Таким образом, журналист, которому всерьез угрожал расстрел, был очищен от любых подозрений и оправдан благодаря дальновидной и сообразительной парижанке.
Вместо этого она помогла арестовать и надолго посадить в тюрьму одного крупного банкира, который был опасным шпионом.
Но дела с шефом шпионажа стали ухудшаться.
– Вы сильны, – сказал он нашей специальной посланнице. – Да, очень сильны, мадемуазель!
– Очень сильна? – ответила она, притворившись непонимающей. – Да, я очень сильна, у меня превосходное здоровье!
Артистка сочла лучшим не продолжать в том же духе и решила удрать. Она собрала багаж и вернулась в Париж.
Но ее странствия на этом не закончились.
– Если бы вы соизволили поехать в Мадрид, – обратились к ней в S.C.R, – вы оказали бы нам еще одну большую услугу.
– Опять?!
– Подумайте: вы получили новости от вашего друга. И теперь речь идет о том, чтобы поспособствовать его освобождению. Отправляйтесь туда и встретьтесь с королем.
– Это идея! Альфонс мне не откажет! Давайте!
И талантливая артистка преодолела Пиренеи.
И здесь мы дадим слово одному английскому капитану:
«В эту пору, в 1916 году, во Франции сложилась очень тяжелая ситуация, а Испания, очень благожелательная по отношению к Германии, вполне могла попытаться осуществить свои старые притязания к Франции в Марокко. Поэтому мадемуазель X. поторопилась туда, чтобы собрать сведения о направлении испанской политики. У этой миссии был интересный результат: Испания осталась в хороших отношениях с Францией до конца войны, и, самое важное, Франция точно знала, что такое положение сохранится до конца конфликта».
Об этом сказал король!
Но мадемуазель X. – или мисс, если более загадочно – получила и другое удовлетворение: Его величество король Испании Альфонс XIII предпринял в Берлине соответствующие шаги, и смелый артист, ее друг, который столь отважно выполнил свой долг, был репатриирован.
Теперь хотелось бы сделать одно важное замечание. Остроумная парижанка действовала, как положено хорошей француженке, она доказала свое мужество и ум; она рисковала свободой и даже жизнью – и ей ничего не дали. Зато было награждено немало девиц, которые прежде не дождатлись бы и кусочка ленты в награду. Мы просим об исправлении этой несправедливости и надеемся, что правительство засвидетельствует этой француженке свою признательность, которую она в полной мере заслужила.
XII: Странная смерть Маруси
Первое «настоящее парижское дело» Разведывательной службы. – Актриса и румын. – Драма в Женеве
«…И если Вы встретите на лестнице торговца углем, или приказчика из бакалейной лавки, который вас рассматривает, не удивляйтесь этому: это все наши люди».
С этими словами, «патрон», после сильного рукопожатия, вновь закрыл дверь своего бюро за своим посетителем.
А тот двинулся вдоль коридора, повернул налево, спустился тремя этажами ниже, и оказался на Бульваре Сен-Жермен. Он быстро прошел мимо Палаты депутатов, пересек мост, площадь Согласия, и расположился на скамье в парке Тюильри. Там он зажег сигарету и стал размышлять над событиями дня.
Что же случилось?
У него было очень спокойное утро, пока не раздался телефонный звонок. Звонила женщина, о которой он знал очень мало, и познакомился с ней совсем недавно.
– Это я, Маруся.
– Маруся?
– Вы знаете…
– Ах, да, я вас слушаю, дорогая подруга.
Она извинилась за то, что побеспокоила его и за то, что просила его об услуге, о которой она сожалела, что настойчиво просила его об этом таким нескромным путем – по телефону.
Вот что она ожидала от него: столкнувшись в ходе недавней поездки в качестве швейцарки с проблемами на границе, она надеялась, что он мог бы послать к моменту, условленному для ее возвращения, телеграмму, вызывающую ее в Париж, где ее присутствие было бы необходимо для репетиции пьесы – воображаемой – в которой участвовал бы он, автор, и она – «исполнительница главной роли»…
Бульвар Сен-Жермен
Он сам не знал толком, почему ответил ей положительно, но почувствовал что-то подозрительное в этой идее, и потому решил сообщить об этом инциденте властям.
Он отправился к комиссару своего квартала, который отослал его в окружное управление; оттуда – в центральное управление, которое, в конечном счете, просто отправило его ко всем чертям.
Ему надоело, что никто не хотел его выслушать, и он даже заметил, что на него начали косо смотреть. Он вернулся домой, и только благодаря случайному визиту своего друга, ему посоветовали обратиться на Бульвар Сен-Жермен.
Его принял руководитель службы, очень заинтересовавшийся его заявлением. Дело, о котором сообщил посетитель, было важным: женщина, о которой шла речь – Маруся – с некоторого времени привлекла к себе внимание Центральной Разведывательной службы (S.C.R.) своими поездками и своими удивительными поступками.
Подозрительная красавица
Светловолосая, красивая, но такой немного натянутой красоты, которой нет без шарма, она называла себя вдовой и полькой.
Живя в Париже уже долгие годы, красавица была там кем-то средним между «артисткой» и актрисой, играя – под именем Маруси Д. – или изображая из себя актрису ровно настолько, чтобы не считаться просто содержанкой. У нее были довольно хорошие связи в театральном мире. [Фамилия Маруси указывается обычно как «Детрель» или «Дестрель».]
Серьезных отношений у нее, как говорили, не было. Она крутилась то с одним, то с другим, чаще бывая в обществе иностранцев, чем французов, так как она говорила по-немецки, по-английски, по-русски, по-польски и по-итальянски. Ее французский язык, которым она пользовалась очень правильно, был слегка приправлен славянским акцентом.
О своей семье она говорила загадочными и расплывчатыми словами. С любой точки зрения она была настоящей великой авантюристкой.
Подозрения были вполне оправданы. Маруся не обманывала своего товарища, когда рассказала ему по телефону о затруднениях на границе. Действительно, было известно, что в начале войны, во время гастролей французских артистов в одной еще нейтральной стране, актриса стала любовницей импресарио труппы, подозрительного румына, отец и братья которого были содержателями притона на Балканах.
Этот темный тип и авантюристка были созданы для сговора, и между ними возникла большая любовь. Но дела румына испортились, когда началась охота на подозрительных лиц.
Один из его братьев был арестован в Швейцарии. Импресарио предпочел оставить Францию по собственной инициативе, не дожидаясь неизбежной высылки.
Женщина плакала, клялась в верности, и, решила при первой возможности умчаться на встречу к любимому на берега Женевского озера, где они оба прожили долгие дни радости и тревог.
Заключенный в тюрьму брат попал под суд, и был осужден федеральными властями на несколько месяцев тюрьмы за шпионаж в пользу Центральных держав.
Пара стала с тех пор очень подозрительной, и Маруся возвратилась в Париж лишь ценой тысяч затруднений. Но она думала только о том, чтобы снова увидеть своего любовника, готовя его вероятное возвращение во Францию.
После более настойчивых просьб румына, она рискнула попросить о помощи по телефону. Через день она уехала в Швейцарию, и о ней долго больше ничего не было слышно.
Внезапная смерть
Однажды утром газеты сообщили следующую информацию:
«Женева. – Симпатичная парижская артистка, мадемуазель X., которая остановилась в отеле Z., была найдена вчера мертвой в ее постели. Она была в праздничном костюме и ее кровать была устлана цветами. Вероятно, речь идет о самоубийстве, причину которого первичное дознание приписывает ее личному горю». Это была именно та самая Маруся. После ее прибытия в Лозанну, где она нашла своего румынского любовника, французские власти через консульство предупредили ее о подозрениях в адрес румына. Она не захотела ничего знать, подумала о том, что ей следовало бы играть более тонко, и даже посчитала, что завоевала сердце консула, который, напротив, поручил установить за ней тщательное наблюдение.
