Сложилась чрезвычайно странная ситуация. Abba и Polar Music не оставалось ничего другого, как прекратить общение со многими представителями шведского музыкального бизнеса. Музыкальное движение исповедовало принцип изоляционизма: усердно работать в стремлении преодолеть границы Швеции было для его адептов делом немыслимым. Существовало четкое разграничение между откровенно «коммерческими» записями («сделанными для продажи», по выражению Эклунда) и «некоммерческой» музыкой. В соответствии с извращенной логикой того времени, «коммерческая» музыка могла быть только плохой, а «некоммерческая» была хорошей только потому, что не являлась «коммерческой».

В результате мало кто в современном музыкальном бизнесе, даже в тех звукозаписывающих компаниях, которые можно было назвать коммерчески ориентированными, следовали примеру Стига и учились на его опыте. Главным исключением из этого правила являлся добрый друг Abba Бьерн Скифе, побывавший в верхней части американских чартов с песней «Hooked On A Feeling» под именем Blue Swede. Соавтор и продюсер Скифса Бенгт Палмерс являлся также продюсером Харпо, чья песня «Moviestar» стала в 1976 году международным хитом.

Таким образом, опыт и знания, приобретенные Стигом и Abba, остались внутри семьи Polar Music и Sweden Music. Стиг и Abba, вне всякого сомнения, проложили путь на международную музыкальную сцену, по которому за ними могли последовать другие шведские артисты и звукозаписывающие компании, но очень немногие из них воспользовались этой возможностью. В середине 80-х благодаря своим отношениям с Abba главным связующим звеном между шведскими исполнителями и мировым шоу-бизнесом стал импресарио Тумас Юханссон. Разумеется, к тому времени климат в стране изменился.

Но в конце 1976 года Юханссон и Abba все еще продолжали ездить по всему миру, и следующим этапом их истории стал первый крупный тур. Обратный отсчет даты премьеры — 28 января 1977 года — начался.

Как быстро пролетело время со дня знакомства Бьерна и Агнеты и как с той поры изменились отношения между ними! Когда вышел сингл «Dancing Queen», минуло больше семи лет, как они начали встречаться во время съемок той банальной телевизионной программы.

Тогда 19-летняя Агнета была восходящей звездой, наслаждавшейся обрушившейся на неё славой. Она ездила по Стокгольму в собственном белом «Трайэмф Спитфайере» с красной обивкой салона, который она купила на свои первые большие деньги, заработанные ею уже в качестве звезды. 24-летний Бьерн являлся сочинителем песен, как и Агнета, симпатичным молодым человеком с аккуратными баками и завидным женихом. Музыка была для него всем в жизни, и он уже представлял собой не последнюю фигуру на шведской музыкальной сцене. Бьерн стал для Агнеты воплощением девичьей мечты.

Это была волнующая пора: флирт, влюбленность, совместная жизнь. Оба любили повеселиться и жили почти богемной, беззаботной жизнью в центре Стокгольма. Иногда они забывали ключи от своей однокомнатной квартиры. К счастью, она находилась на первом этаже, и Бьерну не составляло особого труда забраться внутрь через окно. В другой ситуации подобное происшествие воспринималось бы как досадный случай, но для двух влюбленных это был забавный повод посмеяться за бокалом вина.

Теперь же, семь лет спустя, они являлись международными звездами, миллионерами, продающими горы пластинок. Пять лет они состояли в браке, и у них имелась трехлетняя дочь. В ноябре 1976 года они переехали из своей первой виллы в новый дом, расположенный в пригороде Стокгольма Лидинге.

Их родители были чрезвычайно довольны выбором своих детей. «Бьерн — идеальный мужчина, это просто фантастика! — восторгалась Биргит Фельтскуг. — В доме он все умеет делать, а готовит лучше Агнеты. Когда мы навещаем их, он носится с нами словно с малыми детьми. Но наибольшее восхищение у нас вызывает то, как он заботится о Линде. Лучшего мужа невозможно вообразить!»

Казалось, в таком идиллическом семействе все должно было бы складываться прекрасно. Но этого не случилось. После первых трудных лет, когда Бьерн и Агнета узнавали друг друга, сглаживая шероховатости, они добились определенного баланса в своих взаимоотношениях. Но, как это ни парадоксально, вместо того чтобы сблизиться, они начали отдаляться друг от друга.

Хотя Бьерн мог проявлять упрямство и раздражительность, он был воплощением спокойствия и рассудительности по сравнению с неукротимой в своих эмоциях Агнетой. Буря стихала так же быстро, как и начиналась, но не проходила бесследно. Со временем различия в их взглядах на жизнь становились все заметнее, и не в последнюю очередь это касалось проблемы совмещения деятельности Abba с выполнением родительских обязанностей.

Нежелание Агнеты ездить в рекламные поездки и туры день ото дня становилось все упорнее. Она, как и прежде, любила музыку, но материнская ответственность возобладала в ней над карьерными соображениями. Бьерн разделял нелюбовь Агнеты к турам, но настаивал на необходимости выполнения обязательств группы. «Я рассуждал так: «В конце концов, о Линде заботится няня. Если нас не будет дома два или три дня, что это изменит?» Но Агнета придерживалась иного мнения».

Бьерн и Агнета долго не думали о втором ребенке, поскольку им вполне хватало работы и Линды. Но теперь, когда их брак дал трещину, они начали думать, что им не хватает чего-то, что могло бы восстановить прежние отношения. Может быть, им нужен второй ребенок? Линде было почти четыре года, так что настал подходящий момент для пополнения семейства. Бьерн и Агнета приняли решение: они попробуют завести еще одного ребенка.

На другом полюсе Abba жизнь протекала более спокойно, если и не вполне умиротворенно. После долгих лет неудач столь невероятный успех был бальзамом на душевные раны Фриды. Сирота в чужой стране, без родных и близких, она стала всемирной знаменитостью. Домохозяйка и джазовая певица превратилась в ослепительную поп-звезду. Однако оставался без ответа неизбежный вопрос: какова же настоящая Фрида? Несмотря на излучаемую ею уверенность в себе, ей, похоже, до сих пор было не ясно до конца, кто же она на самом деле.

В гораздо большей степени, чем Бьерн и Агнета, обремененные заботами о дочери, Фрида и Бенни наслаждались своим положением суперзвезд. Они постоянно выходили в свет и их можно было часто встретить в ночных клубах. В ноябре пара переехала из квартиры в центре Стокгольма в виллу, расположенную в Лидинге, где уже жили Бьерн и Агнета. Их регулярно навещали дети, которые очень скоро стали проводить в их доме половину времени. Тем не менее Фрида продолжала испытывать чувство вины в отношении Ханса и Лисы-Лотты. Не сомневаясь в том, что поступила правильно, уехав из Эскильстуны, она все же сожалела, что не сумела принять в их воспитании должного участия.

Теперь Фрида была твердо намерена установить со своими детьми более доверительные отношения, такие, чтобы она могла стать им настоящей опорой в жизни. Она поняла, что для этого потребуется время. «Я все время боялась совершить какую-нибудь ошибку как мать, — вспоминает она. — Одиночество являлось моим постоянным спутником в жизни, и поэтому мне было трудно дать им то, чего я никогда не испытывала сама».

Впоследствии Фрида признавалась: то, что она занималась преимущественно своими проблемами, осложняло процесс развития отношений с детьми. Внешне она могла выглядеть по-королевски элегантной, уверенной в себе поп-звездой, но в душе оставалась маленькой девочкой, ищущей любви и понимания.

Центральной фигурой в ее жизни по-прежнему являлся Бенни, всегда приходивший ей на помощь в трудную минуту. Она вовсе не была несчастна. Напротив, после преодоления недавней депрессии она обрела душевную гармонию, а любовь поклонников Abba заполняла внутреннюю пустоту, которую она ощущала с детства.

Фрида становилась более вдумчивой. Она начала осознавать, насколько опасно постоянно полагаться на другого человека в поисках эмоционального равновесия. Медленно, но верно проникала она в суть своей собственной натуры.