В это время щелкнул замок, и дверь распахнулась. В камеру влетел коренастый мужчина в строгом костюме и узком черном галстуке. Подбежав к Сигделу, он обнял его за плечи, как будто стараясь спасти его от обидчиков.

— Мистер Сигдел, наконец-то мы вас нашли. А они, — он кивнул в сторону сопровождавших его полицейских, — долдонят, что вы «чиканос» и никто другой.

— Почему же вы сразу им не сказали, кто вы такой, — не унимался «преподаватель».

— А у меня никто и имени не спросил.

— Черт побери, — «преподаватель» грозно посмотрел на полицейских, — вам это даром не пройдет. Не забывайте, мы живем в самой демократичной стране мира.

Официант принес еще по одной чашке кофе.

— Тюремный университет не прошел для меня даром, — продолжал Сигдел. — Я все чаще стал задумываться над своими перипетиями. Мои «преподаватели» почувствовали во мне перемену, но поняли ее по-своему. Они, вероятно, подумали, что я в достаточной мере перенял американский подход к жизни и теперь намерен продать свои услуги подороже. Мне тут же предложили кругленькую сумму, чтобы я смог начать в Непале свое дело, и даже посоветовали какое. Естественно — открыть газету. О такой перспективе я и мечтать не смел. «Да» готово было слететь с языка, но что-то меня удерживало. Да и что я смог бы печатать в так называемой своей газете, которая будет выходить под их неусыпным контролем. В конце концов я отказался. Начался откровенный шантаж. Я уже стал беспокоиться, удастся ли мне вернуться на родину — денег-то на обратный путь нет. Вдоволь поиздевавшись, они все-таки отправили меня назад, но с условием, что я буду держать язык за зубами. В дороге я твердо решил, что дома обязательно напишу обо всем этом. Даже решил, в какую газету — с ней тесно сотрудничал один из моих друзей по университету.

— Мистер Браун, — Ян держал в руках исписанные листки бумаги, — этот идиот-студент написал мемуары.

— Какой идиот, их здесь достаточно, и какие мемуары? Сядь и успокойся, а то ворвался как торнадо. Хоть бы поздоровался с начальством.

Ян сел. Достал пачку сигарет и закурил.

— Но дело-то принимает серьезный оборот, шеф.

— Ты имеешь в виду того паршивого студента. Сиггел, кажется?

— Именно он.

— А при чем тут мы, — Браун развел руками, — он же катался по линии ЮСИА.

— Но вы только почитайте, что он здесь накатал. — Ян помахал в воздухе листками. — Он, кажется, научился отличать белое от черного. Видно, не зря с ним поработали парни из Лэнгли. Студент называет меня, Чарли, Дороти и, заметьте, совсем не упоминает людей из ЮСИА, как бы показывая, что мы и они — одно и то же. Вы понимаете, к чему это может привести. Да и упоминание о «пятой колонне» тоже чего-то стоит.

Услышав «пятую колонну», Браун побагровел.

— Видно, нокаут в «Макдональде» возымел обратное действие.

— Хорошо еще, что эту писанину он принес в газету, которую по счастливой случайности мы и финансируем.

— Все равно это оставлять нельзя. Пусть поймет, что и здесь мы что-то значим. Подготовь от имени ЮСИА официальную бумагу в Трибхуванский университет.

— Может быть, от имени министерства образования США? Иностранными студентами занимаются они…

— Нет, — перебил Браун, — пока мы будем связываться с министерством, пройдет много времени. Пиши от ЮСИА — нам они ближе, почти филиал. И вообще, мое мнение, пора отдавать обучение иностранных студентов в ведение ЮСИА. От этого толку будет больше, и нам легче.

— Что писать в бумаге?

— Как что? — удивился Браун. — Обычный наигранный стандарт. Обвини его во всех смертных грехах, в частности, не забудь упомянуть, что его арестовали-то за наркотики. Дай понять, что ему не место в Трибхуванском университете, а в заключение потребуй возмещения с него расходов, затраченных на поездку в США.

— Если он начнет брыкаться?

— Случайно встреться с ним на улице и посоветуй тихо и мирно поехать к родителям в горы. Не забудь вскользь намекнуть, что в горах бывают лавины, камнепады и прочие несчастные случаи, — самодовольно рассмеялся Браун.

— Вот так я и оказался в ловушке, — подытожил Сигдел, резко затушив сигарету в пепельнице.

— И что теперь?

— Третьего не дано. Еду к родителям в горную деревушку.

— Не забывайте, я журналист…

— Пишите, я не возражаю. Может быть, мой горький опыт кого-нибудь научит. Пишите, но с одним, точнее, с двумя условиями: не сейчас, позже, и обязательно измените мое имя, чтобы им труднее было меня вычислить. Честно говоря, я бы не хотел, чтобы со мной произошел «несчастный случай».

Прошло несколько лет. В журналистской суете до этой темы все не доходили руки. Но вот мне попалось сообщение газеты «Вашингтон таймс». По решению Белого дома, писала газета, с начала июня 1984 года ЮСИА получило безраздельный контроль над так называемой программой помощи иностранным студентам в США, в рамках которой организуются обмены преподавателями и студентами с другими странами. На практике это означает, что службы психологических диверсий Вашингтона еще активнее приберут к рукам программы международных обменов в области образования, науки и культуры.

Только в 1984–1985 годах, по данным «Вашингтон таймс», в различные страны направляются более 240 американских «преподавателей». Получив соответствующий «инструктаж», они будут осуществлять «промывание мозгов» молодежи в духе милитаристских концепций администрации США, заниматься вербовкой агентов для ЦРУ. Специалисты по психологическим диверсиям из ЮСИА намерены также энергпчно «опекать» приезжающих в США иностранных преподавателей и студентов.

Весьма показательно, что, по заявлению представителя отдела просвещения и культуры ЮСИА Р. Кунрода, главный упор будет сделан на развивающиеся страны, которые Вашингтон давно стремится подмять под себя не только в экономическом, но и в идеологическом отношении, проникнуть в их политические и общественные институты. Иными словами, подчинить американскому диктату.

Это сообщение и побудило меня взяться за перо.

За время пребывания на посту начальника НИС[20] профессору Нейлу Барнарду еще ни разу не доводилось участвовать в столь секретной встрече, организованной на конспиративной квартире. Сначала Барнард отказывался тратить время и тащиться куда-то в пригородный Нурд. Если у американца есть проблемы, пусть приезжает на Скиннер-стрит, и здесь, в штаб-квартире НИС, они решат все вопросы. Заместителю Барнарда Александеру ван Вику пришлось проявить максимум такта и настойчивости, прежде чем удалось уговорить шефа забыть о протоколе и удовлетворить просьбу эмиссара ЦРУ Джерри Фрэнсиса Госсенза. В конце концов, у них одна общая цель — борьба с коммунистической опасностью. И раз американец настаивает на «сугубо конфиденциальной встрече в узком кругу», значит, на то есть веские причины.

Ранее профессор уже встречался с мистером Госсензом, когда тот был резидентом ЦРУ в Южно-Африканской Республике. Но поскольку знакомство носило светский характер, ван Вик счел своим долгом официально представить их друг другу. Обменявшись рукопожатиями, трое коллег направились к глубоким кожаным креслам, расставленным нейтральным полукругом перед низким инкрустированным столом красного дерева. Начальник НИС намеревался сразу же дать понять американцу, что, хотя условия предстоящего совещания и продиктованы им, хозяин здесь он, Барнард. Однако заокеанский гость сделал неожиданный ход, без приглашения сев в центре и оказавшись как бы в роли председательствующего. Нужно было вернуть инициативу, и шеф спецслужбы ЮАР поспешил первым начать переговоры.