— Между прочим, очень милый мальчик, — шепнула мне Кэрри, улучив минутку. — Я заметила, как он на тебя смотрит.

— Кажется, я не настолько стара, чтобы заглядываться на мальчишек, — отрезала я.

Признаюсь, я немного рассердилась. Я готовилась к этой вечеринке, возлагала на нее столько надежд. А в результате оказалась годной всего лишь для того, чтобы выслушивать проблемы вчерашнего подростка.

На прощание Гарри все-таки попросил у меня мой номер телефона, но так и не позвонил.

Что ни капли меня не расстроило.

С транспортом — следующим пунктом нашей программы — получилось очень смешно. На этот раз на поиски приключений я отправилась в одиночестве. По зрелом размышлении Эллис и Кэрри решили, что будет глупо сопровождать меня в автобусе в надежде привлечь ко мне дополнительное внимание.

— Ты должна сама подцепить кого-нибудь, — категорично выразилась Кэрри.

— В автобусе?

— Почему бы и нет? — Она пожала плечами. — По крайней мере потренируешься. Не понравится автобус, попробуй метро. Не может быть, чтобы тебе не встретилось ничего приличного!

Эллис согласно закивала головой. Мучительницы мои, знатоки человеческих душ! Обе с шестнадцати лет ездят в собственных машинах и понятия не имеют, что творится в нью-айлендских автобусах и метро. Но как объект опыта я права голоса не имела и, отправляясь на работу в очередной раз, принялась анализировать свое поведение в общественном транспорте.

Почему последнее знакомство произошло со мной в дошкольном возрасте, когда я вместе с бабушкой ехала на подготовительные курсы в школу? Как сейчас помню, мальчик был чрезвычайно упитан и деловит, мы с ним очень весело провели время, по очереди откусывая от булки с шоколадом, которую мне купила бабушка на остановке. Но это было так давно, что не считается, поэтому я с полной уверенностью могу сказать, что не имею ни малейшего опыта удачных транспортных знакомств. В метро я обычно читаю, а в автобусе сражаюсь за лишний миллиметр пространства.

Подобные взгляды нужно было срочно пересмотреть.

Во-первых, я строго-настрого запретила себе брать в транспорт книги, журналы, газеты, а также покупать это все по дороге. И хотя несколько раз ноги сами несли меня к газетному стенду, я проявила невероятную стойкость духа.

Во-вторых, в автобусе я по совету подруг откровенно разглядывала стоящих рядом мужчин. В арсенале Кэрри есть такой взгляд, от которого мужчина сразу шалеет, начинает переступать с ноги на ногу, бубнить что-то себе под нос и пытаться познакомиться. Мне следовало изобразить нечто подобное. Однако строить из себя роковую женщину, упираясь носом в чей-то локоть или спину, не совсем удобно и результативно. Я решила обратить свое внимание на тех, кому случай помог заполучить вожделенное сидячее место в этом автобусе.

О, благословенна будь удача! В опасной близости от меня сидел очень видный молодой человек в хорошем пальто с дорогим кожаным портфелем. Такие обычно ездят на машинах, причем громадных и дорогих. Никаких обвинений в меркантильности, это всего лишь описание! Молодой человек меланхолично смотрел вперед и не замечал моих призывных взглядов. Как хищная птица я нависла над ним, судорожно хватаясь за поручень. Нелегкая это задача — строить глазки и одновременно выдерживать давление толпы на спину. Но я с блеском справилась — очевидно, почувствовав мой демонический взгляд, молодой человек поднял голову…

Но возликовать я не успела.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — вежливо проговорил он и встал.

Отличный сюжет для ситкома [2], но в реальной ситуации мне было не до смеха. Впрочем, я не сильно огорчилась. Знакомство не состоялось, но зато я была на пятнадцать минут избавлена от автобусной толчеи. И, пожалуй, неизвестно, что лучше.

В метро людей было чуть меньше, но и там пристальное разглядывание представителей противоположного пола не дало никаких результатов. Я вошла в вагон, как нарочно набитый обрюзгшими, дурно пахнущими субъектами, которые судорожно досыпали на ходу, пытаясь согнать вчерашний хмель или наркотический дурман. Я уверена, что, окажись на моем месте Кэрри, она среди этого ила сумела бы найти жемчужину. Но я всего лишь победно пробилась к стене, вжалась в нее и постаралась не дышать на протяжении четырех остановок.

Так продолжалось несколько дней. Единственная неприятная разница заключалась в том, что больше в автобусе не находилось симпатичных молодых людей, которые уступали бы мне место. Но однажды наш курьер удрал с работы и шеф отправил меня с документами на другой конец Нью-Айленда. Я поняла, что это мой звездный час. Никакой давки и суеты в метро. Прекрасная возможность выбрать жертву и пофлиртовать.

Я спустилась в метро и окунулась в знакомый шум и неистребимый запах затхлости. Но эти пустяки мало волновали меня. Я вышла на охоту. Четким размеренным шагом я подошла к краю платформы, встала вполоборота, устремила загадочный взгляд в темный тоннель. Сейчас оттуда примчится сверкающее великолепие, чудо техники, вагон метро, и в нем непременно окажется таинственный незнакомец, которого я подсознательно жду всю свою жизнь…

В вагоне оказались преимущественно унылые студенты и развеселые афроамериканцы с косичками. Не выказывая отхватившего меня разочарования, я подошла к ближайшему свободному месту и грациозно на него опустилась. Вагон тронулся, и первый же порыв ветра донес до меня аромат немытого тела и грязной одежды. Я посмотрела в сторону и только сейчас увидела на соседнем сиденье засаленного мужчину. Он дремал, укрывшись свежим номером газеты «Нью-Айленд Пост».

Я сразу поняла, что в этом вагоне мне свою судьбу не найти.

Как ни странно, но на обратном пути подземная удача мне улыбнулась. Напротив меня сел мужчина унылого вида лет тридцати — тридцати пяти. Я знаю, в это трудно поверить (сама не сразу поняла), но в его взгляде мелькнула заинтересованность. Я приосанилась, стараясь подбодрить и поощрить. Мужчина беспокойно зашевелился. Я ощутила азарт охотника. Медленный, интригующий взгляд из-под трепещущих ресниц. Уголки рта чуть дрогнули в рассеянной улыбке. Ножка на ножку, в разрезе пальто мелькнула коленка. Надеюсь, он не решит, что я для него слишком хороша?

Получилось. Следующей была моя остановка. Мужчина вышел вместе со мной. Он стоял сзади меня на эскалаторе и тяжело дышал мне в спину. Я вышла на улицу.

— Простите, вы не подскажете мне, как выйти на сквер Даррена? — прогнусавил кто-то за моей спиной.

Я обернулась. Так и есть. Это он.

— К сожалению, я плохо представляю себе, где это, — ответила я с лучезарной улыбкой.

— Правда? Какая жалость. Значит, мне придется блуждать.

Разве я могла оставить столь явный призыв без ответа?

— У меня есть немного времени. Я могла бы помочь вам.

Он словно и не удивился.

— Это было бы замечательно. Вы такая добрая.

Надо сказать сразу: голос у него был препротивный. Высокий и тонкий, простуженный, с неестественно раскатистым «р». Да и сам он при дневном освещении выглядел не ахти — с крупным носом, усыпанным жирными черными угрями, и с набрякшими мешками под глазами. Но в любом случае это был мой единственный улов и мне будет о чем доложить вечером подругам.

Мы медленно пошли по дороге. Право вести беседу он оставил за собой.

— Чем вы занимаетесь в жизни? — спросил он своим монотонным гнусавым голосом.

— Секретарь, — ответила я.

— А я дефектолог. А что вы любите делать в свободное время?

Это становилось забавным. Он словно анкетирование проводил.

— Читать.

Я не собиралась вдаваться в подробности. И только я открыла рот, чтобы спросить его о чем-нибудь, как он продолжил:

— А я люблю кататься на роликах, ходить в бассейн, смотреть фильмы.

Я изо всех сил старалась не рассмеяться.

— А что вы любите читать? — продолжил он, задавая вполне логичный вопрос.

— Многое. — Я пожала плечами. — Например…

— Я прочитал всего Диккенса и Драйзера. Очень впечатляет. А в последнее время, — тут он смущенно хихикнул, — увлекся Джейн Остин.