Уворачиваясь от удара, Дункан поскользнулся в лужице крови, и это его спасло — клинок прошел как раз там, где только что была его голова. Удержавшись на ногах, он выпрямился коротким толчком и, взмахнув мечом, чуть не вспорол брюхо одному из нападавших, потом ударом наотмашь сбил с ног одного человека с факелом и поразил клинком другого. Фонтан крови брызнул из раны на Дункана и атакующих его людей, а факел выпал из мертвых рук.

Дункан попытался погасить пламя, но это было невозможно — его отовсюду атаковали. Отступая, он чуть не налетел на Моргана, боровшегося на полу с последним охранником; человек Варина одолевал ослабленного зельем Аларика.

И снова Дункан увернулся, подставив нападающего воина под меч его же товарища, а своим клинком в это время прикончил противника Моргана. В это мгновение его схватили за руку, и кто-то еще попытался обхватить его за горло и оттащить назад. Рывком освободив правую руку, Дункан не глядя нанес удар, который пришелся как раз в живот самому Варину; тот упал на пол и скорчился. В то же мгновение Дункан почувствовал, как по его кольчуге скользнул кинжал, и, увернувшись в давке, ударил по ногам второго нападающего. Это был Горони.

Дункан с отвращением ухватил Горони за воротник куртки и выбил из его руки кинжал, а тот так ничего и не успел понять. Чтобы не дать Горони возможности очухаться и вырваться, он швырнул его к своим ногам и, обхватив левой рукой за шею, прижал к полу. Два воина Варина растерянно отступили.

— Стоять! — крикнул Дункан, поднося кинжал к горлу Горони.— Еще шаг, и я убью его.

Они остановились и, ожидая приказа, посмотрели на Варина. Но их вождь все еще не мог отдышаться и, лежа на забрызганной кровью соломе, был не в состоянии отдавать приказы. Человек с раненой ногой подполз к другому, покалеченному более серьезно, и попытался остановить хлещущую из его ран кровь. Кто-то разжег факел, но больше никто в комнате не двигался. Только Морган, схватив за горло мертвого или потерявшего сознание противника, в ожесточении колотил его головой об пол. Увидев это, Дункан направился к нему, волоча за собой упиравшегося пленника.

Уж не сошел ли Морган с ума?

— Аларик! — крикнул он, не отводя взгляда от людей Варина.— Аларик, остановись! Довольно! Идем отсюда!

Морган замер, услышав его. Он с удивлением посмотрел на Дункана, потом на тело, лежащее перед ним, и, совсем уже придя в себя, в ужасе опустил руки.

— О боже мой! — пробормотал он, качая головой, и, опершись на руку Дункана, встал — Боже, в этом не было нужды. Что я наделал?

— Сейчас не до этого. Нужно скорее уходить отсюда,— сказал Дункан, глядя на загоревшуюся позади людей Варина стену и двигаясь в сторону двери.— А эти милые джентльмены не будут пытаться остановить нас, потому что убить священника — не шутка. А тем более — двух.

— Ты не священник! — прохрипел Горони, вцепившись в руку Дункана и пытаясь ослабить зажим на своем горле.— Ты изменил святой церкви! Когда его преосвященство узнает об этом...

— Да, я уверен, что его преосвященство во всем разберется,— перебил его Дункан, подходя к двери, закрытой тяжелым засовом.— Аларик, можешь ли ты открыть это?

Тяжелая дверь с дубовым засовом была обита железом. Морган отодвинул засов, который сперва двигался туго, но потом пошел легче. Однако когда он налег на саму дверь, она не открылась. Дункан повернулся к двери посмотреть, что там такое, и тут Варин с трудом поднялся на ноги, поддерживаемый двумя вооруженными людьми, и двинулся к ним.

— Все бесполезно,— сказал Варин, тяжело дыша,— Дверь заперта.

— Так открой ее,— сказал Дункан.— Или ему конец.— Он опять поднес нож к горлу Горони, и священник застонал.

Варин остановился в пятнадцати шагах от Дункана и с улыбкой развел руками.

— Я не могу открыть ее. Брат Балморик закрыл нас снаружи. Вас спасает Горони, меня — Балморик. Не думаю, что в конце концов вам удастся уйти.

Он указал на огонь, уже набравший силу, и сердце Дункана замерло. Пламя росло с угрожающей быстротой, охватывая тюки соломы и уже достигнув карниза. Еще немного, и, пожалуй, воспламенится вся часовня, а тогда здесь будет настоящий ад.

— Зови Балморика,— нетерпеливо сказал Дункан, приближая лезвие к горлу Горони.

Варин покачал головой и сложил руки на груди.

— Если мы умрем, вы умрете тоже.— Варин улыбнулся.— Игра стоит свеч.

Дункан посмотрел на Моргана:

— Как ты себя чувствуешь?

— О, великолепно! — воскликнул Морган, все еще пытаясь открыть дверь. Он понимал — нужно было делать хоть что-то, чтобы не потерять рассудка.— Дункан, помнишь, как я однажды открыл другую дверь?

— Не смеши меня. Ты не в состоянии сейчас...

Дункан вдруг прервал фразу на полуслове и опустил глаза, поняв, что имеет в виду Морган. Аларик надеется на то, что он, Дункан, использует свои силы Дерини. А сделать это в присутствии Горони — значит разоблачить себя раз и навсегда. Как говорил ему тот загадочный странник на дороге: «Настанет время сделать выбор». Оно настало.

Дункан посмотрел на кузена и медленно кивнул.

— Можешь подержать нашего друга? — Он указал на Горони.

— Хорошо,—ответил Морган.

Передав Горони Аларику, Дункан отдал ему и длинный кинжал, и свой окровавленный меч. Он тревожно поднял бровь, глядя, как Морган обхватил шею Горони, но, кажется, Морган больше не терял над собой контроля. Дункан видел, что Моргану в его состоянии это трудно, но другого выхода не было. Убедившись, что пленник не уйдет, Дункан направил внимание на замок двери.

Дерево под его пальцами было теплым и гладким; сосредоточившись, он увидел сквозь него механизм замка. Чуть переместив пальцы, он закрыл глаза и сконцентрировал всю свою волю на механизме, чувствуя при этом, как внутри него происходит некая работа. Усилие шло через его пальцы, все увеличиваясь с каждым мигом. А потом в двери что-то щелкнуло, щелкнуло во второй раз, в третий. Оглянувшись на Варина и его людей — все они стояли как зачарованные, не шелохнувшись,— Дункан толкнул дверь, и она открылась.

— О боже мой, он — один из них,— прошептал Горони, побледнев. Он закрыл глаза рукой.— Змея Дерини проползла в самое сердце церкви!

— А ну замолчите, Горони, не то будет худо,— тихо сказал Морган.

Горони покосился на кинжал и умолк. Зато Варин неистовствовал.

— Дерини?! Господь покарает тебя, исчадие Сатаны! Гнев его падет на тебя и...

— Пойдем-ка отсюда,— зевнув, сказал Дункан, проталкивая Горони и своего кузена в дверь; Варин и его люди двинулись к ним.— Найди лошадей и уезжай. Я сейчас.

Пока Морган взбирался на невысокий холм перед гробницей, Дункан выволок упирающегося Горони на улицу и захлопнул за собой дверь. Варин и его люди бросились к двери. Сквозь щели они видели, что Дункан уводит Горони вверх по холму, и это привело их предводителя в ярость.

Достигнув вершины холма, Дункан увидел, как его родич, вне себя от ужаса, смотрит на вбитый в землю кол — к нему, должно быть, привязывали приговоренных к сожжению. На колу болталась цепь, предназначенная для очередной жертвы; рядом лежал дымящийся факел. Морган не отрываясь смотрел на эти ужасные предметы.

— Аларик, идем!

— Надо сжечь все это, Дункан.

— Сжечь? Ты с ума сошел! Нет времени, Аларик!

Невзирая на протесты Дункана, Морган, не имея сил идти, пополз к факелу. С гримасой нетерпения Дункан оглянулся через плечо на гробницу, опять посмотрел на Аларика, потом резко повернул Горони лицом к себе.

— Можете идти, Горони. Вы не заслуживаете пощады, однако мне сейчас важнее помочь этому человеку,— он указал на Моргана,— словом, не до вас. А теперь — марш отсюда, пока я не передумал.

Дав Горони пинка, он отправил его вниз по склону холма, а сам снова взглянул на Моргана. Тот добрался до факела и пытался поднять его с земли. Чертыхаясь, Дункан нагнулся, поднял факел и зажег кол. Потом он помог Моргану встать на ноги, подставив ему плечо, и они поплелись дальше.

А тем временем монах Балморик и группа солдат спешили к запертой двери. С ними был и Горони. Один из них кинулся было преследовать Дункана и Моргана, но Балморик резким жестом остановил его и рявкнул что-то, но что — Дункан не расслышал. Человек, бросившийся за ними вдогонку, вернулся к подножию холма.