Глава 5
Дневник Сары Кинкейд
«Почему я продолжаю заниматься этим? Разве встреча с герцогом не доказывает, что ничего не изменилось? Что в Лондоне все еще царит бесчестность, в свое время погнавшая моего отца в далекий Йоркшир? Остается лишь гадать.
Может, в это таинственное дело я ввязалась из-за привязанности к дяде, хотя внутренний голос призывает меня к осторожности. Может, из-за чувства долга, несмотря ни на что, привитого мне отцом. Может, этот большой шумный город, неудержимой тягой ко всему современному уже успел испортить меня, как и многих, поддавшихся его обаянию. А может, дяде Мортимеру и его единомышленникам удалось снова разжечь столь свойственное мне прежде любопытство, которое, как я полагала, угасло вместе со смертью отца.
Точно я знаю только одно — мне нужна помощь. Хотя я без особого удовольствия вспоминаю о нашей последней встрече и во многом разделяю оценку дяди, думаю, что Морис Дю Гар станет мне лучшим помощником. Может быть, именно потому, что он часть того прошлого, которого после смерти отца мне так не хватает.
Я ничего о нем не слышала с тех пор, как наши пути разошлись. Думаю, что найти его будет очень и очень непросто…»
Спиталфилдс, Лондон, 10 ноября 1883 года
Кирпичный дом с высокими окнами на Принслет-стрит ничем не отличался от остальных построек, расположенных вдоль узкой улицы: в его крошечных комнатках жили целыми семьями. На веревках, протянутых прямо через улицу, висело сомнительной чистоты белье, а на ступенях крыльца, согнувшись в три погибели, сидели жалкие существа с распухшими и красными от джина лицами.
В цокольном этаже помешался магазин, торговавший подержанными вещами. Их перепродавали по нескольку раз — обитатели Спиталфилдса и соседнего Уайтчепела не могли позволить себе новые товары. Но куда более оживленный бизнес шел не в самом магазине, а под ним. В полу имелся деревянный люк, за которым скрывалась крутая лестница; ступени ее при каждом шаге угрожающе скрипели. Рискнувший воспользоваться ею оказывался словно в другом мире, освещаемом мерцанием свечей, пропитанном сладковатым дымом, быстро оседавшим в легких и притуплявшим все чувства. В полумраке подвала повсюду виднелись призрачные фигуры; люди курили трубки и стеклянными глазами смотрели в никуда. Посреди этих потусторонних лиц, обладатели которых «охотились на китайского дракона», Сара Кинкейд отыскала одно знакомое.
— Дю Гар?
Человек, к которому она обращалась, лежал на полу, зажав в руке тонкую, покрытую изящной резьбой трубку. Лицо его было бледным и изможденным, волосы, с проседью, до плеч, поредели на макушке. Сиреневый камзол и старомодная, обшитая рюшами рубашка придавали ему несколько щегольской вид. Возраст не поддавался определению. Если бы Сара не знала, что Морис Дю Гар ненамного старше ее, она приняла бы его за старика. «Охота на дракона» не прошла даром…
— Дю Гар, это я, Сара Кинкейд.
Никакой реакции. Она наклонилась к нему и заглянула в глаза, казалось, смотревшие сквозь нее, затем тронула за плечо и легонько потрясла. Дю Гар не шевелился. Сара растерянно оглянулась вокруг, но в опиумной пещере никто не обращал на нее внимания, все были погружены в свои видения. Сара сняла с правой руки перчатку и отвесила Дю Тару пощечину, после чего тот моментально пришел в себя. Он моргнул, и в его глазах снова засветилась жизнь. Узнав Сару, он вытаращил глаза.
— Cherie? — спросил он бархатисто-мягким голосом, который Сара почти забыла.
— Сара, — внесла она ясность. — Мы же все решили.
— Oui, знаю, — кивнул он. — Tres malade, правда, жаль. Что ты здесь делаешь, черт подери?!
— Тот же самый вопрос я могла бы задать тебе, Дю Гар. Ты так и не бросил «охоту на дракона»?
— Oui, c'est vrai… Но ты же знаешь, как это. «Дракон» накрыл меня своим крылом.
Он виновато улыбнулся, и Сара подумала, что его улыбка осталась такой же обаятельной. К сожалению…
— Непросто же было тебя найти.
— Могу себе представить. — Он снова улыбнулся. — Но ты все-таки нашла, n'est-ce pas?
— Мне помогли.
— Кто?
— Скотланд-Ярд, — односложно ответила она, но этого было достаточно: Дю Гар побледнел.
— Ты никогда не была особенно разборчива, Кинкейд, — поморщился Дю Гар. — Можно спросить, зачем тебе понадобилась помощь этих скучных messieurs?
— Мне необходимо было тебя найти.
— Тебе необходимо было меня найти? — Он удивленно посмотрел на нее. — Что случилось? Ты соскучилась?
— Не в этом дело, — смущенно ответила она, выругав себя за собственную глупость. А чего, собственно, она ожидала? Что Дю Гар примет ее с распростертыми объятиями? — Мне нужна твоя помощь, Морис.
— Ах вот как! — Он приподнял брови. — Сначала ты меня бросаешь, а потом являешься и требуешь помощи.
— Прости, — сказала она без заметного сожаления. — Если это тебя утешит, могу сказать, что я бы ни за что не пришла к тебе, если бы не было очень нужно.
— Я так и думал, — уверенно парировал француз и поднялся с пола. — Et non, меня это никоим образом не утешает. Наше расставание пришлось мне не по вкусу.
— Мне тоже, Дю Гар.
— Ma chere, это не я растворился тогда в ночи и тумане.
— У меня были на то причины.
— Несомненно. — Он кивнул. — А теперь ты спустя столько времени вырастаешь как из-под земли и просишь моей помощи? Это несколько странно, Кинкейд, ты не находишь?
— Знаю.
— Назови мне убедительную причину, почему я должен тебе помочь. Может, ради славного прошлого?
— Нет. — Она виновато опустила глаза. — Ради моего отца. Как тебе известно, он всегда в тебя верил, и ты ему обязан. Или мне напомнить тебе о Париже?
— Non, не нужно. Но пожалуйста, скажи мне, как я могу быть обязан тому, кого уже нет в живых.
— Очень просто, мой друг. У Гардинера Кинкейда есть дочь, и ты имеешь шанс отдать этот долг ей.
— Да ну? — Дю Гар фыркнул, как буйвол. — Вот уж не чаял, что так повезет.
— Теперь все сомнения отпали. Ну так как? Поможешь?
— В чем?
— Нужно разгадать одну загадку.
— Загадку? Какая таинственность. Судя по всему, ты не изменилась, Кинкейд.
— Не обманывайся. Я уже не та наивная девчонка, и все, что было между нами, безвозвратно ушло в прошлое. Я предлагаю тебе хорошо оплачиваемую работу, благодаря которой ты сможешь отсюда выбраться. — Она как бы обвела рукой и подвал, и Принслет-стрит, и весь Ист-Энд.
— А кто говорит, что я хочу отсюда выбраться? Мне здесь очень неплохо. Это место словно создано для «охоты на дракона», если ты меня понимаешь.
— Прекрасно понимаю, — с горечью ответила Сара. — Ты только посмотри, во что превратился. Зачем ты похоронил себя здесь и бросил все, что…
— Не я один похоронил себя, Кинкейд, — вскинулся Дю Гар. — Вот как ты назовешь то, что сделала после смерти отца?
— Я уединилась, чтобы спокойно предаться своим занятиям.
— Вздор! Ты просто-напросто бежала, потому что не могла перенести то, что случилось. Разве не так? — Он с вызовом посмотрел на нее. — Похоже, у нас есть что-то общее, n'est-ce pas?
— Как бы то ни было, — тихо ответила Сара, призывая себя к спокойствию, — я вернулась к жизни. А ты?
На какое-то время француз умолк. Старые знакомые пристально смотрели друг на друга. И тут Дю Гар неожиданно сдался и озорно улыбнулся.
— D'accord, Кинкейд, — сказал он, пошарив во внутреннем кармане яркого камзола и вытащив колоду карт Таро. — Ты опять выиграла. Морис Дю Гар в твоем распоряжении.
— Спасибо, — ответила Сара, попытавшись скрыть облегчение, — но карты тебе не понадобятся.
— Non? — Он немного удивился. — Чем же могу служить?
— Правдой, Морис. Правдой…
Паб на углу улиц Фурнье и Коммёршл назывался «Десять колоколов». По вечерам он служил местом встреч игроков, пьяниц и проституток со всего квартала. Днем здесь можно было недорого и сытно поесть, запивая обед несметным количеством разбавленного джина.
