«Наверное, таким Боги видят наш мир», — подумал Рис.'

Паслен снова взвизгнул и взмыл в воздух, паря, словно семечко одуванчика. Рис почувствовал, что поднимается вверх, тело его становится невесомым, кости — полыми, как у птицы, а плоть — похожей на мыльный пузырь. Ноги его оторвались от земли, и он поплыл вперед. Атта подлетела к нему, беспомощно болтая ногами.

— Прямо как драконы летают, — произнесла Мина.

Монах вспомнил, как они чуть не утонули в башне, вспомнил мясные пироги и пламя, поглотившее Возлюбленных, и понял, что это нужно остановить. Он должен контролировать происходящее.

— Прекрати, Мина! — строго приказал Рис. — Прекрати немедленно! Сию минуту опусти меня на землю!

Девочка удивленно уставилась на него, и в ее глазах заблестели слезы.

— Немедленно! — повторил он сквозь стиснутые зубы.

Он почувствовал, как тело снова наливается тяжестью, и рухнул на траву. Паслен упал с глухим стуком, как камень. Атта, оказавшись на земле, поспешно отбежала в сторону и свернулась под деревом, как можно дальше от Мины.

Малышка очень медленно снизилась и опустилась перед Рисом.

— Мы идем в Утеху пешком, — произнес он дрожащим от гнева голосом. — Ты меня понимаешь, Мина? Мы не плывем и не летим. Мы идем!

Слезы хлынули у Мины по щекам. Она с рыданиями бросилась на землю.

Рис дрожал всем телом. Он всегда так гордился своим самообладанием, и вот — накричал на ребенка. Вдруг ему стало ужасно стыдно.

— Я не хотел кричать на тебя, Мина… — устало начал он.

— Я просто хотела быстрее добраться туда! — воскликнула она, поднимая заплаканное, измазанное грязью лицо. — Мне не нравится ходить пешком. Это скучно, и у меня ноги болят! А идти придется так долго, целую вечность. Тетя Зебоим сказала мне, что я могу летать, — добавила она дрожащим голосом и икнула.

Паслен толкнул Риса в бок.

— Идти и правда долго, а лететь, по-моему, интересно и…

Рис взглянул на кендера, и тот проглотил оставшиеся слова.

— Конечно-конечно, ты прав. Мы должны идти. Именно поэтому Боги наделили нас ногами, а не крыльями. Лично я сейчас пойду спать…

Рис опустился на землю и обнял Мину. Она обхватила его руками за шею и зарыдала у него на плече. Постепенно всхлипывания утихли, и она успокоилась. Рис, взглянув на девочку, увидел, что она уснула от усталости. Он отнес ее под дерево и уложил на одеяло, расстеленное на мягкой траве. Монах укрывал ее другим одеялом, когда она открыла глаза.

— Спокойной ночи, Мина, — сказал Рис и, протянув руку, пригладил ей волосы.

Девочка-Богиня схватила его руку и с раскаянием поцеловала.

— Прости меня, Рис. — В первый раз она назвала его по имени. — Мы пойдем пешком. Но нельзя ли нам идти побыстрее? — умоляюще произнесла малышка. — Мне кажется, нужно добраться до Дома Богов как можно скорей.

Рис смертельно устал, иначе он бы подумал дважды, прежде чем согласиться «идти побыстрее».

На следующий день они уже были в Утехе.

— В конце концов, — заметил Паслен, придя в себя после этого перехода, — ведь это ты сказал ей, что мы можем идти быстро.

Утро началось хорошо. Мина вела себя смирно, была тихой и послушной. Над ручьем лениво плыли пряди тумана. Путешественники отправились в дорогу рано, и Рис шел с максимальной скоростью, с которой, по его мнению, могла передвигаться Мина. Он не сразу заметил, что деревья и поля как-то слишком быстро исчезают за спиной, а когда до него дошло, в чем дело, было уже поздно.

Пейзаж понесся мимо с чудовищной скоростью. Рис, Паслен, Мина и Атта, казалось, шли обычным шагом, но встречные путешественники мелькали, словно молнии. По небу стремительно бежали облака. Только что сияло солнце — и вот уже хлестал дождь, а в следующий миг небо снова очищалось. Они спешили по пустыне. Делфон на миг окружил путников, словно неясное пятно, Кхури-Кхан пролетел мимо, как шумный, горячий тайфун.

Навстречу им попались людоеды Блотена и в тот же миг исчезли. Показалось отвратительное Великое Болото, окутанное удушающими зловонными испарениями, и тут же осталось позади. Путники пронеслись над Западной Пограничной Рекой и увидели, как солнце сверкает на волнах Нового Моря, а затем все это исчезло и перед ними возникли пустынные Равнины Дергота. Озеро Смерти лежало среди зловещих теней, грохотала Река Белого Гнева. Они миновали Омраченный Лес, преодолели Равнины Абанасинии, проскочили сквозь Ворота и оказались в окрестностях Утехи, и только тогда все вокруг перестало мелькать и постепенно остановилось.

У Риса от такого быстрого движения закружилась голова, и он ухватился за какой-то столб, чтобы не упасть. Паслен сделал несколько неуверенных шагов на трясущихся ногах, затем издал жалобный звук и рухнул на землю. Атта шлепнулась на бок и осталась лежать неподвижно.

— Мы всю дорогу шли пешком! — гордо заявила Мина. — Я послушалась тебя!

Ее ясные янтарные глаза светились, на лице сияла энергичная, радостная улыбка. Она верила, что сделала нечто похвальное, и у Риса не хватило духу выбранить ее. Ведь, в конце концов, они избежали долгого, тяжелого и опасного пути и целыми и невредимыми прибыли в нужное место. Он невольно почувствовал облегчение. Постепенно монах начинал понимать, что для Мины все это в порядке вещей. Пройти полконтинента за один день она считает вполне реальным делом, требующим лишь некоторых усилий.

Рис помог Паслену подняться на ноги и заверил Атту, что все в порядке. Мина с любопытством оглядывалась по сторонам. Ей очень понравилась Утеха.

— Дома построены на деревьях! — воскликнула она, хлопая в ладоши. — Весь город находится на деревьях! Я хочу подняться. Что это там?

Она указала на большое здание, расположившееся среди ветвей гигантского валлина.

— Это гостиница «Последний Приют», — объяснил Паслен, старательно втягивая носом воздух. Кендер почти вернулся к жизни. — Вареная капуста. А это значит, что сегодня будет солонина с капустой. Погоди, сейчас познакомишься с Лаурой. Гостиница принадлежит ей, и она здесь готовит, а она лучшая повариха на всем Ансалоне. Потом, здесь живет наш друг, Герард, шериф. Он…

— Мина, — прервал его разглагольствования Рис, — сбегай, пожалуйста, достань воды для Атты.

Мина повиновалась и поспешила к общественному колодцу, прихватив с собой тяжело дышавшую собаку.

— Мне кажется, не стоит рассказывать Герарду всю правду о Мине, — обратился монах к Паслену, когда девочка убежала. — Мы ведь не хотим подорвать его доверие.

— Оторвать? — озадаченно переспросил Паслен. — Конечно, отрывать ему ничего не нужно.

— Боюсь, что он нам не поверит, — разъяснил Рис.

— Не поверит в то, что она тронувшаяся умом Богиня? Да я и сам-то в это едва верю, — мрачно сказал кендер и приложил руку ко лбу. — У меня все еще голова кружится после этой ходьбы. Но я тебя понял. Герард ведь был знаком с Миной, так? Со старой Миной, я хочу сказать. Когда он участвовал в Войне Душ. Однажды вечером, когда мы говорили о войне, он рассказал нам эту историю. Но сейчас она маленькая девочка. Не думаю, что Герард способен связать одно с другим. А ты как думаешь?

— Не знаю, — ответил Рис. — Он может узнать ее, если услышит ее имя или увидит ее. Мина выглядит и ведет себя не так, как обычные дети.

Кендер взглянул на девочку, которая бежала к ним. Она несла бадью с водой, причем большая часть выплескивалась ей на башмаки.

— Рис, — зашептал кендер, — а что, если Мина узнает его? Герард был ее врагом. Вдруг она захочет его убить?

— Вряд ли она его узнает, — возразил Рис. — По-моему, эта часть жизни стерлась у нее из памяти.

— Но Возлюбленные тоже стерлись, однако они вернулись к ней, — напомнил ему Паслен.

Рис слабо улыбнулся:

— Мы должны надеяться на лучшее и верить, что Боги с нами.

— О да, Боги с нами, точно-точно, — проворчал кендер. — Уж если у нас чего и с избытком, так это Богов.