- Сейчас кефаль не поймаешь,- замечает Виктор,- больше тунец ловится, рыба вкусная, но согласен, иногда так хочется черноморской ставридки, окуней, да и от ершёй не отказался.

- Мне ставридка нравится зажаренная до хрустящей корочки, можно даже с косточками есть. Сейчас бы полную тарелку и холодным пивком запивать,- закатывает глаза Антон.

- Ты в море сильно отворачиваешь,- беспокоится Виктор,- акулы могут появится … от пивка я тоже не отказался,- продолжает развивать тему он и поднимает к глазам бинокль:- Акул пока не видно,- он с напряжённым вниманием всматривается в свинцовую поверхность моря, затем переводит взгляд на берег и с тревогой произносит:- Собаки, целая стая, бегут параллельно нам.

- Странное поведение,- бросает вёсла Антон и тоже смотрит на берег.

- Ничего странного,- криво ухмыляется Виктор,- они ждут, когда мы пристанем к берегу.

- Обнаглели, твари,- чернеет лицом Антон.

- Наверное, на землю не раз выбрасывало людей, цепляющихся за обломки, собаки привыкли на них охотиться. Они настоящие людоеды и человека совсем не боятся.

- Виктор, у нас гости,- отпрянул в центр лодки Антон.

- Становись на вёсла, правь к берегу, отмель поищем,- Виктор так же видит чёрный плавник огромной белой акулы. Он не спеша берёт копьё, прислоняется к борту и направляет остриё в воду.

Одичавшие собаки тоже её замечают, возбуждённо прыгают по берегу, хрипло лают, виляют хвостами и всем своим видом выражают радость.

- Они предвидят результат,- хмурится Виктор, бросая неприязненный взгляд на ликующую свору.- Греби к берегу, надо оказать этим умникам кто настоящий хозяин на плато.

Антон сильно смыкает губы и уверенно налегает на вёсла, стараясь уйти от приближающейся акулы. Собаки скачут в траве, подвывают, некоторые самые наглые бросаются в море, бегают по мелководью и отрывисто лают.

- Правь к тому кабелю, это вожак,- Виктор удобнее перехватывает копьё.

Матёрый пёс страшен, шерсть на холке вздыблена, морда скалится, но он не лает, а пристально смотрит и от его взгляда становится неуютно и под лопатками зашевелился нехороший холодок.

- Кавказец,- замечает Антон.

- Это он с волчицей был. Вот он нам и нужен, а в воду не заходит, опытный боец,- с неудовольствием произносит Виктор.

Белая акула проплывает в непосредственной близости, делает круг вокруг лодки, Виктор выставляет копьё, с хрустом сжимаются пальцы, напряжение растёт.

- Метров шесть,- шепчет Антон, осторожно вытягивая вёсла из воды.

- Это самка … изучает нас. Даже если слегка носом подденет, лодка мигом перевернётся.

- Большая дура. Что делать будем?- Антон не сводит взгляда с морской хищницы.

- Расслабиться получать удовольствие,- шутит Виктор.- Главное не дёргаться и пока грести не стоит, может она просто от любопытства плавает вокруг нас.

- Ага, вот и собаки так считают. Смотри, с какой радость прыгают по берегу,- Антон с ненавистью бросает взгляд на берег.

Возбуждение в стае доходит до придела, псы уже не просто лают, хрипят, выплёвывая из пастей пену. Белая акула лениво проплывает рядом с берегом, и даже самые смелые собаки выскакивают на берег и с шумом отряхиваются, смешно шатаясь на лапах. Они прекрасно знаю, для акулы нет разницы между человеком и жилистым псом.

Лодка медленно дрейфует к берегу и неожиданно акула скрывается под водой.

- А теперь держись,- белеет от страха Виктор и накланяется над бортом, водя по сторонам копьём. Впрочем, оно для морской хищницы, словно спичка в зад, лишь разозлит.

Проходит время, а её всё нет, уже и глаза болят от напряжения, высматривая её в глубине. Вот и собаки волнуются, недоумевают, зачем она бросила лодку? Вновь несколько псов с опаской заходят в воду, но очень скоро распаляются и лают громче прежнего, лишь вожак выжидает на брегу - умудрённая жизнью сволочь.

Как взрыв взлетают брызги вперемешку с пеной, огромная туша как торпеда летит на отмель, истошный визг и жалобный скулёж, белая акула хватает одного пса и сползает назад в глубину.

Антон вскакивает, едва не перевернув лодку, хохочет, бьёт по ляжкам. Виктор с силой усаживает его на прежнее место:- Что так разволновался?- с укором произносит он.- Становись на вёсла, живее уходим отсюда, за теми скалами собаки нас не достанут.

Они гребут по очереди, лёгкая резиновая лодка уверенно прыгает по мелкой волне. Берег, со сворой одичавших собак, скрывается за красноватыми скалами и вновь он безжизненный и первобытно дикий.

- Как быстро всё дичает,- Антон сейчас отдыхает и с интересом смотрит на проплывающий берег, но не забывает придерживать копьё, акула может вернуться, что ей для огромного желудка дрожащий тощий пёс.

- Это мы дичаем,- с усмешкой говорит Виктор, с силой налегая на вёсла,- а земля, наоборот, возрождается. Ты посмотри, как всё изменилось за столь короткий срок. Каменистая поверхность с чахлой растительностью словно взорвалась и распушилась густыми травами.

- Говоришь как поэт,- улыбнулся Антон.- А скажи, кем ты был в прошлой жизни?

Виктор на миг перестаёт грести, пожимает плечами:- Кем я был?- переспрашивает он.- Сам не знаю … человеком … наверное.

- Я имею ввиду, до катастрофы,- уточняет Антон.

- И я это и имею ввиду,- серьёзно заявляет Виктор и усмехается.- Мне многое не нравилось, и было не понятно, почему грамотные, добрые, трудолюбивые люди, как бы они не пыжились, топчутся где-то внизу, а наглые и далеко не всегда умные, но хитрые – на недосягаемой высоте. Почему, допустим, космонавт, выходящий в открытый космос, рискующий каждый миг жизнью или учёный, переворачивающий неким открытием понимание мироздания Вселенной, инженер, конструирующий механизмы и прочие-прочие по уровню жизни далеко относительно какого-нибудь обычного чиновника дорвавшегося до власти или известного пародиста, ростовщика, суживающего деньги под проценты или футболиста …

- Ты не любишь футбол?- не преминул съязвить Антон.

- Обожаю,- хмыкает Виктор,- но только не тот, в котором играют бизнесмены, а тот, где играют патриоты, у которых в глазах не баксы, а флаг страны.

- Как высокопарно,- улыбается Антон.

- Ты думаешь?- Виктор странно улыбается.

- Это, конечно, верно, но природу человека не сломаешь. По своему характеру он хищник и всегда на высоте будут те, кто сильнее,- с сомнением в голосе изрекает Антон.

- Считаешь, что какое-нибудь мурло, путём крупномасштабного мошенничества, ставший олигархом, должен быть сильнее нас?

- Такова жизнь,- опускает взгляд Антон, а в глазах появляется злость.- Большие деньги – большая власть.

- К счастью не у кого сейчас нет денег,- произносит Виктор, с усилием двигая вёслами.

- Будут,- хмыкает Антон.- Когда-нибудь всё вернётся на прежние места.

- Не вернётся, уверенно произносит Виктор.- Деньги, конечно, будут, но они станут эквивалентом труда, а не наживы.

- Каким образом?- в глазах Антона неприкрытый скепсис.

- Будет запрет на любые виды процентов, из денег нельзя будет делать деньги.

- Ростовщиков на кол, как в древнерусские времена!- юродствует Антон.

- А ведь это идея,- Виктор с уважением глянул на парня.

- Ты чего?- внезапно пугается Антон.- Я шучу!

- А я нет,- и непонятно, серьёзно говорит Виктор или нет.

- Шутишь,- хохотнул Антон.

- На кол, конечно, сажать не будем … акулам, на прокорм отдадим.

- Понятно … шутишь,- улыбается парень.

- Тебе что, ростовщиков жалко?- в упор спрашивает Виктор.

- Нет, но представь, банк даёт деньги. Он что, не имеет права за это получать свои проценты?

- Он должен единоразово получить лишь за выполненную работу и не более того.

- Тогда он не будет давать взаймы.

- И ладно.

- Но ведь это неправильно! Может эти деньги могут спасти чью-то жизнь.

- Так дай без процентов,- улыбается Виктор.

- Западло, вот так просто и ничего с этого не иметь,- заявляет Антон.- Мне кажется, должны быть разумные проценты.