То, что я потеряла, потеряно навеки. Или нет? Не знаю, как можно по-другому относиться ко всему их вранью.

Дверь в дом с грохотом распахнулась. Я вскочила с постели и крикнула:

— Кто там? — Мне даже в голову не пришло, что если это злоумышленник, то лучше затаиться и молчать.

Злоумышленником оказалась миссис Бетани, но это как-то не радовало. Несмотря на поздний час, на ней по-прежнему было то же самое платье, в котором она вела сегодня уроки. Видимо, работала допоздна. Глаза ее яростно пылали.

— Идемте со мной!

— Куда?

— Чтобы предстать перед вашим обвинителем и — хочется надеяться — опровергнуть ее слова.

Что бы это значило? Мне стало страшно, внутри все словно оборвалось.

— Я... хорошо, только дайте я оденусь.

— Халата вполне достаточно. Мы должны решить этот вопрос безотлагательно.

Очевидно, больше никаких объяснений не будет. Трясущимися руками я натянула купальный халат, завязала пояс и сумела опустить брошь в карман так, что миссис Бетани этого не заметила. Я чувствовала: брошь должна быть со мной.

Когда я застегнула на шее обсидиановый кулон, миссис Бетани повернулась и повела меня в школу. На самом верху северной башни ярко светились несколько окон, в том числе и то, где, по моим представлениям, жила Черити.

— А мои родители там, наверху?

— У меня сложилось впечатление, что вы больше не нуждаетесь в их обществе, — сказала миссис Бетани. Ее длинная юбка волочилась по траве. Она ни разу не оглянулась, очевидно не сомневаясь, что я иду следом. — Я уверена, что вы и сами превосходно справитесь.

Я очень сомневалась, что она действительно хочет, чтобы я справилась. Миссис Бетани была в бешенстве, но я никак не могла понять, сердится она на меня или на кого-то другого, но если учесть, что шли мы в комнату Черити, я подозревала, что на кого-то другого.

Мы молча поднимались по винтовой лестнице. Я нервно крутила в руках пояс от халата. Понятно, что мой «обвинитель» — это Черити, но в чем она меня может обвинять?

И тут я поняла. Ужас стиснул меня, как чей-то сильный кулак. Я остановилась на пороге, не желая заходить внутрь.

— Миссис Бетани... если бы мы с вами могли просто поговорить...

Она протянула руку, распахнула дверь и втолкнула меня внутрь.

Черити сидела в самом центре комнаты на стуле с высокой спинкой, одетая в школьную форму «Вечной ночи» — единственная не рваная одежда, которую я когда-либо на ней видела. Руки она чинно сложила на коленях и выглядела так обманчиво... Я потрясенно поняла, что в комнате есть еще кто-то: Балтазар, сидевший на небольшой скамейке в углу. Судя по его безвольной позе и болезненному выражению лица, он не поддерживал свою сестру, а тоже был обвиняемым.

Не дожидаясь подсказки, я села на скамейку рядом с ним. Балтазар кинул на меня безутешный взгляд.

— Мисс Мор, — произнесла директриса требовательно, — будьте любезны, повторите то, что рассказали мне сегодня вечером.

— Я так рада, что мы с вами сумели найти общий язык, миссис Бетани. — Черити улыбнулась. — Это напомнило мне, что когда-то мы неплохо ладили — до тех пор, пока не узнали друг друга получше.

Я ничуть не удивилась, что миссис Бетани не захотела вспоминать их старые добрые времена.

— Повторите свои обвинения.

— Эти двое преследовали меня весь учебный год. — Черити улыбалась нам, словно приветствовала старых друзей. — Но не одни. С ними был их друг. Некто по имени... Лукас, кажется? И я твердо уверена, что он член Черного Креста.

А мы-то думали, что проделали отличную работу и сумели сохранить все в секрете! И ни разу не задались вопросом, не появится ли вдруг Черити на пороге, чтобы все уничтожить.

— Значит, это правда. — Миссис Бетани выпрямилась в полный рост, и я поняла: до сих пор она надеялась, что Черити лжет и что у нее появился повод исключить сестру Балтазара из академии «Вечная ночь». Но стоило Черити назвать имя Лукаса, а может быть, стоило миссис Бетани увидеть наши виноватые лица, как надежда исчезла.

Балтазар кивнул:

— Это правда.

— Объединиться с членом Черного Креста! Это очень серьезное преступление. — Миссис Бетани сложила руки на груди и уставилась на нас с Балтазаром. — В прошлом году, мисс Оливьер, ваши отношения с мистером Россом возникли от незнания, и я простила вас. В этом году я не смогу быть столь же снисходительной. А вы, мистер Мор! Из всех людей на свете! От вас я такого не ожидала.

— Я хотел найти свою сестру, — невыразительно произнес Балтазар. Плечи его поникли как у человека, страдающего от сильной боли. — И мне казалось, что вы это поймете. Или она.

— Охотники Черного Креста — они ужасны! — Черити сидела на своем стуле и болтала ногами, как развеселившийся маленький ребенок. — Жестокие. Злые.

— Вы оба лгали, оскорбляя гостеприимство нашей школы. Вы нарушили все до единого правила и совершали настолько глупые ошибки, что до сих пор никому в голову не приходило придумать правила, запрещающие их совершать. Я такого не потерплю.

— Прекрасно. Исключите меня! — Я вскочила на ноги. Что такого ужасного она может со мной сделать? Вышвырнуть меня из «Вечной ночи»? Мне не нужна школа, где меня учат, как быть вампиром, если я больше не собираюсь им становиться. — Если нужно что-то подписать, а показать это моим родителям можно и потом, — давайте, я подпишу! Не хотите дать мне возможность собрать вещи? Да пожалуйста! Мне плевать!

— Злые, — повторила Черити. — Хотя, конечно, охотники Черного Креста думают, что поступают правильно. В точности как вы, миссис Бетани.

Миссис Бетани резко повернулась, разозлившись еще сильнее, чем раньше. Меня она не любила, но Черити просто ненавидела.

— Да как вы смеете сравнивать меня с этим сбродом?

— Все охотятся. — Черити встала со стула и оказалась выше всех в этой комнате, кроме своего брата. И на ребенка она больше не походила. — Я охочусь на людей. Черный Крест охотится на вампиров. Вы охотитесь на привидений. Привидения охотятся на Бьянку. А Бьянка охотится на меня. Безупречная цепочка, и вы — ее звено.

Откуда Черити знает про охоту на привидений? Мне потребовалось несколько месяцев, чтобы разобраться в этом... Ей кто-то рассказал? Что еще она знает?

Черити шагнула к миссис Бетани и посмотрела на нее сверху вниз.

— Я думаю, все должны продолжать охотиться. Мой братец со своей подружкой использовали Черный Крест, чтобы охотиться на меня, так что я подумала, что могу сделать то же самое по отношению к ним.

— И вы решили, что используете меня? — рявкнула миссис Бетани.

— Нет. Я использую Черный Крест.

Балтазар вскочил, и стало видно, что сила и воля к нему вернулись, пусть только частично.

— Черити, о чем ты говоришь? Скажи мне!

Его голос прогремел в комнате, заставив меня вздрогнуть, но на Черити он подействовал еще сильнее. Она повернулась к нему, снова покорная и похожая на ребенка.

— Зачем ты это сделал? — спросила она дрогнувшим голосом. — Зачем?

— Я просто потерял голову от голода. Они мучили нас столько дней... Ты сама там была и знаешь, разве нет?

— Тебе не нужно было делать то, чего они хотели. Не нужно было убивать меня.

Мое тело заледенело. Это Балтазар превратил Черити в вампира? Это не может быть правдой. Не может! И все-таки...

— Накажешь меня потом, — сказал Балтазар. Тени заострили черты его лица и скрыли глаза. — А сейчас расскажи про Черный Крест.

— Я ненавижу это место. Я его всегда ненавидела, и еще я ненавижу ее, — заявила Черити, сердито уставившись на миссис Бетани. Та выглядела так, словно собиралась вот-вот наброситься на кого-то из нас, а может, и на всех сразу. — Я ненавижу, когда она делает вид, будто лучше всех знает, что такое быть вампиром, а на самое важное не обращает внимания. Она не убивает людей. Она не понимает, что только это мы и должны делать.

Балтазар замотал головой:

— Не говори так!

Черити все так же злобно смотрела на миссис Бетани.