— Мне не нравится эта история, — нахмурилась Мина.

Паслен уже собрался сделать ядовитое замечание, но, поймав взгляд Риса, решил промолчать и продолжил рассказ:

— Мальчик сказал, что он хочет уйти. Он видел какое-то чудесное, прекрасное место и хотел уйти туда, но не смог оставить отца. Я объяснил, что отец был бы рад, если бы душа мальчика продолжала свой путь, и сказал, что они обязательно встретятся. Мальчик ответил, что именно встреча и смущает его. Если ему суждено вновь увидеть отца, как тот узнает сына после стольких лет?

Мина некоторое время беспокойно возилась на месте, но сейчас сидела тихо. Она скрестила ноги, положила локти на колени, оперлась подбородком на руки и сосредоточенно слушала, не сводя с кендера взгляда янтарных глаз.

— Я сказал, что отец обязательно узнает его. Мальчик мне не поверил, и я обещал ему это доказать. Я отправился к сапожнику, объяснил, что я — ночной бродяга, что я только что беседовал с его сыном, у которого возникла проблема. Сначала сапожник был со мной довольно груб, и дело едва не кончилось стычкой, когда он попытался вытолкать меня из лавки. Тогда я описал внешность мальчика, и отец успокоился и согласился выслушать меня.

Мы вместе отправились на кладбище, и призрак все еще был там. Сапожник сказал, что думает о сыне каждый день и представляет себе, как он выглядел бы сейчас, если бы остался в живых, и именно поэтому приходит навестить его в день рождения. Сказал, что мысленно как бы видит, как растет его сын. Когда мальчик это услышал, то понял, что он может как угодно измениться — отец все равно узнает его. Мальчик слез с надгробия, обнял отца и отправился в свое путешествие.

— Отец не мог слышать своего малыша или видеть его, но, мне кажется, он почувствовал его объятие, потому что сказал мне, что я снял огромный груз с его души. Он взял меня с собой в магазин, подарил мне сапоги и сказал, что я…

Внезапно выпрямившись, Мина сказала: " — А что, если бы мальчик не умер? Что, если бы он остался в живых, вырос бы и стал делать плохие вещи? Очень, очень плохие. Что бы тогда произошло?

— Откуда я знаю? — сурово ответил Паслен. — Какое это имеет отношение к моему рассказу? Так где я остановился? Ах да. Сапожник подарил мне сапоги и сказал, что я…

— Я тебе вот что скажу, — мрачно заявила Мина. — Мальчик должен был навсегда остаться маленьким. Теперь отец будет любить его вечно.

Паслен удивленно уставился на Мину. Затем, наклонившись к Рису, произнес громким шепотом:

— Значит, именно поэтому она…

— Продолжай свой рассказ, — тихо велел Рис. Он протянул руку и нежно погладил Мину по рыжим волосам.

Девочка слегка улыбнулась, но не взглянула на монаха. Она пристально смотрела в огонь.

— Э-э, ну, в общем, сапожник подарил мне сапоги, — смущенно пробормотал Паслен. Он на минуту нахмурился, затем словно что-то вспомнил. — О, у меня есть кое-что еще! — Он побежал к своим вещам, вернулся с большим холщовым мешком и с торжествующим видом швырнул его на пол.

Рис давно заметил мешок, но поостерегся задавать вопросы, не будучи уверен, что желает получить ответ.

— Это карта! — заявил Паслен, извлекая из мешка большой кусок промасленной бумаги, свернутый в трубку. — Карта Ансалона.

Он разложил карту на полу и приготовился хвастаться. К несчастью, карта все время скручивалась в рулон, так что ему пришлось прижать ее двумя пивными кружками, суповой тарелкой и ножкой табурета.

— Паслен, — начал Рис, — такая карта стоит больших денег…

— Правда? — нахмурился кендер. — Странно. Мне кажется, она видала виды.

— Паслен…

— Ну ладно, ладно. Если ты настаиваешь, завтра утром я отнесу ее обратно.

— Сегодня вечером, — сказал Рис.

— Капитан минотавров не хватится ее до утра, — заверил его Паслен. — К тому же я ее не крал. Я спросил капитана, нельзя ли мне одолжить ее. Как раз перед тем, как он отключился. Голос у него был немного хриплый, но я совершенно уверен, что «Ash kanazi ras-ckana cloppf» означает «Разумеется, можно, мой друг».

— Мы оба завтра пойдем и вернем карту, — произнес Рис.

— Ну хорошо, как скажешь. Но ты не хочешь сначала взглянуть на нее? Здесь указан путь к…

— К Дому Богов? — вскричала Мина, живо вскакивая на ноги.

— Ну, не совсем, Дом Богов здесь не обозначен. Зато здесь есть Нерака, а Дом Богов должен находиться где-то поблизости от нее.

— И где она? — полюбопытствовала Мина, садясь на корточки рядом с картой.

Паслен на секунду замешкался, затем ткнул пальцем в горную цепь, расположенную в западной части континента.

— А где мы сейчас? — спросила Мина. Паслен показал на точку на Восточном побережье.

— Да это недалеко, — обрадовалась девочка.

— Недалеко! — присвистнул Паслен. — Это сотни и сотни миль.

— Чушь какая! Смотри. — Мина наступила на бумагу, чуть не отдавив Паслену пальцы, и прошла от одного края карты к другому, ставя носок вплотную к пятке. — Ну вот. Видишь? Не больше трех шагов. Совсем недалеко.

Паслен уставился на нее разинув рот.

— Но это же…

— Мне скучно. Пойду спать. — Мина отправилась в угол, где было сложено ее одеяло. Расстелив постель, она улеглась было, но тут же села. — Мы отправляемся в Дом Богов завтра, — объявила она, затем снова легла, свернулась калачиком и уснула.

— Три шага, — повторил кендер. — Она, значит, думает попасть туда завтра к вечеру.

— Знаю, — согласился Рис. — Я поговорю с ней. — Он хмуро взглянул на карту и вздохнул. — Нам предстоит долгий путь. До сих пор я не понимал, как далеко нас занесло. И сколько нам еще нужно пройти.

— Можно купить место на корабле, — предложил Паслен. — Найдем такой, куда допускаются кендеры…

Рис улыбнулся другу:

— Можно. Но хочешь ли ты снова отдать свою жизнь в руки Морской Богини?

— Я об этом как-то не подумал, — сморщил нос кендер. — Наверное, лучше будет идти пешком.

Он похлопал себя по животу и продолжил изучение карты.

— Отсюда до Нераки нет прямого пути. Как мы запомним дорогу?

Паслен удобно расположился на полу, подложив руки под подбородок.

— Капитану минотавров карта до завтра не понадобится. Если бы у нас было на чем писать, я бы перерисовал ее. Идея! Можно разрезать мою старую рубаху!

Он принес рубашку, ножницы, одолженные (вполне законно) у хозяина гостиницы, перо и чернильницу. Затем, довольный собой, устроился рядом с картой и принялся копировать ее и наносить будущий маршрут.

— Ты что-нибудь знаешь об этих странах? — спросил он Риса.

— Кое-что да, — ответил тот. — Монахи нашего Ордена часто покидают монастырь, чтобы посмотреть мир. Вернувшись, они рассказывают о том, где побывали, что видели. Я слышал много рассказов и описаний стран Ансалона.

Печальная нотка в голосе Риса заставила Паслена поднять голову от работы.

— Что с тобой?

— Всех членов моего Ордена поощряют к подобным путешествиям, но это не является обязательным, — объяснил Рис. — Я не собирался покидать монастырь. Я не думал, что нуждаюсь в каких-либо знаниях о мире, кроме тех, что получал, когда пас овец на зеленых лугах. Я провел бы в монастыре всю свою жизнь, если бы не Мина.

Он взглянул на ребенка, спящего на полу. Сон девочки часто был беспокойным. Она кричала, хныкала и вертелась, и вот сейчас одеяло ее сбилось. Рис поправил одеяло, подоткнул его и гладил Мину по голове, пока она не успокоилась. Когда дыхание спящей стало ровным, он оставил ее и вернулся к Паслену, изучавшему карту.

— Мне пришло в голову, что главе нашего Ордена может быть что-нибудь известно о Доме Богов. Хотя нам не по дороге, мне кажется, стоит сначала попросить совета в Храме Маджере в Утехе…

— В Утехе! — возбужденно повторил кендер. — Да это мое самое любимое место на земле! Там живет Герард, самый лучший шериф во всем мире. Уж не говоря о цыплятах с яблоками в гостинице «Последний Приют». Это по вторникам бывает? По-моему, по вторникам. Или там во вторник свиные отбивные с зеленым горошком?