Ухудшению обстановки способствовало и английское радио, умело использовавшееся для ведения психологической войны и дававшее дезориентирующие сведения. В результате возник типичный оперативный кризис действующей армии, какие нередко случаются на определенных стадиях крупных операций: заранее подготовленные прекрасные планы не выдержали встречи с жизнью, и все перепуталось.

Воздушная рекогносцировка помогла штабу Фалькенхорста оценить опасность, которая грозила немецким войскам на западном побережье Норвегии. Продвигающиеся на юг немецкие части могли остаться без снабжения, а высадившиеся в Ондальснесе англо–французские войска могли прорваться к Тронхейму. Только сейчас Бушенхагеи понял неправильность отказа от операции против Ондальснеса.

Это понимал и майор Прук. Он считал Ондальснес воротами, открывающими путь на Домбос. Еще в феврале он направил обстоятельный рапорт в Берлин, в котором подчеркивал важность захвата порта и города в случае вторжения. В дальнейшем удержать Ондальснес было бы нетрудно даже силами небольших подразделений.

В беседах с полковником Бушенхагеном и подполковником Польманом 5 апреля вопрос об Ондальснесе подвергся тщательному обсуждению. Штаб поддержал мнение Прука. Однако уже 6 апреля возникло непредвиденное осложнение. Крейсер «Лютцов», включенный в состав группировки, предназначенной для нападения на Тронхейм, вышел из строя из–за неисправности машины. Времени для организации высадки альпийских стрелков уже не оставалось, поэтому солдаты генерала Дитля были направлены в Осло. Оставшуюся часть судов и войск пришлось сосредоточить только для захвата Тронхейма и Тренделага. Брешь, возникшую в планах после выхода «Лютцова» из строя, заполнить было нечем, а потому захват Ондальснеса пришлось отложить до лучших времен.

13 апреля Гитлер получил сообщение о том, что в направлении Ондальснеса движутся крупные английские военно–морские силы. Это известие пришло одновременно с сообщением о том бедственном положении, в котором оказались под Нарвиком альпийские стрелки генерала Дитля. Фюрер растерялся. Однако на сей раз английские корабли прошли мимо Ондальснеса. Они подошли к нему только через пять дней.

Между тем все внимание командования в Берлине и Осло привлек Домбос — крупный железнодорожный узел в Южной Норвегии. Постепенно он стал центром всех военных планов. Если бы союзникам удалось прорваться к Домбосу из Ондальснеса, немцы потерпели бы полное поражение. Это лишило бы их возможности установить связь между Тронхеймом и Осло, а также между Бергеном и Осло. Эти магистрали нужно было захватить во что бы то ни стало. Все понимали, что если Домбос будет под контролем немцев, это оградит Осло и Тронхейм от угрозы нападения англичан и французов с суши.

В 11.00 14 апреля штаб Фалькеихорста получил по радио приказ фюрера: немедленно начать выброску воздушных десантов в районе железнодорожного узла Домбос и разрушить железнодорожное полотно, чтобы помешать продвижению англичан, высадившихся 13 апреля в Ондальснесе.

Для выполнения этой задачи Фалькенхорст располагал немногим: двумя воздушнодесантными ротами в составе трех офицеров и 165 рядовых, транспортной группой из 15 самолетов и одним звеном самолетов–штурмовиков.

Домбос находился далеко за передним краем противника, в 230 километрах по прямой от передовых отрядов немецких войск у озера Мьоса. Потребовалось бы несколько педель, чтобы прийти по суше на помощь десанту. Почти идеальное место для выброски десанта было найдено у Оматы, на довольно высоком плато, ограниченном с трех сторон отвесными скалами. С него можно было держать под контролем и железную дорогу и шоссе.

В 14 часов из района Домбоса возвратился посланный туда самолет–разведчик. Сводка была плохой: над долиной Гудбраннсдален нет видимости.

В 17.15 первый Ю–52 все же поднялся с десантом на борту с аэродрома Форнебу и исчез в облаках. Звену самолетов–штурмовиков была поставлена задача бомбардировать Домбос вслепую. Вслед за первым транспортным самолетом ушли и другие.

Вечером они возвратились и сообщили, что после долгого полета вслепую им удалось пробиться сквозь облачность. Часть самолетов не смогла найти Домбос и сбросила десант наугад. В результате многие солдаты попали в плен. Те же самолеты, которые, несмотря на низкую облачность и плохую видимость, нашли цель, попали под сильный зенитный огонь. Один «юнкере» сгорел, прежде чем десантники успели воспользоваться парашютами. Только небольшой отряд в составе двух офицеров и 61 солдата смог собраться в восьми километрах к югу от Домбоса. Там он и занял временную оборону. О выполнении основной тактической задачи — перерезать железнодорожную линию — не могло быть и речи. Правда, отряд выслал несколько ударных групп и взорвал в нескольких местах полотно, что причинило немалые трудности противнику. Но подкреплений отряд не получил, плохая погода помешала подбросить солдатам боеприпасы и продовольствие по воздуху из Осло. Через пять дней этот отряд вынужден был сдаться.

Из 15 транспортных самолетов восемь были сбиты или погибли при вынужденной посадке, а один приземлился даже в Швеции, где и был интернирован.

Человек, в руках которого сходились все нити, — начальник штаба Бушенхаген — рассказывает, что потери, понесенные немцами под Домбосом, были небольшими по сравнению с тем, что было поставлено на карту. Немцы должны были овладеть позицией, которая являлась ключом, открывающим ворота в Центральную Норвегию. Нужно было действовать незамедлительно.

В личных мемуарах главнокомандующего норвежской армией генерала Рюге полковник Бушенхаген спустя много лет прочитал исключительно интересное описание событий, относящихся к норвежской стороне в тот напряженный день 14 апреля. Король Хокон со своей свитой и в сопровождении генерала Рюге находился тогда на пути к Ондальснесу. В это время несколько детей подбежали к генералу Рюге и рассказали, что видели какие–то «зонтики», падающие с неба. Всем сразу стало ясно, что речь идет о немецких парашютистах. Маршрут следования короля был немедленно изменен.

Самое главное — лед

Установление контакта между группировками в Южной Норвегии и в области Тронделаг было предпосылкой начала похода Гитлера на Бельгию, Голландию и Францию. Первоначально предполагалось начать кампанию на Западе через 4–5 дней после нападения на Данию и Норвегию, но события развертывались иначе.

В течение 14 и 15 апреля у Домбоса были сброшены две роты парашютистов. Они сражались отчаянно, но не смогли оказать сопротивление превосходящим силам норвежцев.

Фалькенхорст энергично пытался подбросить туда подкрепления. Но Геринг был против этого. Тогда штаб в Осло решил форсировать наступление вдоль озера Мьоса, захватить Лиллехаммер и затем рывком продвинуться вдоль железной дороги до Винстры и таким образом помочь немецким солдатам у Домбоса.

Наступление по обоим берегам Мьоса развивалось медленно. 3–й батальон 340–го мотопехотного полка застрял у Страндлекка. Узкие берега Мьосы, зажатого горами, почти лишали немцев мобильности. В этих условиях оперативный отдел штаба Фалькенхорста предложил разрубить одним махом этот узел и произвести высадку десанта прямо у Лиллехаммера, в тылу у норвежских войск. В случае удачи немцы получили бы решающий исходный пункт для прямого наступления на Домбос. Предполагалось, что парашютисты внезапным ударом должны были с ходу занять Лиллехаммер. Фалькенхорст запросил поддержки у командования ВВС и послал телеграмму в Берлин. Ему нужна была всего одна воздушнодесантная рота.

Одновременно штаб отдал приказ о приведении в боевую готовность к 18.00 16 апреля батальона у Фор–небу, с тем чтобы по первому сигналу солдаты могли погрузиться на транспортные самолеты. Они должны были приземлиться на озере Мьоса сразу же после занятия парашютистами Лиллехаммера, а затем вместе с ними подавить сопротивление противника и быстро продвинуться вдоль железной дороги к Домбосу.

Майор Бенеке узнал об этих планах, когда приказ был уже подписан и приготовления к новой операции шли полным ходом. Майор, конечно, понимал, как необходима помощь десанту у Домбоса. В любое время можно было ожидать высадки союзников в Троиделаге, стратегическом центре Норвегии. Кроме того, ходили упорные слухи о том, что англичане закрепляются в Оидальснесе (на самом деле они высадились только 18 апреля). Но несмотря на все это, Бенеке пришел в ужас, услышав о планах генерального штаба. Он–то хорошо знал условия на Мьосе. В центре озера проходит сильное течение. Зимой при метровом льде оно неопасно. По воскресеньям крестьяне ездят через озеро на санях в церковь в Лиллехаммере или Хамре. Но ведь сейчас середина апреля, лед начинает подтаивать, ручьи в долинах вздуваются. В первой половине мая они сольются в бурные реки.