Стражник понимающе ухмыльнулся:
— Хороший выбор, эрте. У Триффа золотые руки, и работает он с душой. Сделает все что попросите, да еще и сверх того постарается.
— И где же нам его искать?
— Вас проводят, — пообещал блондин и кивнул одному из стражников, слоняющемуся рядом со складом. — И если ищете место для ночлега, у Западной арки есть хороший гостевой дом. Его хозяйка — моя соседка, скажете, что я прислал, и комната всегда найдется.
— Вы сама любезность! — лучезарно улыбнулась Лус.
Ага, конечно. Поселить нас у себя под боком, чтобы никуда не делись? Отличное решение. Впрочем, такое соседство — не самое дурное, что может случиться, по крайней мере, всегда можно будет позвать на помощь.
Лавка Триффа Тьезаре оказалась ювелирной, и довольное лицо старшины Сеппа получило свое объяснение: наверняка решил, что супруга нарочно притащила меня в Аллари, чтобы заметно облегчить мой кошелек. Сопровождавший нас стражник на прощанье показал, в какую сторону идти к гостинице, и торопливо отбыл восвояси, то ли собираясь поскорее вернуться к командиру, то ли надеясь потратить толику освободившегося времени на личные нужды, а я воспользовался дверным молотком.
Вообще-то в любую лавку принято заходить не стучась, потому что хозяин всегда должен быть готов принять покупателей, но в незнакомом городе могли быть свои порядки. К тому же, учитывая происшествие в порту, мне не очень-то хотелось перемещаться с солнечной улицы в сумерки прихожей и несколько мгновений быть отданным на волю незнакомых людей. А тем более демонов.
Дверь открылась не сразу, можно даже было предположить, что парень, в конце концов возникший на пороге, шел чуть ли не через весь дом, чтобы встретить нас, и явно не испытывал при этом никакого удовольствия. Впрочем, какой-то особой угрозы он тоже не излучал: среднего роста, не хлипкий, но и не особо крепкий, в холщовой рубахе с закатанными рукавами и длинном фартуке из тонкой кожи, спускавшемся до самых ступней. Кстати, таких же голых, как и голова.
— Чем могу служить?
— Мы бы хотели видеть здешнего хозяина, эрте Тьезаре.
— Он назначал встречу?
— Нет. Нам… О его мастерстве ходит много разговоров, и моя супруга решила удостовериться в том лично. И конечно, сделать заказ, если слухи окажутся правдой.
Парень улыбнулся:
— Вам понравятся его работы. Взглянете сейчас?
— Сам хозяин к нам не выйдет? — обиженно надула губки Лус, а я вполголоса, наклонившись к уху бритоголового, пояснил:
— Моя супруга любит пышные церемонии. Иначе просто не считает товар стоящим.
— О, понимаю, — кивнул парень. — К сожалению, эрте Тьезаре нет сейчас дома. Он получил большой заказ и срочно уехал за недостающими материалами. Их он подбирает только сам.
— И как скоро вернется?
Ясные глаза работника лавки не моргнули, когда он ответил:
— Завтра. Приходите ближе к полудню.
— Мы придем, — пообещала Лус и потянула меня за рукав прочь от лавки.
Парень долго смотрел нам вслед: я буквально чувствовал его взгляд на своем затылке, пока мы не свернули за угол, в проулок, ведущий к одному из узеньких мостиков, соединяющих острова Аллари друг с другом.
— Он недокровка, как вы их называете, — сообщил демон.
— И что с того? Твой знакомец не стал бы окружать себя недокровками? Они же надежнее, чем просто люди: будут смотреть в рот любому одержимому.
— Да, наверное. — На словах Лус соглашалась со мной, но в голосе все же прозвучало сомнение.
Меня же куда больше, чем происхождение парня, насторожила его бритая голова. Хотя в таких занятиях, как ювелирное дело, отсутствие волос на голове было вполне разумным. Веди себя работник иначе, можно было бы что-то заподозрить, но он был спокоен, даже дружелюбен, и не стал настаивать на посещении лавки. Правда, то, что провожал нас взглядом…
Ну, в конце концов, у него тоже могли иметься свои причины. Например, подозревать воришек в парочке странноватых незнакомцев.
— Все еще хочешь остаться?
Лус упрямо опустила подбородок.
— Ладно, пойдем искать тот гостевой дом.
По мере того как мы углублялись в лабиринт города, Аллари нравился мне все меньше и меньше. Да, жить здесь было уютно и красиво, но стоило взглянуть на местность с точки зрения защиты и нападения, как все первое впечатление безвозвратно испарялось. И честно говоря, я почти ненавидел за это демона. Если бы его не было рядом со мной… Хотя, если бы его не было, в моей жизни не возникло бы и города, прыгающего через реку с островка на островок.
Узкие улицы, многократно изогнутые так, чтобы побыстрее гасить порывы сырого ветра, создавали своими зигзагами кучу закутков, пригодных для устройства засады. Крыши, смыкающиеся друг с другом в длинные черепичные настилы, как нельзя лучше подходили для отступления, вынужденного либо запланированного. Не говоря уже о каналах, ныряющих под мостами: если тебя совсем допекла погоня, можно спрыгнуть в воду и, прячась между сваями, добраться до безопасного убежища. Правда, для свидания с темной гладью требовалось немалое мужество, особенно в конце весны, когда течение еще несет в себе память о талом снеге.
Гостевой дом соседки стражника плотно вливался в общий строй зданий, гранича и крышей, и балконами, опоясывающими второй этаж. Будь моя воля, ни за что не остановился бы здесь на ночлег, но особого выбора не было, потому что город на глазах наводнялся толпами людей, явно приехавших издалека, а значит, в скором времени в Аллари не должно было остаться ни одного свободного местечка. К тому же не стоило огорчать отказом старшину Сеппа, так любезно сократившего время нашего унылого пребывания на корабле.
Хозяйка оказалась женщиной толковой и едва услышала, кем мы были присланы, понимающе улыбнулась и не задала ни единого вопроса из праздного любопытства. Проводила в комнату со стенами, обитыми непривычно темной тканью, справилась о том, что и когда гости желают откушать, и скоренько оставила нас наедине.
Створки высокого полуокна-полудвери были приглашающе распахнуты на балкон, и я вышел посмотреть на город хоть с небольшой, но все-таки высоты. При взгляде сверху вниз Аллари еще больше походил на что-то вроде кукольного дома и казался совершенно невозможным со всеми своими игрушечными мостиками, улочками, переплетенными друг с другом, как косы, пышными цветами и прочей зеленью в многочисленных кадках, издалека сливающимися в одну большую лужайку. Даже люди, по моему примеру облюбовавшие балконы, прогуливающиеся по набережным или снующие в уличных просветах между домами, напоминали какой-то огромный заводной механизм, приведенный в движение поворотом невидимого ключа. А главное, ни в одном из уголков города, куда я мог дотянуться взглядом, не было и тени мрачной, скрипящей от натуги пружины столичной жизни. Нет, здесь царили беспечность и радость, вроде бы беспричинная, зато заразительная. Хотелось забыть о всех бедах и трудностях, вытряхнуть из памяти мертвые тела и искаженные страхом лица, вдохнуть свежий воздух, раскинуть руки и…
Взлететь? Почему бы нет? Пусть полет вниз и не мог продлиться больше пары-тройки секунд, он все равно подарил бы ощущение свободы.
— Здесь красиво, — заметил демон, тоже выбравшийся на балкон.
— Утром ты был другого мнения, — напомнил я.
— Утром… Дурное самочувствие отвращает от любых удовольствий.
— Но теперь тебе стало лучше, я надеюсь?
Лус внимательно прислушалась к своим ощущениям:
— Мутить перестало, и на том спасибо. Угораздило же получить в распоряжение тело, не способное ни к чему!
— Мы уже говорили об этом. Все в твоих руках: научи, она будет послушной ученицей.
— Слишком послушной, — вздохнул демон. — И потом… Я не собираюсь здесь долго задерживаться.
— Тебе же вроде некуда возвращаться?
— Неважно. Оставаться и решать, на чьей стороне выступить, я не хочу.
— Разве ты до сих пор не решил?
Лус повернула голову, устремляя взгляд на город:
— Все слишком сильно перепуталось. Беглецов из империи надо спасти от гибели, но изо всех, кто мне встретился, спасения заслуживали как раз те, кто следовал зову долга и сам знал, что делать. А остальные… Возможно, не стоит тянуть их обратно силой. Они ведь никогда уже не будут настоящими подданными, любящими или ненавидящими своего императора. Никто не знает, о чем думают «выдохи» после пробуждения. Понятно только одно: в жизни для них не остается ничего увлекательного.
