— Это весьма любопытное умозаключение, — сказала Софи, подходя к креслу. — Кажется, мне надо выпить, Джой. Сделай мне, пожалуйста, коктейль.

Подходя к бару, Джой спросил:

— Что из себя представляет эта женщина?

Софи закрыла глаза и прислонилась головой к спинке стула. В ее памяти живо встал маленький обшарпанный отель. Именно в такие отели она сама в свое время водила мужчин, зарабатывая деньги на римских улицах.

— Мадам Дилени? — спросила женщина за конторкой, улыбаясь. Она оценивающим взглядом оглядела Софи. — Я решила, что будет удобнее, если вы придете сюда, а не я в «Плазу». Вам нравится здесь, дорогая?

— Вы собираетесь мне что–то показать? — холодно спросила Софи.

— Да. — Мадам Броссет тяжело встала, подошла к какой–то двери и открыла ее. — Идите сюда, здесь никого нет, и нам никто не помешает.

Софи последовала за ней.

Раньше она встречала немало женщин, подобных мадам Броссет. Опыт прошлых лет многому научил ее, и Софи трудно было запугать. Она, не дожидаясь приглашения, села на стул, а мадам Броссет открыла ящик и положила перед Софи три снимка. Софи с бьющимся сердцем стала разглядывать снимки. Она сразу же поняла, что стрелки часов являются свидетелями преступления, но ее лицо осталось бесстрастным.

— Вы хотите их продать?

— Да. Человек, сделавший их, заинтересовался, почему девушка так и не вышла из номера, — сказала мадам Броссет. — Его всегда интересует все необычное. Он просидел под дверью вашего номера до трех тридцати утра и видел, как этот молодой человек переносил девушку из номера в кабину лифта. Она была мертва. Вы сами понимаете, что, если полиция увидит эти снимки, вы оба, бедняги, будете немедленно арестованы… Да, я хотела бы продать их, если цена меня устроит.

— Сколько вы хотите?

Мадам Броссет посмотрела на Софи с восхищением.

— Учтите, что, скрывая такие улики, мой друг становится соучастником преступления.

— Сколько? — перебила ее Софи.

— Допустим, единовременно десять миллионов франков.

— А потом?

Мадам Броссет приподняла брови.

— В обмен на эту сумму вы получите мое честное слово, что полиция не увидит эти снимки. Позже моему другу могут понадобиться еще деньги, но, уверяю вас, мой друг — человек с очень скромными запросами.

— А сколько стоят негативы?

Мадам Броссет покачала головой.

— Негативы не продаются. Мне очень жаль, но мой друг хочет обезопасить себя. Никогда ведь не знаешь, как все может повернуться. Вдруг могут понадобиться деньги.

Софи нагнулась и стряхнула пепел в стеклянный бокал мадам Броссет.

— У меня нет десяти миллионов франков, — спокойно сказала она.

Мадам Броссет подняла свои массивные плечи.

— Это понятно: у вас богатый муж, но он не дает вам столько наличных денег. Однако бриллиантовое колье, которое было на вас в день открытия фестиваля, стоит не менее десяти миллионов. Пусть оно пойдет в качестве первого взноса.

Софи глубоко затянулась сигаретой.

— Согласна.

Мадам Броссет улыбнулась.

— У вас, несомненно, есть опыт, дорогая. Вероятно, в прошлом у вас была нелегкая жизнь. Время от времени ко мне приходят девушки, попавшие в беду, и я помогаю им. Но сейчас я сама в трудном положении. Я буду ждать до десяти часов завтрашнего дня. После этого снимки попадут в полицию.

Софи встала и пристально посмотрела в глаза мадам Броссет.

— Не путайте меня с другими женщинами, с которыми имеете дело. Если у меня будет возможность, я заставлю вас за это дорого заплатить.

Мадам Броссет улыбнулась. Ей так часто угрожали, что угрозы для нее потеряли всякий смысл.

— Я, конечно, понимаю, что вы сейчас чувствуете, — сказала она. — На вашем месте я чувствовала бы то же самое. Но советую все же принести колье до десяти утра. — Она снова улыбнулась. — После той роскоши, которая вас окружает, не слишком приятно будет сесть в тюрьму. — Она толкнула снимки в ее сторону. — Возьмите их с собой и покажите мальчику. У меня есть еще.

Софи сложила снимки в конверт, который лежал на столе, и вышла из комнаты.

Теперь, глядя на Джоя, она рассказывала ему о встрече с мадам Броссет. Он сидел бледный и слушал, положив руки на колени.

Закончив свое повествование, Софи спокойно сказала:

— Ну? Ведь это только начало. Если я дам ей колье, она вскоре попросит что–нибудь еще. Что ты собираешься делать, Джой?

— До завтрашнего утра у нас масса времени, — сказал он. — Ты не должна отдавать ей это колье. — Его губы скривились в страшном оскале. — До десяти часов утра я что–нибудь устрою.

— Что именно?

— Что–нибудь. Не думай об этом, Софи, и не беспокойся.

Он встал и сделал шаг к двери.

— Джой!

Он остановился.

— Подожди, — сказала Софи. — Я должна знать, что ты собираешься сделать.

— Нет, лучше, если про это не будет знать никто, кроме меня.

Он открыл дверь и вышел.

Джой вступает в борьбу с шантажистами,

а Диверо получает новые данные об убийстве.

Смешавшись с оживленной толпой туристов, Джой медленно шел по тротуару. Добравшись до улицы Фош, он остановился. На углу улицы находилось кафе отца Жаннетт, а за ним отель мадам Броссет. Отель был точно таким, каким его и описывала Софи: маленьким, запущенным и жалким. На окнах висели кружевные занавески, пожелтевшие от времени.

Пока Джой стоял и смотрел, как в отель стремительно вошла девушка в легком платье, с сумочкой через плечо, а с ней элегантный мужчина.

Джой пересек улицу и остановился около «Золотого шара». Это было веселенькое заведение с пятью столиками на улице и полосатым навесом. Джой сел за свободный стол и вгляделся в прохладный полумрак кафе. За конторкой сидел коренастый мужчина в инвалидном кресле. Увидев клиента, отец нагнулся и нажал на кнопку. Через минуту из задней комнаты вышла Жаннетт. Улыбнувшись, отец указал на Джоя. Она подошла к нему, и он обрадовался, увидев, что она покраснела.

— Привет, — сказал он. — Я шел мимо…

— Отец ничего не должен знать, — шепнула она.

Джой понял ее. Ему тоже захотелось, чтобы отец не знал его. Он окинул девушку взглядом. На ней было простое голубенькое платье, а волосы были завязаны сзади голубой лентой. Девушка казалась Джою очаровательной.

— Можно сухого вермута со льдом? — спросил он и шепотом добавил: — Я буду в полночь на пристани. Вы придете?

— Да. — Она ушла.

Джой глянул на «Лазурный берег» в тот момент, когда Жаннетт принесла ему заказ. В отель вошла накрашенная девица в сопровождении краснолицего мужчины в шортах и пестрой рубашке: наряд, по которому безошибочно можно узнать американца в отпуске.

— Я подыскиваю себе другой отель, — сказал Джой. — Этот не подойдет? он кивком указал на «Лазурный берег».

— Этот? — Жаннетт широко раскрыла глаза. — Туда вам даже и ходить не следует. Это же ужасное место, им пользуются уличные девицы.

— А я и не знал этого, — Джой откинулся на спинку стула, глядя на девушку. Он заметил у нее на подбородке крошечную родинку, и ему захотелось поцеловать ее.

— Вы знаете какие–нибудь места подешевле?

— Ну… — она была в нерешительности. — У нас наверху есть несколько комнат. Они чистые, но вряд ли это вам подойдет.

— Вам следовало бы посмотреть ту комнату, которую я снимаю сейчас. Она чистая, но очень скучная. Мне необходимо хоть какое–то разнообразие. Если бы я смог снять комнату у вас…

— Хорошо. Она будет стоить пятьсот франков в день. — Жаннетт с тревогой посмотрела на него. — Для вас это не слишком дорого?

— Нет.

— Вы надолго остановитесь?

— Нет, на следующей неделе я уезжаю в Венецию. — Джой был приятно удивлен, увидев выражение разочарования на лице девушки.

— Понимаю. Ну, мне нужно идти, — она отступила на шаг.

— До вечера, — сказал он. — Я буду ждать вас.

Она кивнула и убежала в заднюю комнату.

Джой допил вермут, выкурил сигарету, потом встал, подошел к стойке и положил на нее 500 франков. Беро отложил в сторону газету, дал сдачи и добродушно кивнул ему.