Первый сеанс записи состоялся 26 сентября 1972 года. Это характеризовалось в первое время тем, что листок студийной записи, очевидно, содержал факт того, что запись была предназначена для выпуска и могла бы быть приписана всем четверым. Бьерн вспоминает: «Исполнительный директор и продюсеры Polar Records решили, что предпочтительнее записать альбом с девушками, поскольку пели они гораздо лучше, чем мы с Бенни».

В течение первого месяца работы над альбомом был записан следующий сингл группы — госпел в среднем темпе под названием «Не Is Your Brother». Эта песня, в которой продолжает эксплуатироваться тема товарищества и братства и вновь звучит перекличка мужского и женского ведущего вокала, могла бы быть второй частью песни «People Need Love». Вышедшая в ноябре, «Не Is Your Brother» не вошла в чарт продаж, но стала номером 1 в Tio i topp.

Вера Стига в сочинительские и продюсерские таланты Бьерна и Бенни была сильна как никогда. В порыве энтузиазма он даже сумел выпустить «People Need Love» в США. Имевшая нелепое авторство «Bjorn & Benny with Svenska Flicka (Шведская девушка)», песня была выпущена мелкой компанией Playboy Records, но большим хитом не стала.

Несмотря на слабую раскрутку, «People Need Love» все же появилась в некоторых чартах за пределами Тор 100. Это была первая песня Бьерна и Бенни, добившаяся в США пусть даже столь скромного, но все же успеха, -еще один знак того, что, записываясь вчетвером, они были на правильном пути. От внимания шведской прессы не ускользнула активность, проявляемая ими на международном музыкальном рынке, и она сообщала о каждом самом мелком шаге Стига, Бьерна и Бенни.

Несмотря на множество неудач и отсутствие интереса со стороны англосаксонских рынков, все члены команды Polar Music верили в достижимость своих целей. В то время для Бьерна и Бенни очень много значила поддержка партнеров. «Я чувствовал, что в «People Need Love» заложен огромный потенциал, — вспоминает Майкл Третов, — она обладала всем необходимым для того, чтобы стать мировым хитом».

Этого не случилось, хотя песня была издана в самых разных странах — Западной Германии, Новой Зеландии, Франции, ЮАР. Но борьба за международное признание не ослабевала. На горизонте маячил песенный конкурс Eurovision, представлявшийся лучшим средством рекламы, в которой они так нуждались.

Для отборочного конкурса 1973 года Шведская корпорация телевещания вновь изменила правила % на сей раз к выгоде для продюсерско-сочинительской команды в Polar Music. Теперь композиторов не приглашали представлять песни для конкретных исполнителей. Вместо этого группе представителей индустрии звукозаписи предлагалось составить список из десяти сочинителей, которых они считают способными написать конкурентоспособную песню. В ноябре 1972 года была окончательно выбрана команда Андерссон — Андерсон — Ульвеус, и в конце года газеты сообщили, что их песню будут исполнять Бьерн, Бенни, Агнета и Фрида.

На Рождество и новогодние праздники сочинители уединились на острове Виггсе в стокгольмском архипелаге, где у Стига уже в течение нескольких лет имелся летний дом, Бьерн и Агнета только что купили коттедж, а Бенни и Фрида приобретут свой год спустя. На этом острове Бьерн и Бенни напишут многие из хитов Abba.

Проработав в поте лица несколько дней, они создали песню под рабочим названием «Klocklat» («Песня колокольчика»). Едва услышав ее, Стиг сразу понял: это то, что нужно. «Мы хотели сделать нечто такое, что отражало бы наиболее популярные вкусы той эпохи, — вспоминает он. — Мы хотели избавиться от всей этой помпезности, окружавшей Eurovision, -смокинги, вечерние платья и тому подобное».

Стиг решил написать к ней текст и, главное, подобрать подходящее название — в этом искусстве мало кто мог с ним сравниться. Подобно Бьерну и Бенни, он понимал, что основная цель поп-музыки заключается в том, чтобы развлекать посредством ярких мелодий и запоминающихся текстов. Будучи пятнадцатью годами старше своих подопечных и старым поклонником джаза, Стиг, по всей очевидности, относился к поп-музыке как к чисто коммерческому явлению.

Ему было прекрасно известно, насколько успешно эксплуатировался этот жанр во всем мире последние несколько лет. В 1969 году песня «Sugar Sugar», исполненная мультипликационными персонажами Archies, созданными его другом и партнером Доном Киршнером, пребывала четыре недели на вершине чартов США и умопомрачительные восемь недель - на первой позиции в британских чартах. Годом ранее песня «Yummy Yummy Yummy» группы Ohio Express, спродюсированная командой Казенец — Кац, стала хитом, украсив Top Five в США и Великобритании.

Стиг хорошо понимал, какое значение имеет название: «Чрезвычайно важно, чтобы название соответствовало песне. У вас должно быть ощущение, будто название и текст родились в одно мгновение с мелодией».. Он решил, что повторение одного и того же слова дважды — неплохая идея. Для новой песни подходящим названием оказалось «Ring Ring» («Звони, звони»), поскольку оно отражало ассоциации Бьерна и Бенни с присущим песне ощущением «колокольчика».

Бьерн и Бенни чувствовали, что это лучшая из всех песен, написанных ими до сих пор. Теперь нужно было придать ей надлежащую форму в студии звукозаписи.

Инженерам звукозаписи в Швеции конца 60-х — начала 70-х годов приходилось очень нелегко. Из Великобритании и США шел нескончаемый поток великолепно записанных пластинок, каждая из которых демонстрировала, каких блестящих результатов можно достигнуть с помощью правильных методов записи и запаса терпения.

Разумеется, в студиях часами записывались современные поп-группы — шведский ответ Beatles, Rolling Stones и всем тем, с кем они стремились конкурировать. Но это время в основном тратилось на то, чтобы компенсировать некомпетентность членов этих групп, которым подолгу не удавалось сыграть и спеть в такт, что весьма непросто для музыкантов зачастую далеко не звездного калибра.

В ходе этих сеансов строго соблюдалась традиционная формула: на электрическом басе играли с помощью плектра для достижения эффекта щелчков, а двойной бас использовался для получения более громкого звука; на ударных играли щетками во время медленных номеров и палочками — во время энергичных; на фортепьяно старались играть в стиле знаменитого американского сессионного пианиста Флойда Кремера.

Со всем этим столкнулся 22-летний Майкл Б. Третов, когда приступил к работе как профессиональный инженер звукозаписи в Metronome Studio в январе 1967 года. Родившийся и выросший в городе Норрчепинг, Майкл, в чьей натуре было что-то от имиджа сумасшедшего ученого, с юности проявлял интерес к звукозаписи и постоянно пытался добиться все нового и нового звучания.

Казалось, бобины на его магнитофоне «Tandberg» никогда не переставали вращаться. У него были друзья, игравшие в местных рок-группах, которые часто наведывались к нему домой, где он записывал их. Майкл, обладавший музыкальным дарованием, пристрастился к экспериментированию с наложением треков друг на друга, записывая свои собственные песни. Он сам пел и играл на всех инструментах.

Эти причудливые новаторские записи принесут ему несколько хитов как исполнителю в 80-х годах. Неудивительно, если учесть его страсть к всевозможным техническим новинкам и электронным эффектам.

В конце 1965 года Майкл разослал свои записи в несколько звукозаписывающих компаний, и из одной из них пришел положительный ответ. Компания Knappupp выпускала преимущественно записи номеров шоу, которые ставил ее владелец, композитор и актер Повел Рамел. Новаторский материал Майкла как нельзя лучше вписывался в его концепцию. Когда компания приняла решение выпустить демозаписи Майкла в том виде, в каком они были, вмешался глава Metronome Studio Руне Перссон, указав на то, что в них очень много шума и свиста. «Пусть лучше этот Третов съездит в Стокгольм и запишется в профессиональной студии», — сказал он. Войдя впервые в настоящую студию звукозаписи, Майкл был ошеломлен. «Вот где мне хотелось бы работать», подумал он.