Столкнувшись с одним из таких явлений синхронистично-сти, которые неожиданно связывают воедино разрозненные фрагменты загадки, мы наткнулись на разгадку этой небольшой тайны и с удивлением обнаружили, что она ведет нас к самому ядру содержания «Тайны соборов» — Циклическому Андайскому Кресту. Располагая этим решением, мы наконец получили возможность ответить на вопрос о том, почему глава о Андайском Кресте, написанная еще в середине 1920-х гг., не была включена в состав «Тайны соборов» вплоть до ее второго издания, вышедшего в 1957 г. А это решение подводит нас вплотную к разгадке тайны личности Фулканелли.
«От станции проселочная дорога, пролегающая почти параллельно железнодорожной линии, приводит нас прямиком к приходской церкви, высящейся посреди селения», — пишет Фулканелли в главе об Андайском Кресте.
«Церковь эта, с ее голыми стенами и массивной приземистой прямоугольной башней, стоит на площадке, возвышающейся на несколько футов над уровнем земли и окруженной со всех сторон лиственными деревьями. Это вполне заурядное серое сооружение, которое явно было перестроено и потому не вызывает особого интереса. Однако у южного конца его трансепта возвышается необычный каменный крест, столь же простой, сколь и странный, и тоже утопающий в зелени деревьев на площади. Прежде он находился на приходском кладбище и только в 1842 г. был перенесен сюда, на свое нынешнее место у стен церкви. По крайней мере, так рассказывал мне старик-баск, который на протяжении многих лет служил церковным сторожем. Что же касается происхождения этого креста, то оно неизвестно, и мне не удалось получить никакой информации о времени его сооружения. Однако, судя по форме цоколя и колонны, я думаю, что он появился не ранее конца XVI — начала XVII в.».
Это, по сути, все, что сообщает нам Фулканелли о происхождении Андайского Креста, и его информация столь же вводит в заблуждение, сколь и его предыдущее утверждение о том, что Андай не представляет особого интереса «для туриста, археолога или художника». Дата перенесения креста на церковный двор (1842 г.) прямо указывает на местное влиятельное семейство д’Аббади, которое приобрело этот участок земли на мысе именно в том году и оплатило работы по реставрации церкви. Нынешний церковный сторож, который, возможно, приходится внуком или правнуком тому старику-баску, о котором писал Фулканелли, хорошо знает о том, что крест действительно был перенесен по настоянию семейства д’Аббади, и поэтому трудно поверить, чтобы церковный сторож, упоминаемый Фулканелли, мог не знать эту информацию. И тем не менее Фулканелли даже не упоминает об этом.
Согласно истории замка Шато-д’Аббади, которая была опубликована фондом «Кейп Сайенс», на месте строительства этого замка было обнаружено несколько резных «баскских могильных надгробных камней». Они долгие годы лежали прямо на земле, в маленьком садике, до тех пор, пока их не отправили для изучения крупнейшим археологам, специалистам по эпохе мегалита. Произошло это в 1896 г., за два года до кончины Антуана д’Аббади.
В архивах замка Шато-д’Аббади, который в наши дни открыт для посетителей и превращен в музей, есть описание камня, на котором изображены солнечное колесо, несколько крестов и символ «роза ветров». Камень этот, согласно архивным данным, в конце 1896 г. по распоряжению М. д’Аббади был отправлен Пьеру дю Шанселье в замок Шато-Керню, в Бретань. Обратно камень так и не был возвращен, поскольку в архивах Шато-д’Аббади нет никаких упоминаний об этом факте. «Роза ветров» — это для нас весьма надежный символ, позволяющий не сомневаться том, что этот камень с мыса в Андае и есть тот самый камень-линга, который описал в свое время Хьюитт. Вырезанная на нем восьмилучевая звезда в квадрате очень напоминает своеобразную «розу ветров» или стрелки указателя сторон света. А поскольку баски были искусными мореходами, эта символика вполне понятна и уместна и, следовательно, служит аргументом в пользу правильности такой идентификации.
Алтарный камень Хьюитта, на котором изображена ориентация трех осей и трех центров, первоначально стоял на неком изолированном плато и глядел на море с андайского берега. Вполне возможно, что он послужил прототипом, ориентируясь на который мастера начала XVII в. и создали загадочный Андайский Крест. Камень Хьюитта и его странная, откровенно эзотерическая интерпретация символики, изображенной на камне, служат своего рода пробным камнем, указывающим на настоящее «золото», в чем мы убедились при анализе различных взглядов на крест и его назначение.
Контакт с семейством д’Аббади явился для нас солидным фактом, свидетельствующим о том, что семейство д’Аббади действительно сыграло ключевую роль в переносе креста на церковный двор, о чем Фулканелли почему-то предпочел умолчать. Но даже несмотря на эту фигуру умолчания, предложенная им дата — 1842 г. — прямо указывала на это семейство читателю, знакомому с «Тайной соборов» в 1926 г. О том, чем именно обусловлена причастность семейства д’Аббади к истории Андайского Креста, мы сможем узнать лишь после того, как рассмотрим мнения трех основных авторитетов по изучению Креста — Буше, Фулканелли и «Пола Меврила» и, наконец, информацию на самом Кресте. И лишь после того как мы поймем весть, которую несет Крест, мы сможем вернуться к вопросу о том, что же он сам и те тайны, которыми он окружен, могут поведать нам о личности реального Фулканелли. Но для начала нам необходимы три точки зрения на Крест, являющиеся составляющими звеньями мифа о Андайском Кресте.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
ПОСЛАНИЕ БОЛЬШОГО АНДАЙСКОГО КРЕСТА
_____________________________________
Как соотносятся друг с другом миф и послание
В качестве попытки расшифровать мифическое содержание Андайского Креста мы можем указать на три различные, но взаимосвязанные между собой интерпретации или точки зрения. Наряду с главой, посвященной Андайскому Кресту в книге Фулканелли «Тайна соборов», мы рассматривали также статью Жюля Буше в «Утешении», опубликованную в 1936 г., и эпилог Пола Меврила в книге «Феномен Фулканелли». Эти работы служат своего рода линзами, одни из которых предназначены для микроскопа, другие — для телескопа, а третьи искажают картину, словно зеркала в комнате смеха, но, прежде чем обратиться к рассмотрению монумента в целом, нам необходимо тщательно рассмотреть эти точки зрения. Как мы увидим, иной раз даже искаженная картина способна дать весьма ценную информацию. Итак, давайте рассмотрим эти источники в хронологическом порядке.
Статья Жюля Буше, опубликованная в 1936 г., — первый известный нам анализ монумента, предупреждающего о конце времен (ил. 1.4). Согласно этой статье, М. Лемуан, художник, обладатель «громадного таланта», передал Буше несколько любительских фотоснимков Креста и тем самым привлек к нему внимание Буше. Что же касается французского художника того времени по имени Лемуан, то его поиски оказались безрезультатными. Фамилия Лемуан означает по-французски просто «монах». Ее трудно назвать широко распространенной, что вызвало в нас подозрение, что это псевдоним.
В своей статье Буше упоминает о Фулканелли, но никак не связывает его имя с Андайским Крестом. Он приводит цитату из книги Фулканелли «Обитель философов» о символике креста св. Андрея — цитату, отражающую точку зрения Хьюитта. Статья начинается с описания Креста. Буше выделяет аспекты, интересующие его в первую очередь: четыре стороны цоколя, латинская надпись, INRI и крест св. Андрея над надписью, а затем обращается непосредственно к интерпретации самой надписи. Как мы уже говорили в главе 1, попытка Буше отражает некоторое знакомство с интерпретацией Фулканелли и его методикой. Однако Буше останавливается в нескольких шагах от правильной расшифровки и неожиданно сворачивает в другую сторону.
Буше обращается к рассмотрению символов на цоколе, двигаясь в направлении «запад — восток — север — юг» зигзагообразно, и в результате у него получается нечто вроде знака на готическом особняке. Он начинает с западной стороны, которую называет «заходящее солнце», сообщая, что ее шестнадцать лучей указывают на шестнадцатый козырь в картах Таро, который называется Взорванная Башня и служит символом катастрофы. Помимо того, что это весьма близко к действительности, в частности, сама мысль об использовании изображений Таро на цоколе, это и весьма интересное решение, ибо, если человек поймет, что образ имеет отношение к катастрофе, он может сразу же сосредоточить внимание на этом символе, не вдаваясь в дальнейшие изыскания. А самым крупным козырем в картах Таро, естественно, является Солнце.
