Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Тут же начинают проваливаться и сани, одна гусеница медленно уходит под лед, сани буксуют, кренятся и падают набок.

Шлепая по выступившей воде, к саням бросаются два десятка человек с веревками — моряки, умеющие молниеносно вязать крепкие узлы. Сантиметр за сантиметром они поднимают сани и ставят их прямо.

Подоспевает Скотт, сани готовы к движению, снова запускается мотор. Но сани опять проваливаются. Кто-то орет:

— Поберегись!..

Они разбегаются в стороны, сани дыбятся, уходят под воду задним концом, на секунду застывают, напоминая торчащий из моря темный кулак, потом исчезают навсегда.

Люди поспешно выбираются на берег.

Двое саней целы.

Мысль о моторных санях не дает Амундсену спать по ночам.

* * *

Скотт устроил свою базу в двадцати пяти километрах от мыса Хат-Пойнт, где в свое время обосновались участники экспедиции «Дискавери» во главе с Шеклтоном. 24 января 1911 года Скотт выходит на юг для заброски провианта на первый склад. В отряде одиннадцать человек, некоторые из них умеют ходить на лыжах; восемь пони и двадцать шесть собак тянут сани.

И собаки и пони уже использовались англичанами в полярных областях, но сочетание разных тягловых животных создает дополнительные трудности. Собаки способны вдруг метнуться в сторону, чтобы попытаться ухватить кусочек окорока пони. Необходимо выдерживать между ними дистанцию, разделив отряд на две части. И еще одно. Если каюр может бежать на лыжах рядом с санями, то погонщик пони должен вести лошадь за уздечку, а это влияет на ритм его движения. Приходится снимать лыжи и топать без них по глубокому снегу.

Первая часть пути на юг — от одного мыса до другого по шельфовому леднику. По каменным осыпям на материке не пройти. Смешанный с солью снег на морском льду липкий. Сам лед ненадежен; перед глазами еще стоит картина тонущих моторных саней. Поэтому люди спешат, обливаясь потом, погоняют собак и пони. Сани тяжело нагружены. На западе видно вершину Эребуса. Увенчанный шапкой огня вулканический конус пронизывает пелену тумана. Кажется, что туман горит.

Они благополучно пересекают шельфовый ледник и первому лагерю на материке дают имя «Безопасность». Натягивают палатки. Царит военный порядок. Офицеры есть офицеры, рядовым положено знать свое место. Однако мороз загоняет людей в палатки, не считаясь с чинами. Они опасаются, как бы такая ситуация не отразилась на дисциплине. Еще хуже чувствуют себя рядовые. Они не смеют разговаривать без разрешения и должны привыкать к тому, что в живот им упираются офицерские колени. Правда, холод не делает различия, всем спится одинаково плохо. И за едой разница в званиях стирается. Светлая улыбка начальника экспедиции — точно солнечный луч.

В числе участников заброски капитан индийской армии Лоренс Оутс. Он мультимиллионер, внес свой вклад в финансирование экспедиции. После писали, что Скотт был излишне милостив к толстосумам, желавшим пополнить собой ряды участников. Но Оутс не зря занимает свое место. Этот мультимиллионер привык иметь дело с лошадьми. Он досконально их изучил, они его страсть, этих пони сопровождал всю дорогу до Антарктиды. Вот они стоят, понурясь от ветра.

Чтобы завоевать полюс для Англии, надобно сохранить возможно больше привезенных лошадей. Оутс круглые сутки не отходит от них. Смотрит, как они ставят ноги, как изгибают шею. Замечает сосульки на мордах — это значит, что температура тела недостаточна, чтобы растопить лед. На ночь для пони сооружают ограду из ледяных глыб. Они прислоняются к этой ограде. Собаки спят под снегом. Выбираются из своих нор в облачке пара. Тогда как пони коченеют от мороза.

В один из дней Оутс замечает, что две лошади отказываются от корма. Это говорит о том, что их силы на исходе. Копыта пони проваливаются в снег. Еще хуже то, что метель пронизывает шерсть до самой кожи и там снежинки тают.

Переход оказывается очень тяжелым. И вот уже Скотт вынужден задаться вопросом, что важнее: сберечь возможно больше пони или забросить провиант возможно дальше на юг. Оутс разбирается в лошадях. Но решать должен Скотт. Уилсон с его тонким длинным носом и глубоким умом всегда готов дать добрый совет. Они пробиваются дальше на юг.

Самого слабого пони прозвали Усталый Вилли. На беду ему достались самые тяжелые сани. Теперь он отстает. Усталого Вилли ведет молодой сильный норвежец — Трюггве Гран. Вскоре выясняется, что слабость Вилли оборачивается слабостью всей группы. Разражается буран.

Они разбили лагерь. Исчезли все намеки на ориентиры. Ни Эребуса с его огненной шапкой, ни неровностей рельефа, ничего, кругом сплошная белизна. Собак засыпает снегом. У стоящих за стеной из снежных кирпичей пони на спине толстый слой снега. Они мерзнут, уныло привалясь к стене; ни ногам, ни голове нет отдыха.

Люди набиваются в самую большую палатку. Если очень напрячься, можно внушить себе, что весь мир — здесь. Тонкое, в миллиметр толщиной полотно, растянутое на шестах и укрепленное вбитыми в лед кольями, отражает натиск бурана. Гудит примус. Дышат одиннадцать человек, и столбик термометра ползет вверх к нулевой отметке. Чашки чая облегчают существование. Время от времени Оутс выбирается наружу и возвращается, сопровождаемый снегом и морозом. Говорит:

— Еще живы…

Буран лютует третьи сутки. Кажется, сама Империя проваливается в тартарары. Скотт подумывает о том, чтобы вслух прочитать «Отче наш». Но слишком тесно сидят они в палатке. Такая обстановка не располагает к молитве. Они ощущают дыхание друг друга, видят лица с бегающими глазами. Палатка качается от сильного порыва ветра. Кто-то вскакивает на ноги, наступает на соседа, бодает парусину — сейчас все рухнет… Скотт воздерживается от чтения молитвы.

Покажет ли всемогущий сегодня ночью, что его могущество превыше всяких слов? Этот вопрос сверлит мозг Скотта, когда он забирается в спальный мешок, пытаясь уснуть.

Где сейчас Амундсен?

Он ведь телеграфировал, что идет на юг?

Скотт еще не знает, что Кемпбелл встретил Амундсена в Китовой бухте.

Наконец буран стихает.

И тут на Усталого Вилли нападают собаки. За время ненастья они отоспались и накопили энергию. Усталый Вилли усталее прежнего. Он весь поник и не видит угрожающую ему опасность. Свора собак сорвалась с привязи. У них сосет под ложечкой, пасти полны слюны — так они стосковались по мясу. Псы дружно набрасываются на Вилли. Он отчаянно брыкается, бьет копытом одну собаку, промахивается по другой, челюсти третьей впиваются ему в брюхо. Вилли ложится, пытаясь раздавить врага о лед, и это ему почти удается. Но в таком положении он не может брыкаться. Со всех сторон его осаждают собаки. На них с криками бросаются люди. Кто-то орет:

— Бейте сволочей по зубам!

Они так и делают, вооружась железными штырями. Собаки отскакивают, нападают снова, рвут клыками кожаные штаны, катаются по снегу с красными от лошадиной крови мордами.

Их удается отогнать.

Вилли еще жив. Но теперь лучше бы дать ему умереть.

Они продолжают идти на юг. Скотт готов на предельный риск, чтобы дойти до восьмидесятой параллели. Целая тонна продовольствия и снаряжения будет там ждать следующего лета, когда они пойдут к полюсу.

Но восьмидесятая параллель не дается им. Они могут достигнуть ее, если принесут в жертву Вилли. Оутс считает, что его хватит еще на один дневной переход, тогда они достигнут цели, а там можно и забить Вилли. Но Скотт против. Он пришел к выводу, что важнее довести Вилли живьем обратно на базу, ибо весной, когда они пойдут на полюс, будет нужен каждый пони.

Кто кого? Один — начальник, на стороне другого убежденность. Это первый и единственный раз, когда Оутс прекословит Скотту. Оба жалеют животных. Но сейчас речь идет не только о животном. Решается вопрос тактики. Оутс не сдается. У него внушительный голос. Оутс не отстает от начальника и после того, как тот принял решение. Он уверен в своей правоте. Вилли не доживет до весны. Только недвусмысленный жесткий приказ может заставить Оутса подчиниться воле начальника. Склад устраивают в пятнадцати-двадцати километрах дальше от полюса, чем предполагалось. Затем они поворачивают обратно.

28
{"b":"190283","o":1}