Несмотря на ссору, в дневнике Миклухо-Маклая несколько раз повторяется запись: «Думал о Л.». Увидев в джунглях красивые горы, он предался романтическим мечтаниям: «Этой ночью мне пришла фантазия купить для медового месяца (??) скалы Двух влюбленных»[582]. А вспоминала ли Сюзетта своего ветреного героя? Не вспыхнуло ли вновь ее чувство к нему, когда прошел шок от ссоры? Следуя викторианской морали, она едва ли делилась сокровенными мыслями на этот счет даже с сестрами. Во всяком случае, ей не довелось больше увидеться с русским ученым. В 1875 году отставной генерал-губернатор с семьей вернулся в Голландию. Лаудон вспоминает в автобиографии, что Сюзетта вышла замуж лишь в 1893 году — «перестарком», на тридцать четвертом году жизни, — за солидного господина аристократических кровей. Брак был недолгим, так как через три года Сюзетта скончалась. Причина ее смерти неизвестна.

Миклухо-Маклай, по-видимому, получил от РГО телеграфный перевод, конвертированный примерно в 200 фунтов, накануне своего отъезда с Явы. Но, не рассчитывая на серьезную финансовую помощь из Петербурга, путешественник еще до этого одолжил у X. Я. Анкерсмита, главы батавской фирмы «Дюммлер и К°», 150 фунтов стерлингов, оставив в залог коллекции, привезенные с Новой Гвинеи. Теперь у него набралось достаточно денег, чтобы отправиться в новую экспедицию. 20 ноября в сопровождении двух слуг — верного Ахмата и сунданца Сайнана, нанятого в Батавии, — Николай Николаевич отплыл из этого города на пароходе «Намоа» в Сингапур, который он решил сделать отправной точкой и базой своих путешествий по Малаккскому полуострову.

24 ноября 1874 года пароход «Намоа», на котором плыл Миклухо-Маклай, вошел в гавань Сингапура — порта на небольшом островке того же названия, находящегося у южной оконечности полуострова Малакка. Сингапур был основан в 1819 году одним из выдающихся создателей Британской империи Томасом Стэмфордом Раффлзом на месте деревушки, населенной малайскими рыбаками и пиратами. Через пять лет англичане купили весь остров у его владельца — султана Джохора. В Сингапуре сразу же стали селиться европейцы (главным образом англичане), малайцы, китайцы, индийцы, персы, арабы и люди многих других национальностей. По распоряжению Раффлза они размещались компактными группами, по национальностям, но состоятельные торговцы не были обязаны жить в кварталах своих соотечественников. В результате на центральной городской площади соседствовали дома и лавки богатых европейцев и азиатов: цвет кожи отступал перед властью денег.

Выгодное географическое положение, гибкая торговая и иммиграционная политика английских властей обеспечили быстрое развитие города-порта Сингапура. «Солнце блещет, и все блещет с ним. Какие картины вокруг! Какая жизнь, суматоха, шум! Что за лица! Какие языки! Кругом нас острова, все в зелени, прямо, за лесом мачт, видны городские здания. Джонки, лодки, китайцы и индийцы приезжают с берега на суда и обратно, пересекая друг другу дорогу» — такой увидел в 1853 году И.А. Гончаров гавань Сингапура с возвышающимися в ней островками[583]. По словам писателя, в городе и его окрестностях насчитывалось тогда около шестидесяти тысяч жителей. За два десятилетия, прошедших со времени захода в Сингапур фрегата «Паллада» до прибытия туда Миклухо-Маклая, его население удвоилось, в центре появились массивные здания, возведенные в английском колониальном стиле, открылись филиалы европейских банков, была построена большая верфь с сухими доками, на многие километры протянулись торговые склады.

Высадившись на берег, Николай Николаевич решил прежде всего поближе познакомиться с Сингапуром, который он впервые мельком увидел в 1873 году, следуя на «Изумруде» из Гонконга в Батавию. На холме, откуда открывалась великолепная панорама города и его окрестностей, размещалась резиденция губернатора. Европейский квартал состоял из уютных домов, окруженных тенистыми садами, административных зданий, банкирских контор и лавок наиболее зажиточных торговцев. Вдоль берега была проложена широкая эспланада, по которой утром и после захода солнца, когда спадал тропический зной, катались в ландо дамы из богатых семейств и прогуливались джентльмены в пробковых шлемах; они вели на поводках, словно собачек, потешно кувыркающихся обезьянок.

Но стоило путешественнику перейти по горбатому мосту через речку, впадающую в сингапурскую гавань, как он попадал в иной мир — в китайский квартал, где длинными рядами теснились друг к другу двухэтажные домишки с лавками и мастерскими внизу и жильем наверху, изобиловали харчевни и лавки менял, попадались опиекурильни, были открыты «кумирни» — буддийские и синтоистские храмы. Казалось, вся жизнь обитателей квартала проходила на улице. Здесь они стриглись и брились, обливались холодной водой, стирали белье. В тенистых закутках сидели прорицатели, писцы, которые степенно выводили причудливые иероглифы на рисовой бумаге, повсюду выступали бродячие фокусники и музыканты. Вдоль улочек были прорыты узкие канавы, по которым грязная вода и нечистоты стекались в речку или на берег моря. В устье реки скопились сотни китайских джонок, которые служили жильем и транспортным средством как источником заработка. По другую сторону от европейского квартала располагался малайский квартал с легкими домиками на сваях; стены и пол у них — из расщепленного бамбука и тростника, кровля — из сплетенных пальмовых листьев. В Сингапуре появилась и «маленькая Индия», где вокруг индуистского храма селились, преимущественно в глинобитных хижинах, неимущие единоверцы из Индостана. Сингапур чем-то напомнил Николаю Николаевичу столицу Нидерландской Ост-Индии. Но в отличие от полусонной Батавии жизнь здесь била ключом и откровенно правил бал золотой телец.

Миклухо-Маклай поселился в большой гостинице «Hotel d'Europe» («Европейский отель»), находящейся в центре города, и на следующий день решил нанести визит губернатору Стрейтссеттлментс («поселений у пролива») — образованной в 1826 году английской колонии, куда кроме Сингапура входили остров Пинанг и порт Малакка, расположенный на западном берегу Малаккского полуострова. Но оказалось, что губернатор сэр Эндрю Кларк отправился на правительственном судне для переговоров с одним из султанов. Поэтому Николай Николаевич представился его молодой жене, которая в отсутствие супруга флиртовала, по словам путешественника, с заезжим венгерским графом[584].

Ссылаясь на несметные природные богатства полуострова, прежде всего на огромные залежи олова, английские купцы неоднократно посылали из Сингапура в Лондон петиции с призывом захватить султанаты Малакки. Кларк, назначенный губернатором в сентябре 1873 года, получил задание присоединить эти султанаты к Британской империи, не ограничиваясь самым южным — Джохором, который давно уже попал в полную зависимость от британских властей. Бравый вояка, который привык действовать решительно и не боялся брать на себя ответственность за содеянное, не дожидаясь формальных инструкций из Лондона, Кларк в течение года подчинил два больших султаната в западной части полуострова — Перак и Селангор. Он ловко использовал усобицы между местными феодалами, борьбу за престолонаследие в правящих семьях, широко прибегал к запугиванию и подкупу, назначал щедрые «пенсии» покорившимся султанам, а где необходимо — применял и вооруженную силу

Кларк вернулся в Сингапур вскоре после прибытия туда Миклухо-Маклая и радушно принял русского путешественника (ввел его в свой дом, приглашал в губернаторскую ложу в театре). Он действовал не без умысла. Для него Миклухо-Маклай был не просто известным путешественником и исследователем, а человеком, который отправится во внутренние районы полуострова и соберет информацию, которая может оказаться полезной англичанам. До сих пор во многих местностях не побывал ни один европеец, а потому у губернатора и его подчиненных не было сведений об их рельефе, реках, составе и численности населения, отношениях между местными князьками и различными племенами. Главным «консультантом» Кларка был правитель Джохора Абу Бакар, награжденный британским орденом и получивший от лондонского правительства титул махараджи. Но этот малайский властитель не имел даже схематической карты своего султаната, не мог назвать точных его границ и еще меньше знал о соседних княжествах.