Вследствие того флора этой страны, несмотря на ее значительную абсолютную высоту, разнообразный рельеф и присутствие в ней местами весьма высоких гор, далеко не отличается таким богатством, как во Внутреннем Алтае».

Теленгеты (у Певцова — теленгуты) — ветвь алтая-саянских тюркских народов, живущих в Горноалтайской автономной области по рекам Чулышману, Баш-каусу, Чуе и их притокам.

Помимо перечня встреченных видов и общих кратких очерков фаун в основном тексте, М. В. Певцов в «Приложениях» к Джунгарскому путешествию поместил особый раздел «Материалы для зоогеографии Чжунгарии». Это приложение — как бы краткая сводка наблюдений путешественника над птицами и млекопитающими Джунгарии. «Список птиц, собранных во время путешествия» дан был в приложениях к монгольскому путешествию 1878–1879 гг. Млекопитающие и другие группы животных не были еще определены и обработаны к моменту первого издания этого последнего труда М. В. Певцова и потому не вошли в «Приложения». Однако в основном тексте монгольского путешествия мы встречаем очень много заметок о фауне и перечни наиболее характерных видов для того или иного района страны.

Значение зоологических сборов и наблюдений М. В. Певцова очень велико. По существу, впервые после опубликования этих работ удалось составить представление о фауне пустынь между Тянь-Шанем и Байтак-богдо и фауне своеобразных лесов на южных склонах Монгольского Алтая. Те немногие путешественники, которые посетили эти районы после М. В. Певцова, лишь подтвердили или уточнили некоторые данные. Более того, ряд зоологических материалов Певцова по фауне позвоночных животных названных районов и поныне представляет единственный источник наших знаний. Представление о своеобразной фауне Хангая, особенно его южных районов, и о фауне «Долины Гобийских озер» удалось составить только после работ М. В. Певцова. По существу, Певцов открыл нам фауну этих стран.

Просматривая сейчас «Очерки» М. В. Певцова, особенно ясно видишь, что его характеристики фауны Хангая наиболее точные, по сравнению со всеми другими, даже теми, которые были даны 30–40 лет спустя. Наконец, в этих «Очерках», как и в отчете о Джунгарском путешествии, мы находим материалы, не утерявшие своего научного интереса и по сей день. К числу таких относится сообщение о гнездовьях пеликанов на Больших Западных озерах, материалы по распространению цветной дрофы и т. д. Большой интерес представляют зоологические материалы М. В. Певцова еще и потому, что они позволяют судить об изменениях в фауне во времени. Это касается, например, заметки Певцова о былом обитании кулана в районе озера Хиргиз-нур и восточной Монголии, заметки о распространении бобра и т. д.

Коллекционные материалы М. В. Певцова не были полностью обработаны до самого последнего времени. Частично сборы Певцова использовали В. Бианки и К. Сатунин в своих специальных работах по фауне Центральной Азии. Позже эти коллекции частично обрабатывались и другими учеными: Н. Бобринским, П. Сушкиным и др.

Иакинф Бичурин — см. комм. 96.

Чокан Чингисович Валиханов, разносторонний ученый-просветитель, выдающийся исследователь Средней и Центральной Азии, в 1858–1859 гг. совершил по заданию Русского географического общества замечательное путешествие в Кашгарию. Собранные там обширные естественно-исторические материалы опубликованы в статье, упомянутой Певцовым, и в «Очерках Джунгарии» (Записки Русского географического общества за 1861 г.).

Р. Шау (Шоу) — английский чайный плантатор — в 1868–1869 гг. совершил путешествие из Индии через Тибет и Куньлунь в Кашгарию. Прошел через Яркенд в Кашгар, где прожил 4 месяца. Описанию этого путешествия посвящена указанная Певцовым книга.

Форсайт — глава английской миссии в Джеты-шаар во время кратковременного существования этого государства в Кашгарии (см. ниже комм. 144). Форсайт посетил Кашгарию дважды: в 1870 и в 1878 годах. Во втором путешествии его сопровождал врач Беллью (Беллю), который так же, как и Форсайт, описал путь миссии из Индии через Ладак в Восточный Туркестан. Эти труды и упоминает Певцов.

А. Н. Куропаткин — возглавлял русскую миссию к Якуб-беку в Джеты-шаар в 1876 г. Во время этого путешествия Куропаткин побывал в городах Кашгаре, Марал-баш и, Аксу, Куче, Курле и Кар а каше. Топограф экспедиции А. Сунаргулов прошел и снял на карту дорогу из города Аксу в Учь-Турфан, откуда перевалом Бедель пересек Тянь-Шань и через Зауку вышел к Караколу (Пржевальск). Подробное описание этой экспедиции изложено Куропаткиным в книге, о которой упоминает Певцов. Наряду с интересными и ценными географическими сведениями этот труд содержит и неудовлетворительный в научном отношении исторический материал.

Б. Л. Громбчевский— русский путешественник. В свое первое путешествие по Средней и Центральной Азии прошел из города Ош через Кашгар, Яркенд в Хотан и Саньчжоу, откуда возвратился через Яркенд прежней дорогой в Ош. Описание этого путешествия изложено в упомянутом Певцовым отчете. Вторая экспедиция Громбчевского в Центральную Азию проходила в то же время, когда Певцов совершал путешествие в Куньлунь.

Н. Ф. Петровский — русский генеральный консул в Кашгаре. Собрал единственную в своем роде археологическую коллекцию, которая поступила частью в Петербургский Эрмитаж, а частью в музей Русского археологического общества. Ему принадлежит также и ряд работ о древностях Восточного Туркестана.

Н. Зеланд — русский путешественник. Посетил в 1886 г. Кашгарию и описал свое путешествие в упомянутом Певцовым сочинении.

К. Риттер — известный немецкий географ первой половины XIX в. Не будучи путешественником, Риттер использовал для сочинения, о котором упоминает Певцов, литературные источники и сведения, полученные при личном общении с некоторыми путешественниками.

В 1850 г. Русское географическое общество предприняло издание на русском языке некоторых частей «Землеведения» Риттера. Одну из них — «Восточный или Китайский Туркестан» — перевел и снабдил на основании новейших исследований критическими замечаниями и дополнениями В. В. Григорьев.

Среди дополнений В. В. Григорьева, которые во многих местах опровергли неверные воззрения Риттера, наибольший интерес представляет второй выпуск — историко-географический, в котором содержится очень полная сводка исторических данных о Восточном Туркестане.

В наше время труд Риттера не имеет научной ценности и представляет лишь исторический интерес.

Эфемериды — координаты небесных светил и другие переменные астрономические величины, вычисленные для ряда последовательных моментов времени и сведенные в таблицы.

Ovis ammon (у Певцова Ovis polii) — качкар, крупнейшая разновидность горного барана группы архара. Впервые на Памире был замечен Марко Поло; в Тянь-Шане его первым видел близ Хан-тенгри П. П. Семенов. Открытие этой разновидности в районе Нарына принадлежит замечательному русскому зоологу-путешественнику Н. А. Северцову.

В первом издании название этого перевала транскрибируется Бедэль. На современных картах принято написание Бедель, весьма редко встречается — Бадаль. Этот перевал является одним из наиболее удобных путей через высокий хребет Кок-шаал (у Певцова — Кок-шал). Впервые абсолютную высоту перевала точно измерил топограф А. Сунаргулов (см. комм. 134), который определил ее равной приблизительно 4600 м (около 18 ООО футов); Пржевальский приводит цифру 4175 м (13 700 футов). Согласно определениям Певцова она равна 4224 м (13 860 футов).

Современные карты указывают высоту, которая колеблется весьма близко от цифры, полученной Певцовым, — 4225–4272 м.

Во времена Певцова сартами называли оседлое население Туркестана, независимо от его племенной или национальной принадлежности. О происхождения термина «сарт» существуют различные теории. По мнению некоторых ученых-тюркологов это слово пришло из Индии, где имело значение «купец». Другие (В. В. Бартольд) видят его корни в санскритском сартаба— «предводитель каравана», от которого произошло турецкое сартбаши («начальник сартов») и сарт в смысле «купец». Позже отуреченные потомки монголов в Туркестане употребляли слово «сарт» в смысле «таджик» — мусульманин не турок. Степные кочевники узбеки, завоевав в начале XVI в. Туркестан, стали называть сартами всех оседлых жителей этой страны, как иранцев, так и говоривших на турецком языке. Когда последний сделался основным языком у оседлого населения Туркестана, словом «сарт» стали называть всех, говоривших по-турецки, в отличие от таджиков, сохранивших иранский язык.