чиновник-словоблуд. При этом ему даже нет нужды отчитываться о своей государственной деятельности. Он ведь формально – не чиновник, не государственный человек. Он – глава общественной организации. Он, по большому счету, никому, кроме этой организации, не подотчетен. Снять его может только сама организация.

Но избавиться от привычки к самовосхвалению у таких людей не получается. Смешно, когда даже само собой разумеющиеся вещи мы поднимаем на флаг, словно гордо держим знамя победы. Даже то, что болельщики вышли со стадиона после матча с Андоррой довольно быстро, записано в список собственных заслуг:

– Да, мы во всех направлениях пытаемся совершенствоваться. В других странах нет практики выпускать сектор за сектором. Не надо бояться людей. Очень часто демонизируют болельщиков. Обычно на сборную приходят приличные люди.

То есть то, что во всех странах – обыденность, и то, что такой же само собой разумеющейся вещью должно стать у нас, в восприятии первого лица российского футбола является небывалым подвигом.

Между тем любой диалог, любая конструктивная критика, которая появляется в Сети, в прессе в экспертном сообществе или в среде болельщиков воспринимается Сергеем Фурсенко в штыки. Не понравился думающим людям стремительный переход на систему «осень – весна», подвергли эту непродуманную революцию, затеянную ради трех-четырех топ-клубов – сразу же эту критику обозвали вовсе не критикой, а неким воем врагов, которые ничего не понимают.

– Уровнем общественной дискуссии я недоволен, ее практически нет, – обозначает свою позицию глава РФС. – Мы уже сталкивались с этим. В частности, когда пытались переходить на систему «осень – весну», мы заявили об этом за 4 месяца до перехода. Обсуждения вообще не было. Сначала были небольшие вопли, потом все успокоилось, а когда приняли – началось обсуждение, но неконструктивное. Есть критика, есть просто очернительство.

Очень простая позиция. Если критика не нравится – это «чернительство». Если критика жесткая – это «вопли». Если обсуждение идет не в ту сторону, куда лично главе РФС было бы приятно, значит это обсуждение неконструктивно. А на вопли и неконструктивную критику разве нужно как-то реагировать? Все примитивно и удобно. Мы готовы, мол, были бы дискутировать, но с нами никто дискутировать и не хочет.

Очень во многих газетах, во многих спортивных СМИ появляются люди, которые чуть ли не вторую зарплату получают в РФС. Появляются не в том смысле, что откуда-то вдруг приходят. Нет, это журналисты, которые тут работают уже давно, пользуются определенным авторитетом. Просто со временем возникает такая ситуация, что только они могут от данного издания звонить Фурсенко за комментариями. Только им он будет комментировать, отвечать на вопросы. Конечно, зарплату они получают не в РФС напрямую, а в тех пиар-компаниях, которые обслуживают Фурсенко. Не знаю, как в каждом конкретном случае относится к этому обстоятельству руководство изданий. Но в целом, негласно, наверное, против ничего не имеют: комментарии первых лиц – всегда ценная информация, всегда эксклюзив в борьбе за тираж, в погоне за читателем.

Официально этого факта Сергей Александрович, конечно, никогда не признает. Более того, во всех интервью Фурсенко обязательно оговаривает: лично его пиар не интересует.

– По большому счету, я человек, который не тащится от себя. Я не смотрю, какой я красивый, по ТВ. Спокойно к себе самому отношусь. С точки зрения того, что я действую правильно, во благо, я могу даже каким-то образом поступиться. Вы должны прекрасно понимать, что публичная личность не может быть любима всеми. И изменить тот имидж, который есть, можно только тяжелым ежедневным трудом и объяснением того, что ты делаешь… Меня не интересует быть красивой публичной фигурой, карьерные соображения. Я занимаюсь делом, мне необходимо достичь обозначенного результата.

Ну да, а учитывая, что объяснять Сергей Фурсенко очень не любит (а когда пытается объяснять, у него не очень-то получается), то лучше, когда объяснят те, кто за это деньги получает.

С теми же СМИ, которые позволяют себе не проплаченную или хорошо отцензурированную и отредактированную информацию, а критику в адрес руководства РФС (даже не критику, а просто констатацию фактов – рассказ о том, что видит в том числе простой болельщик), разговор жесткий и бесцеремонный. Так, единственное в стране спортивное радио – «Радио Спорт» – с определенного момента лишилось возможности брать комментарии у любых представителей РФС и РФПЛ. Даже у тех, с кем годами существуют приятельские или просто нормальные рабочие отношения. На условиях анонимности, трясясь как осиновый лист на сентябрьском ветру, они ссылаются на соответствующие указания «с самого верха». И дело не просто в отсутствии возможности взять эксклюзивный комментарий у кого бы то ни было – настоящий журналист все равно информацию добудет любыми законными способами. Дело еще и в том, что в этом желании оградить себя от критики руководство Российского футбольного союза не просто становится смешным – оно мешает реализации даже тех целей и задач, которые само декларирует.