Убежище оказалось гораздо более просторным, чем пещера. В нем жило восемнадцать детей. Все они были ужасно худыми, поскольку питались корнями, съедобными растениями и изредка — кроликами, которых удавалось с превеликим трудом поймать. Самые юные и чувствительные перестали бояться Фандера через десять дней. Через четыре месяца его невероятное синее тело больше не вызывало удивления у обитателей этого маленького замкнутого мира.

Шестеро мальчиков были старше Бегуна, один из них — значительно. Но он еще не стал взрослым. Фандер почти сразу начал учить детей играть на арфе, а также катал их на своих санях в качестве особого поощрения. Для девочек он делал куклы и необычные конические домики для кукол. Еще он с удивительной ловкостью сплетал из травы игрушечные стульчики. Ни одна из игрушек не казалась земной или марсианской.

Продолжая заниматься с младшими детьми, Фандер, стараясь это не особенно афишировать, уделял максимум внимания шестерым старшим мальчикам и Бегуну. Он чувствовал, что именно в них заключена надежда этого мира. Он никогда не задумывался о том, что его не склонный к технике разум обладает своими достоинствами, как, впрочем, и не заглядывал в далекое будущее.

Итак, свои главные усилия Фандер сосредоточил на семерых старших мальчиках и взялся за обучение, стимулируя их разум, поощряя любопытство, постоянно внушая, что страх перед болезнью и смертью стал препятствием для воссоединения людей. Страх, который необходимо преодолеть, прежде всего в собственной душе.

Он учил их, что смерть есть смерть, естественный процесс, к которому нужно относиться философски и встречать с достоинством. Но иногда Фандеру казалось, что он ничему их не учит, а лишь помогает вспомнить, поскольку в глубинах их развивающегося разума просыпался унаследованный опыт землян, накопленный десять или двадцать тысяч лет назад. Но он продолжал ломать плотину страха перед болезнью, стараясь побыстрее сделать детскую логику взрослой. Прогресс был заметным. Пришло время, и они начали устраивать общие концерты, напевая под аккомпанемент арфы, придумывая слова, ложащиеся на мелодии Фандера. Дети долго спорили относительно достоинств той или иной строки, пока не складывалась песня. По мере того как их репертуар рос, а пение становилось более искусным, Седая Башка заинтересовался их музыкой, стал приходить на представления и вскоре превратился в постоянного и пока единственного зрителя.

Однажды старший мальчик, которого звали Рыжик, подошел к Фандеру и взял его за щупальце.

— Дьявол, можно мне управлять твоей машиной, которая делает еду?

— Ты хочешь, чтобы я показал, как она работает?

— Нет, Дьявол, я знаю, как она работает. — Мальчик уверенно смотрел в огромные глаза марсианина.

— Ну и как?

— Ты наполняешь контейнер самой нежной зеленью, тщательно отрезав все корни. И никогда не включаешь машину прежде, чем контейнер будет полностью заполнен, а дверца закрыта. Потом ты устанавливаешь красный переключатель на отметку триста, переворачиваешь контейнер и устанавливаешь зеленый переключатель на счет шестьдесят. Затем возвращаешь в исходное положение красный и зеленый переключатели, вытряхиваешь из контейнера массу в нагретые формы и прессуешь ее, пока не получится твердое, сухое печенье.

— И как ты это узнал?

— Я много раз наблюдал, как ты готовишь для нас печенье. А сегодня утром, пока ты был занят, я попробовал проделать все сам, — Он протянул руку.

Взяв печенье, Фандер внимательно осмотрел его. Твердое, подрумяненное. Хорошей формы. Он попробовал. Превосходно.

Рыжик стал первым земным механиком, научившимся управлять марсианским катером и разобравшимся с принципом работы премастикатора. Семь лет спустя Рыжик нашел источник энергии уже давно бездействовавших саней — он додумался использовать песок, испускающий альфа-искры. Еще через пять лет он сумел усовершенствовать катер, увеличив его скорость. Когда прошло двадцать лет, Рыжик создал дубликат. К этому времени он уже знал все, что необходимо для массового производства премастикаторов.

Фандер никогда бы не справился с этой задачей, поскольку имел лишь самые общие представления о механике, кроме того, он мало знал о пищеварении и усвоении протеинов. Фандер мог лишь стимулировать ум Рыжика и остальных, давая возможность развиваться в тех направлениях, которые им нравились. Оказалось, что каждый мальчик наделен прекрасными наследственными способностями.

Бегун и двое его приятелей, которых звали Черныш и Ушастик, взяли на себя обслуживание саней. Изредка, в качестве особого поощрения, Фандер разрешал им брать сани для часовой прогулки. Однажды они отсутствовали от рассвета до заката. Седая Башка слонялся по убежищу с заряженным ружьем под мышкой и пистолетом за поясом. Периодически он поднимался на холм и смотрел в небо. Провинившиеся мальчишки прилетели перед самым закатом и привезли с собой чужого ребенка.

Фандер позвал их к себе. Ребята взялись за руки, чтобы он мог общаться со всеми тремя.

— Я обеспокоен. У саней ограниченный запас. Когда он будет израсходован, мы не сможем его восполнить.

Они с ужасом переглянулись.

— К сожалению, я не обладаю необходимыми знаниями, чтобы вновь зарядить сани. Я всего лишь поэт, а техники, мои друзья, улетели. — Он помолчал, печально глядя на мальчишек. — Мне лишь известно, что энергия не уходит сама по себе. Если расходовать ее экономно, сани прослужат очень долго. — Вновь помолчав, он добавил: — А через несколько лет вы станете взрослыми мужчинами.

— Но, Дьявол, — сказал Черныш, — к тому времени мы станем намного тяжелее, и сани будут тратить больше энергии.

— Откуда ты об этом знаешь? — осведомился Фандер.

— Чем больше масса, тем больше необходимо энергии, — заявил Черныш с таким видом, словно изрекал очевидную истину. — Тут и думать нечего.

— Ты подойдешь, — медленно и едва слышно сказал Фандер.

— Для чего, Дьявол?

— Ты построишь сотню таких же саней или даже получше и исследуешь всю планету.

С этого времени они летали не больше часа и делали это редко, но тратили много времени на изучение внутреннего устройства саней.

Характер Седой Башки менялся очень медленно — он был пожилым человеком. Тем не менее через три года он начал все чаще вылезать из своей скорлупы, стал больше разговаривать с подрастающими детьми. Не до конца осознавая, что происходит, Седая Башка при помощи Фандера старался передать детям те крохи земной мудрости, которые достались ему от деда и отца. Он учил мальчишек пользоваться разными ружьями — у него их осталось одиннадцать штук, причем некоторые годились только на запчасти. Он водил ребят на поиски патронов, которые приходилось откапывать под развалинами домов.

— Ружья бесполезны без патронов, а патроны постепенно приходят в негодность.

Еще реже удавалось найти снаряды.

Лишь один секрет Седая Башка долго отказывался сообщить детям, пока Бегун, Рыжик и Черныш не сумели вытянуть из него ответ.

Он не стал приводить в пример пчел, поскольку пчел не осталось, или сравнивать людей с цветами — дети никогда не видели цветов. Нельзя провести аналогию с тем, чего не существует. Тем не менее он сумел ответить на вопросы, после чего вытер вспотевший лоб и отправился к Фандеру.

— Мальчишки становятся слишком любопытными, и это вызывает у меня тревогу. Они спросили, откуда берутся дети.

— И ты рассказал?

— Рассказал, конечно! — Седая Башка сел и с тревогой посмотрел на марсианина. — Я уступил мальчишкам, но никто не заставит меня рассказать об этом девочкам. Никогда.

— Мне уже несколько раз задавали этот вопрос, — проговорил Фандер. — Я мало что мог им рассказать, поскольку я не знаком с процессом вашего размножения. Однако я поведал им, как это происходит у нас.

— И девочкам тоже?

— Конечно.

— Господи! — Седая Башка вновь вытер лоб. — И как они к этому отнеслись?