В широких масштабах штурмовые группы были использованы советскими войсками на Карельском перешейке зимой 1939/40 года для блокирования и уничтожения долговременных огневых сооружений на линии Маннергейма. В состав штурмовой группы входили один стрелковый и один пулеметный взвод, от отделения до взвода саперов, два-три огнеметчика, два-три танка, одно-два 45-миллиметровых орудия. Саперы имели по 150–250 килограммов взрывчатых веществ, миноискатели, ножницы для резки проволоки. Обычно на стрелковый батальон создавалось две-три штурмовых группы. Смелые действия штурмовых групп во многом способствовали успешному прорыву линии Маннергейма.

В мае 1943 года были созданы новые соединения инженерных войск — штурмовые инженерно-саперные бригады резерва Верховного Главнокомандования. Они предназначались для прорыва сильно укрепленных оборонительных полос и боев в укрепленных городах и крупных населенных пунктах. Штурмовые инженерно-саперные бригады, действуя на важнейших направлениях, должны были проделывать проходы в проволочных и минных заграждениях, взрывать огневые сооружения противника, уцелевшие после артиллерийской и авиационной подготовки.

В организации штурмовых инженерных частей большую роль сыграл начальник инженерных войск Красной Армии генерал М. П. Воробьев.

Создание таких бригад можно было только приветствовать. Однако по их организации и порядку использования мнения командиров инженерных войск расходились. Дело в том, что до Великой Отечественной войны в штурмовые группы входила специально подготовленная пехота, усиленная саперами. Разумеется, и командовал такой группой общевойсковой командир.

Новыми же штурмовыми бригадами командовали инженерные командиры, и состояли они из саперов. Такая организация вызывала известные возражения. Прежде всего, офицеры-саперы, как правило, никогда не занимались вопросами организации взаимодействия с танками и артиллерией, тактику пехоты знали слабовато. Рядовые саперы тоже не имели соответствующей подготовки, хотя обучить их действиям в новых условиях можно было быстрее. Пожалуй, с большим успехом в качестве штурмовых групп можно было бы использовать пехотные части со специальной подготовкой и оснащением, при увеличенном количестве саперов. Например, если обычный стрелковый полк имел саперный взвод, то штурмовой получал роту или даже батальон.

Иногда бывали случаи, когда инженерно-саперные батальоны из состава штурмовых бригад сами получали усиление: танки, артиллерию и самостоятельный участок для прорыва. Курьезом эти «эксперименты», за редким исключением, и заканчивались. Организацию же существующих штурмовых бригад можно было объяснить только чрезмерным «патриотизмом» руководства наших инженерных войск. Ведь с появлением новых соединений инженерные войска из обеспечивавших превращались в войска, ведущие активные боевые действия. Естественно, роль их повышается, а численность возрастает. По этому поводу Михаил Фадеевич как-то в сердцах заметил:

— Патриотизм своего рода войск — вещь хорошая, но в каждом деле нужно знать меру…

Наш командир бригады всегда яростно боролся против любых попыток использовать части бригады не по прямому назначению. В этих случаях он горячо доказывал:

— У нас высококвалифицированные минеры. Использовать их как пехотинцев неразумно, больше того — просто преступно с точки зрения государственных интересов.

* * *

На следующий день Михаил Фадеевич провел короткое совещание. Он рассказал, что 47-я армия готовится к штурму предместья Варшавы — Праги. Саперы 6-го батальона будут действовать в составе штурмовых групп совместно с пехотой, артиллеристами, танкистами, огнеметчиками.

В течение трех дней штурмовые группы напряженно готовились к предстоящим боям. Командир 6-го батальона майор Кущ за это время похудел на несколько килограммов. Зная, что его людям придется действовать в новых, необычных для них условиях, он не жалел ни себя, ни подчиненных, чтобы в оставшиеся дни и часы подготовить минеров для действий в составе штурмовых групп.

Утром 10 сентября по укреплениям противника, прикрывающим Прагу, открыла огонь артиллерия. В воздухе появилась наша авиация. Были моменты, когда казалось, что краснозвездные самолеты заполняли все небо. На командный пункт бригады во время артподготовки приехал генерал-лейтенант А. И. Прошляков. Он сразу же спросил у Иоффе:

— Михаил Фадеевич, как, ваши не подведут? Ведь в составе штурмовых групп они действуют впервые.

— Гвардейцы бригады никогда не подводили, товарищ генерал! Убежден, не подкачают и сейчас…

Открыла ответный огонь и вражеская артиллерия. Несколько снарядов разорвалось в какой-нибудь сотне метров от КП. Иоффе тронул за руку генерала Прошлякова:

— Алексей Иванович, нужно уйти в укрытие…

Но Прошляков продолжал спокойно смотреть в бинокль на Прагу Варшавскую.

Артиллерийская канонада начинает несколько стихать — огонь переносится в глубину. Сейчас наши войска пойдут в атаку!

С командного пункта 6-го батальона время от времени поступали короткие сообщения, что все идет нормально.

Чтобы ознакомиться с обстановкой на месте, оказать, в случае необходимости, помощь комбату, я решил подъехать к Кущу. Генерал Иоффе не возражал, только коротко бросил:

— Будь осторожен!

На командном пункте батальона меня встретил расстроенный майор Кущ:

— Только что погиб парторг батальона капитан Русанов…

Да, это была тяжелая потеря для батальона. Веселого и смелого политработника Сашу Русанова очень любили все офицеры и солдаты.

Кущ коротко доложил, что батальон повзводно действует в составе стрелковых батальонов. Когда на пути наступающих встречается огневая точка, ее вначале ослепляют огнеметчики. Пользуясь этим, саперы быстро укладывают заряд и подрывают огневую точку. Особенно успешно действует стрелковый полк, которому придана рота старшего лейтенанта С. А. Шелепова. Полк уже вышел к главной улице Праги. Старшего лейтенанта Шелепова я хорошо знал еще по Сталинграду. Это тот самый младший лейтенант, который первым дерзнул обучать саперов на боевых минах. За прошедшие два фронтовых года он зарекомендовал себя опытным, способным офицером, командовал передовой ротой лучшего батальона бригады. Решаю проехать к Шелепову. Однако командир батальона явно не в восторге от моих планов.

— Товарищ полковник, положение там серьезное. Не только на машине — в рост не пройти. Ползти кое-где придется.

— Ладно, пошли.

Когда мы добрались до Шелепова, там шел ожесточенный бой за костел, стоявший на центральной улице города. Это было огромное здание, сложенное из потемневшего от времени красного кирпича. Гитлеровцы превратили костел в опорный пункт с многочисленными огневыми точками. Кроме того, из-за костела вел огонь танк «пантера». Продвижение полка приостановилось.

Старший лейтенант Шелепов доложил, что саперами роты уже уничтожено три долговременные огневые точки фашистов. Есть потери. Только что тяжело ранен командир взвода младший лейтенант Ясиновский. Его заменил старшина Галкин. Сейчас старшина готовит группу в составе восьми саперов и двух огнеметчиков для ликвидации опорного пункта в костеле. Вместе с группой пойдет взвод автоматчиков и два танка Т-34.

Невдалеке старшина Галкин в последний раз проверял своих людей. Саперы в стальных касках, с автоматами. У каждого несколько ручных гранат, пакеты с взрывчатыми веществами. На спинах огнеметчиков тяжелые стальные баллоны с огнесмесью. Где-то рядом загрохотали танки. Саперы Галкина исчезли в развалинах. Томительно тянулось время. Гвардейцам удалось незаметно для противника забраться на второй этаж здания, расположенного против костела. Огнеметчики уже занимали позиции против амбразур фашистских огневых точек, когда из-за угла неожиданно появился вражеский танк. Выждав, пока он подойдет на близкое расстояние, огнеметчики дали по нему мощную струю горящей жидкости и добавили порцию гранат. Гитлеровская «пантера» заполыхала.

Теперь предстояло решить основную задачу — быстрее подавить правофланговую огневую точку противника, наиболее мешавшую продвижению нашей пехоты. Огнеметная струя заставила замолчать вражеский пулемет. Мгновенно саперы забросили в амбразуру несколько пакетов с взрывчатыми веществами. Внутри глухо ухнул взрыв. Гитлеровская огневая точка уничтожена. Вперед рванулась наша пехота, обошла костел с фланга и ворвалась в здание. За эту операцию командир стрелкового полка представил старшину Галкина к ордену Красного Знамени. К орденам и медалям были представлены и все остальные саперы и огнеметчики.