На следующий день первую половину станции шли по холмистой же местности со многими небольшими котловинами, в одной из которых встретили соленое озерко Хуч-жирту-нор, а потом спустились в обширную впадину, имеющую от 5 до 8 верст ширины и простирающуюся верст на тридцать пять с северо-запада на юго-восток. Отсюда началась пустыня Гоби: страна понижается и становится более открытою, хотя и не представляет совершенной равнины; появляются впадины, большею частью плоские, с солончаками, изредка с небольшими солеными озерами или несомненными признаками существовавших в них прежде озер, а вместе с тем исчезают источники и беднеет флора.
С северо-востока и юго-запада помянутая впадина окаймлена низкими пустынными кряжами Шаргаин-хошуту и Хара-нуру, из которых первый опускается к ней пологим склоном, а второй крутым. Дно этой обширной углубленной земли, состоящее почти сплошь из солончаков, покрыто во многих местах караганою, злаком дэрису и песчаными сопками. На нем встречались также солончаковые площади с гладкою, лоснящеюся от соляного налета, поверхностью. Они занимают наиболее углубленные места дна и представляют, по всей вероятности, остатки одного обширного водохранилища, наполнявшего некогда всю эту котловину.
Южный Алтай мы потеряли из виду, еще не доходя до почтовой дороги, и он скрывался от нас в течение первых четырех дней пути от пикета Гориды на юго-восток. Высокий же кряж Бурхан, тянущийся с запада на восток и служащий, как было упомянуто, южною окраиною горной страны между реками Таца-голом и Горида-голом, исчез от наших взоров при спуске с гор в долину р. Горидуин-гол. Но мы усматривали его еще в первый день пути от пикета Гориды, пока шли по открытой местности. Спустившись же в углубление на рубеже пустыни, потеряли из виду даже близкие окрестности, скрываемые окрайными хребтами этой впадины. Близ колодца Адун-чолу, на котором мы ночевали, я поднимался на гребень южного хребта Хара-нуру для обозрения окрестностей, но и оттуда не видно было ни Алтая, ни кряжа Бурхан-ула. Вокруг на всем видимом пространстве простиралась волнообразная равнина, покрытая кое-где низкими, насажденными кряжами, увалами и отдельными высотами. Все эти поднятия на севере возвышались несколько больше над равнинами, чем в остальных сторонах горизонта.
Пройдя около 35 верст в углублении, окаймленном в юго-восточной части уже не хребтами, а пологими увалами, мы поднялись на плоскогорье, на котором пересекли весьма пологую гряду, и спустились в другую впадину, протянувшуюся верст на сорок с северо-запада на юго-восток. Она имеет от 2 до 4 верст ширины и отличается таким же характером, как и предыдущая, т. е. присутствием множества солончаков, покрытых местами зарослями дэрису, с признаками высохших озер и песчаных сопок. В юго-восточной части впадина суживается до двух верст и богата солончаковыми растениями. Тут по ней рассеяны были кое-где монгольские улусы около колодцев и паслось много жирных верблюдов. Воды в ней достаточно, но она не совсем приятна на вкус и притом солоновата. Невдалеке от своей юго-восточной оконечности впадина поворачивает почти прямо на восток. Мы пересекли ее поперек и поднялись на увал, на котором в углублении встретили небольшое соленое озерко, и направились почти прямо на восток, сбившись с тропы. Тут нам попались навстречу монголы, указавшие путь к югу на колодец. От них мы узнали, что местность к востоку от углубления совершенно безводна на пространстве трех дней пути и корм в ней очень плох даже для верблюдов, а для лошадей совсем корма нет. Чтобы пройти по этой пустыне на северо-восток до почтовой дороги, нужно запасаться водою для людей непременно на два дня, и движение по ней возможно только на верблюдах.
По совету монголов мы повернули круто на юг и, пройдя версты две по увалу, снова спустились в ту же впадину, уклоняющуюся в этом месте, как замечено, почти прямо на восток и суживающуюся до двух верст. На дне ее, около обширных зарослей дэрису, у колодца Холт, мы остановились на дневку. Воды было много, но колодец давно не прочищался, и пить ее было невозможно. Пришлось довольствоваться снеговой водой, разыскивая небольшие снежные кучи между песчаными сопками.
Поблизости колодца Холт стояло несколько монгольских улусов, и у нас перебывало много монголов, которых мы расспрашивали о южной дороге в Куку-хото и об окрестной стране. Эта дорога, выходящая из долины Больших озер, отстоит от колодца Холт в прямом направлении на юг не далее 25 верст. Она действительно короче и во всех отношениях лучше северных дорог, отделяющихся с почтового тракта. Южнее ее вдоль северного подножия Алтая идет другая дорога в Куку-хото, отходящая от первой в долине между Хангаем и Алтаем и потом соединяющаяся с ней опять далее на юго-востоке.
Южный Алтай мы увидели теперь снова, подходя к колодцу Холт. Он отстоит от этого колодца около 65 верст и тянется одиноким хребтом, носящим в этом месте название
Арца-богдо. Хребет возвышается приблизительно около 3500 футов над соседнею равниною и не имеет высоких, выдающихся вершин. Арца-богдо, по свидетельству монголов, представляет непрерывное продолжение массивных гор Алтая, что к югу от долины Больших озер. Общее название всему этому длинному поднятию монголы повсеместно дают Алтай. Леса на хребте Арца-богдо совсем нет, так что, по выражению монголов, не из чего сделать даже остов юрты. Но источники в нем нередки, в особенности на северном склоне, и растительность в летнее время местами очень хороша. Через хребет есть перевал, по которому переходят его караваны, направляющиеся из Куку-хото в г. Баркуль {71}.
Окрестная страна представляет совершенную пустыню. На западе пустыня сливается непосредственно с пустынною же долиною Больших озер, которая, как выше было замечено, представляет западное, клинообразное продолжение Гоби {72}. Описываемую часть этой обширной пустыни, подобно другим ее местностям, нельзя признать совершенной равниной: поверхность ее волнообразна и покрыта кое-где низкими насажденными кряжами, плоскими увалами и отдельными высотами. В ней очень часто встречаются впадины с их неразлучными спутниками-солончаками и песчаными сопками, поросшими саксаулом или хармыком, но больших песков в этой части Гоби нет. В некоторых впадинах находятся соленые озера, которых довольно много в пустыне. Источники же очень редки в Гоби и встречаются в ущельях и долинах наиболее высоких ее гор, а на равнинах лишь в обширных и глубоких впадинах, но как те, так и другие не обильны водой. Многие из гобийских источников содержат солоноватую воду, а некоторые даже совершенно соленую. В числе этих источников есть периодические, текущие только некоторое время после дождей или таяния снега, а потом иссякающие.
Здешние монголы подтвердили нам показания, полученные на пикете Горида, о существовании пресного озера Цы-гэин-нор, принимающего реку Аргуин-гол, а также сообщили некоторые сведения о стране к югу от хребта Арца-богдо {73}. По их описанию, та страна представляет такую же пустыню, как и по северную сторону хребта, с тою разницею, что южная пустыня еще бесплоднее северной и беднее ее водою, но лежит ниже и зима в ней бывает теплее. Поверхность ее, подобно северной Гоби, неровная и покрыта изредка кряжами и отдельными высотами, хотя высоких гор там нет. Больших песков в пустыне прямо к югу от хребта Арца-богдо тоже нет, по крайней мере в расстоянии 4–5 дней пути от хребта, а существуют ли они далее на юге, — спрошенные монголы не знали достоверно. Но к юго-востоку от этих гор, по их показанию, в 15–20 днях пути, начинаются обширные пески, поросшие саксаулом, в которых нет ни дорог, ни колодцев.
Население по южную сторону хребта Арца-богдо редкое и кочует преимущественно у подножия его, а глубь пустыни, по причине ее бесплодия и отсутствия колодцев, — безлюдна. От хребта на юг тамошние монголы укочевывают только зимой, но не далее 3–4 дней пути. Источников на южном склоне хребта Арца-богдо меньше, чем на северном. Солончаков в южной пустыне так же много, как и в северной.
