— Вот, значит, какая вы, — возмутился гость. — Я летел к вам сквозь Млечный путь, я спешил, чтобы утолить вашу жажду мести, а за это удовольствие, скажу я вам, многие платят гораздо большие деньги, они жизнь на это кладут, а вы, значит, как услышали про цену, так и забыли свои слова, мол, я все продам, но найду тебя и убью.

Татьяна Константиновна даже рот открыла: откуда содержание ее конфиденциальной беседы с зятем стало известно этому вселенскому проходимцу?

— Во-первых, не вселенскому, а пока только галактическому, и вовсе не проходимцу, и это во-вторых. Ну, а теперь в-третьих: содержание вашей конфиденциальной беседы с зятем написано у вас на лице, — ответил на незаданный вслух вопрос торговец. — Да не смотритесь вы в зеркало, я образно выражаюсь.

Он прогарцевал по комнате из конца в конец.

— Конечно, вы можете отказаться от моих услуг, купить охотничье ружье у кого-нибудь из ваших алкоголиков, которые забыли, когда в последний раз на охоте были. Но как вы в глаза дочери смотреть будете? Лучше уж тогда совсем откажитесь от мести и доживайте ваш век спокойно, не обагрив рук своих кровью…

Вот уж нет. Отговаривать Татьяну Константиновну было совершенно бесполезно. Видимо, коммивояжер об этом догадывался и продолжил свою речь в том же ключе:

— Поймите, любезная Татьяна Константиновна. Мстить почти незнакомому человеку за то, что он бросил вашу дочь, и тратить на это деньги, силы и время — это же глупо. Это же средние века, Корсика, вендетта. Одним словом, чушь собачья. И ведь вас не поймет никто, вас покажут в передаче «Человек и закон» и заклеймят махровой уголовницей.

— Не ваше дело, чем меня заклеймят, — вспыхнула Татьяна Константиновна. — Я его предупреждала, а он решил, что я слова на ветер бросаю.

Она выхватила из рук коммивояжера купчую, внимательно ознакомилась с условиями покупки и подписала.

— Прекрасно, — бумага выскользнула из-под руки Татьяны Константиновны и вернулась в руки торговца оружием. — Вы просто образцовый покупатель. Остаются последние формальности. Естественно, что отправившись на поиски своей жертвы вам придется всюду таскать этот убойный агрегат за собой. Чтобы у окружающих, а особенно у блюстителей порядка не возникало совершенно ненужных вопросов относительно функционального назначения этого предмета, создателями гранатомета предусмотрен способ компактной транспортировки товара. Для этого в ложе приклада помещена кнопка «Мини-габарит». Достаточно легкого прикосновения, и… — на глазах Татьяны Константиновны гранатомет съежился до размеров небольшой дамской косметички. — При хоть сколько-то сильном ударе об твердую поверхность гранатомет принимает свои естественные размеры и готов к работе. Деньги переведете на этот счет… — гость оставил на столе какой-то газетный огрызок и исчез. На огрызке все тем же детским почерком было написано… да, именно: «В 15 часов».

Желая проверить справедливость слов насчет гранатомета, Татьяна Константиновна взяла уменьшенное орудие двумя пальцами и уронила на пол. Оно с лязгом грохнулось, подпрыгнуло, что-то оглушительно клацнуло, щелкнуло — и гранатомет тяжело рухнул на ковер.

Тут же в Нюркиной комнате послышалось кряхтенье кровати — дочь проснулась.

— Ма, — крикнула дочь, — что у тебя там грохнулось? С кем ты разговаривала?

— Ни с кем, телевизор включала, — поспешила ответить Татьяна Константиновна, нагнулась, и нажала кнопку «Мини-габарит», после чего гранатомет вновь превратился в малопонятную металлическую конфигурацию размером пятнадцать на семь сантиметров.

На улице постепенно светало.

В понедельник на работе была тихая паника, люди сновали из отдела в отдел и никто толком ничего не мог объяснить, говорили, что кто-то хочет сожрать «Уралалмаз». Татьяна Константиновна поинтересовалась у девочек из отдела кадров, что случилось. Оказалось, что акции «Уралалмаза», единственного на весь Западноуральский регион предприятия по добыче технических и ювелирных алмазов, по качеству не уступающих якутским и южноафриканским, до сих не очень котировавшиеся на рынке ценных бумаг, вдруг весьма ощутимо подорожали — до семисот рублей. Работники-акционеры, которым вначале зарплату выдавали именно этими акциями, ошалели от перспектив быстрого обогащения. Дирекция тоже ошалела, но уже по другому поводу. Видимо, кто-то решил прибрать акционерное общество к своим загребущим рукам. У нас же люди начинают избавляться от акций, как только они начинают дорожать. И хотя контрольный пакет принадлежал администрации, что-то всех начало поколачивать: а вдруг зам. директора по коммерции свои акции спустит, или сам директор, или главный инженер… Тогда пиши пропало — уйдет предприятие на торги, а самое главное — алмазы утекать будут в «Де Бирс консолитейтед майнс», потому что… да потому что только эту алмазную корпорацию и знают все.

Сама Татьяна Константиновна тоже владела акциями «Уралалмаза», и даже покупала их с лишних денег, так что сейчас в ее активе было около тысячи акций.

(«Лучшего момента не будет,» — решила Татьяна Константиновна, но не вслух, а так, для отчета самой себе.)

Да, трудно представить себе ситуацию, когда паника на рынке ценных бумаг обещала столько простому акционеру. Татьяна Константиновна собрала свою волю в кулак и пошла на прием к директору.

— Виктор Семенович занят, — сказала секретарша Роза Худойназаровна, пышная такая казашка. Или киргизка? Да кто ее разберет.

— Он мне назначил, — без зазрения совести соврала главный бухгалтер и вошла в кабинет.

Виктор Семенович держался за голову. Она у него трещала по всем швам.

— Здравствуйте, Виктор Семенович, — бодро поздоровалась Татьяна Константиновна. — Вы разрешите?

— Роза Худойназаровна, я ведь просил никого не впускать до летучки, — взвыл директор. — Что вам нужно?

Последний вопрос относился уже к главному бухгалтеру.

— Я с деловым предложением, — взяла быка за рога Татьяна Константиновна. — У меня возникла мысль относительно наших ценных бумаг. Я хотела бы их продать…

— Идите, продавайте, — вскричал Виктор Семенович. — Вот уж от кого не ожидал предательства, так это от вас, Татьяна Константиновна…

— Вы не дослушали, Виктор Семенович. Я хотела бы продать свои акции вам.

Брови директора поползли вверх. Пока железо было горячо, главный бухгалтер принялась ковать деньги.

— Скупить все акции у рабочих, наверное, не удастся, — продолжила речь Татьяна Константиновна. — Однако администрация и совет акционеров могут скупить половину этих ценных бумаг, в результате чего и контрольный пакет, и большая часть остальных акций останутся в нашей собственности.

— Гениально, — выдохнул Виктор Семенович и упер со лба пот. — Розочка, чаю нам организуйте, пожалуйста.

— Извините, Виктор Семенович, я не хотела бы вас обижать, но мне необходим срочный отпуск…

Все уладилось даже лучше, чем можно было себе представить. Оказалось, что Татьяна Константиновна за все то время, что работала в «Уралалмазе», не отгуляла больше месяца. Еще бы, все время отзывали из отпуска, авралы у них какие-то постоянно были… И вот за светлую мысль Татьяне Константиновне дали отгулять три недели. А акции у нее купил на свои деньги сам директор. Все акции. Шестьсот тысяч получилось. Трехкомнатная квартира со всей обстановкой.

Ни на секунду не задумалась Татьяна Константиновна, что тратит такие огромные деньги на какую-то дикую выходку. Да и не нам, собственно, считать ее деньги. Она ими могла и туалет обклеить, и никто бы и слова не посмел сказать.

Дня два Татьяна Константиновна обменивала четыреста пятьдесят тысяч на доллары — оплатить услуги коммивояжера. Остальные деньги оставлять дома она не решилась, тем более что в поездке могли возникнуть непредвиденные расходы. В конце концов, она должна была продать всё — и она продала всё свое богатство в ценных бумагах. И она потратит эти деньги, чтобы отомстить за честь дочери.

— Мама, ты куда-то собираешься? — спросила Аннушка, когда увидела, что Татьяна Константиновна упаковывает чемодан.