Германия перед второй мировой войной действительно вела широкую разведывательную деятельность во многих странах. В некоторых из них нацисты создали «пятую колонну». Однако, учитывая военный опыт прошлого, Германия по крайней мере до середины 30–х годов не считала Норвегию страной вероятных военных действий. Поэтому деятельность германской военной разведки в Норвегии носила довольно ограниченный характер. Наша страна, так же как Швейцария, Португалия и Швеция, находилась в большой финансовой зависимости от крупных держав и использовалась в качестве арены для ведения разведки и контрразведки против других стран.

Германская миссия в Осло постоянно держала свое министерство иностранных дел и другие заинтересованные учреждения в Берлине в курсе всех текущих событий, происходивших в Норвегии, используя в качестве источника информации легальные каналы, и прежде всего норвежскую прессу. И хотя нельзя сказать, что велась какая–то более или менее всесторонняя и систематическая работа по составлению досье, картотек и т. п., тем не менее документы германского министерства иностранных дел показывают, что Германия имела отличное представление о положении в стране на основании сообщений норвежской печати. Газеты зачастую были крайне откровенны. Поэтому в целом ряде областей было совершенно незачем прибегать к какой–то особой разведывательной деятельности. Тот, кто имел хоть немного логики и был достаточно терпелив, мог из газет черпать различные интересующие его сведения. Немцам не нужно было затрачивать много усилий на то, чтобы получить хорошую информацию (впрочем, также и дезинформацию!) как о политическом, так и о военном положении страны.

Генеральные штабы всех великих держав разрабатывают свои оборонительные и наступательные планы с учетом различных политических и военных факторов. Однако Норвегия ни разу вплоть до 1940 года не являлась объектом конкретного планирования какого–либо генерального штаба. В октябре 1939 года некоторые шаги в этом направлении предприняло командование германских военно–морских сил. И это было все. Захват Норвегии фактически явился чистейшей импровизацией. В другой раз, если что–либо подобное произойдет, подготовка, конечно, будет проводиться совершенно иначе. Она будет более основательной, систематической и заблаговременной. Ведь в 1940 году нападение на Норвегию было успешным только потому, что страна оказалась очень слабой в военном отношении.

Вполне естественно, что подчас бывает весьма трудно, а может быть, и вообще невозможно добыть достоверные и сколько–нибудь исчерпывающие материалы о шпионаже великих держав в Норвегии на определенном историческом этапе развития. Однако некоторые счастливые обстоятельства, и в первую очередь поражение Германии, а также солидная сумма случайностей дали нам возможность составить довольно полную картину деятельности германской военной разведки в Норвегии перед вторжением немцев в страну в апреле 1940 года, в период военных действий после капитуляции норвежских войск 10 июня 1940 года.

При расследовании многочисленных причин, которые привели к тому, что Дания и Норвегия оказались втянутыми во вторую мировую войну, нам удалось собрать большой материал о военных приготовлениях в германских штабах, о мерах, которые были приняты в целях сохранения этих планов в глубокой тайне, в целях обмана руководителей нейтральных и враждебных государств. Кроме того, автору в немалой степени помогли откровенные и подробные беседы с некоторыми влиятельными в то время лицами вроде генерала Эриха Бушенхагена, который был начальником штаба группировки фон Фалькенхорста[4], подполковника Эриха Прука, бывшего начальника группы абвера в Норвегии, и подполковника Бертольда Бенеке, являвшегося тогда руководителем «ВО–Норвеген»[5], а позднее ставшего начальником отделения разведки при группе абвера в Норвегии.

Устные высказывания многих лиц частично подтверждены собранными документальными материалами, донесениями, военными дневниками, записками агентов разведки и другими материалами.

К рассказу о том, каким образом отдельным офицерам германской разведки обеспечивался статус дипломатической неприкосновенности, следовало бы добавить, что большинство западных держав всегда прикрывало своих разведчиков дипломатическими паспортами и званиями советников посольств и миссий.

Под утро 6 апреля 1940 года майор Бенеке, начальник немецкой шпионской организации в Норвегии, получил из Берлина важную шифровку следующего содержания: «Два господина прибудут в 10 часов на аэродром Форнебу[6]. Встречайте».

Господа прибыли точно в указанный срок и были тотчас доставлены майором Бенеке в дипломатической автомашине под номером «КД–А–66» в торговое представительство германской миссии по адресу Клингенберггатен, 7. Всю дорогу оба хранили глубокое молчание, и, только когда переступили порог торгпредства, один из прибывших господ отрекомендовался подполковником X., представителем ставки верховного главнокомандования в Берлине. Он передал майору устную инструкцию начальника центрального управления германской военной разведки адмирала Канариса: «Встречайте нас во вторник, 9 апреля, в 4.30 утра в порту Пипервикен[7]. Явитесь к генералу Энгельбрехту[8] на крейсер «Блюхер». Подготовьте подходящий дом для командующего и его штаба. В остальном действуйте по своему усмотрению».

Собственно говоря, никаких инструкций и не требовалось, потому что адмирал совсем недавно совершил инспекционную поездку в Осло и еще тогда предоставил Бенеке полную свободу действий. Уже за четыре недели до этого помощник торгового атташе снял несколько комнат в доме по улице Клингенберггатен, 7, для расширения торгового представительства. Из окон этого симпатичного здания, несколько возвышавшегося над другими, открывался красивый вид на крепость Акерсхюс.

Бенеке тут же собрал своих главных агентов и поручил им точно выяснить, что за немцы находятся проездом в Осло, их фамилии и возраст, а также узнать, в каких гостиницах города они остановились. Во второй половине дня 8 апреля помощник торгового атташе сообщил четырем немецким коммерсантам о том, что они должны явиться в торговое представительство германской миссии до 18 часов того же дня.

Три коммерсанта явились в назначенное время, и на сей раз Бенеке представился им как майор — представитель верховного главнокомандования.

— Положение радикально меняется, — заявил майор. — Господа считаются мобилизованными и с полуночи должны быть готовы к активным действиям. Никто не имеет права покидать канцелярию торгового представительства. Все немецкие граждане рискуют быть расстрелянными, если попадут в руки врага. Всем, кто находится здесь, будут повышены воинские звания.

Главные агенты позаботились о питании, воде и сигаретах. Было приведено в готовность все личное оружие. Бенеке подробно ознакомил вновь прибывших с обстановкой. Он обратил их внимание на то, что англичане в течение ночи, возможно, попытаются напасть на представительство. Поэтому нужно было подготовиться к обороне, особенно надежно обеспечив охрану подъездов на улице Клингенберггатен, 7.

Три коммерсанта, вначале ошеломленные свалившейся на них новостью, быстро пришли в себя. Один из них, Вериер Биркхольц из Берлина, оказался чрезвычайно энергичным человеком; он взял на себя обязанности личного адъютанта и шофера майора Бенеке.

Вечером в доме 7 по улице Клингенберггатен собралось несколько офицеров абвера. Среди других здесь были майор Эрнст Поль, вернувшийся 6 апреля из поездки в Берлин, и «доктор Дитрих», покинувший здание представительства через несколько часов, чтобы выполнить специальное задание в порту Осло. Здесь же оказался и начальник контрразведки абвера, старший правительственный советник Берг, который обычно останавливался в гостинице «Гранд–отель». Рядом с майором Бенеке сидел его телеграфист, некто Опитц, следовавший за своим начальником как тень.