Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Спасибо, мзее… Я теперь все понял, — проговорил Урс. Потом он взглянул на Йоргена.

— Хорошо, — кивнул Йорген. — Я тоже все понял. Старому мганге действительно надо уходить. И послушайте, что я скажу: в моем автомобиле найдется место для Ольчемьири, а полосатые «бродяги» смогут забраться дальше, чем ноги старого мганги.

— Да, но ведь вы только приехали, — удивился Ольчемьири, — сегодня в деревне большой праздник, юноши станут мужчинами…

— И такая ночь теперь будет очень не скоро, — несколько обиделся Аумба.

— Я думаю, Аумба простит нас за быстрый отъезд, если мы пообещаем заехать на обратном пути.

— Впереди очень важное событие в жизни кикуйю, и будет неправильно, если его омрачат плохие вести, — вздохнул Аумба. — Йорген говорит верные слова: так мганга уйдет гораздо дальше, и Кишарре точно не найдет его. Жаль только, что друзья Йоргена не увидят Великий праздник… Такое бывает нечасто.

— Каждую весну появляется новое поколение девственниц, и каждую осень созревает новый виноград, — вдруг сказал Йорген.

— Что?! — изумились оба старейшины.

— Да так, вспомнил одну книжечку… Я желаю, чтоб в деревне банту выросли новые воины, и тогда мы обязательно придем на новое Великое Торжество. А сейчас нам надо ехать… Солнце к закату.

— Мганга, мзее Йорген прав, — сказал Аумба.

— Я согласен, — просиял Ольчемьири. — Видишь— камни говорили… Мвене-Ньяге предупредил, что приедет друг.

Ночь не подкралась, она обрушилась на саванну густым мраком, потом под пологом бескрайнего неба зажглись гроздья звезд и лениво поднялась, словно сбрасывая с себя пелену сна, почти полная луна.

Они находились уже на приличном расстоянии от деревни кикуйю. Еще до того как совсем стемнело, чуть в стороне от широкой тропы Йорген обнаружил расчищенную площадку — видимо, здесь периодически останавливались для ночлега — и решил, что место вполне подходящее. До нужного им шоссе, пересекающего Кению и уходящего в глубь эфиопских пустынь, оставалось километров двадцать, но ночью в такое время года — это часа два ходу плюс пока они отыщут какой-нибудь мотель… Словом, Йорген решил отложить все перемещения до утра. Тем более что по пути он собирался заехать в городок Аргерс-Пост, побеседовать с человеком, известным в этих местах как Папаша Янг, и лучше все это было бы сделать с утра. Так же, наверное, как и рассказать мганге об истинной цели их визита. Старик напуган — это видно, и вполне возможно, что они уберегли его от крупных неприятностей. Это, конечно, весьма занимательная история, про демона Кишарре, и Йорген наслушался подобных историй по всей Африке, только сейчас он подумал, что за стариком приходил кто-то совсем другой. Гораздо более материальный.

«Да, надо срочно переговорить с этими профессорами-повесами, — раздумывал Йорген, — уж не наши ли ребята пожаловали?! Сектанты-людоеды?! Выходит, маленький мганга тоже стал предметом их охоты? Ну уж нет, ребята, вы все хорошо рассчитали, только забыли посоветоваться с нами! Из трех аскари, что мы наняли в Найроби, каждый выбивает десять из десяти. Я этих ребят давно знаю. Так что идем на сближение: мы ищем их, а они хотят нашего мгангу. Можно, конечно, называться и Кишарре, только я давно интересовался, как реагируют духи на знакомство с «М-16». Черт, может, Урс и прав: война против священников (мганга— священник? Неплохо…), ритуальные убийства? Что-нибудь еще?! В любом случае — идем на сближение».

На самом деле Йорген вдруг впервые почувствовал, что все обстоит несколько не так, как он хотел бы об этом думать. То, что сейчас происходило в буше, было не просто охотой; больше подходило определение дуэли или взаимной охоты. И уж совершенно точно вопрос о том, кто охотник, а кто жертва, оставался открытым.

Ладно, по крайней мере пока Йорген знает, что надо делать, а уж в несколько чертовски умных, дурацких голов они решат, как быть дальше.

— Кстати, могу вам рассказать кое-что занятное, — проговорил он, — если вы, конечно, еще не потеряли интереса к окружающей действительности.

— Ценю вашу заботу, Йорген, — произнес Урс. — Скажите, мы очень вам напоминаем людей с атрофированным любопытством?

— Подойдите поближе… Сейчас я посвечу фонариком. Вроде нет! Но вы и не очень похожи на людей, которым каждый день выпадает ночевать на экваторе, да еще под открытым небом.

— Как на экваторе?!

— Ну если верить этой модной британской карте, а лучшей я не знаю, наш бивак находится ровно на линии экватора.

— Мы сейчас на пузе Земли? — удивился Урс.

— Совершенно верно, там, где у нее проходит тесемка для брюк, — подтвердил Йорген. — Жаль, что мы не в море, можно было бы выбросить вас за борт, следуя занятной традиции.

— Вот как, ну хоть в чем-то повезло…

— Да, все мы в душе моряки… Но по этому поводу я припас бутылочку настоящего французского шампанского. Йорген Маклавски чтит традиции.

— Надеюсь, мы ее выпьем, — поинтересовался Урс, — или вы, мистер Моряк, следуя вашим морским наклонностям, грохнете ее об один из «лендроверов»[7]?

— На алкоголь мои морские традиции не распространяются, — сказал Йорген. — После ужина я расскажу вам пару легенд о Черном Ор-койоте.

— Пора рубить осиновые колья и лить серебряные пули, — сказал Урс. — Дежурный по традициям — сам Йорген Маклавски.

Аскари разожгли уже газовые горелки и готовили сейчас ужин. Чудный вечер из тех, что лишь грезятся миллионам городских жителей, наполненный голосами пробудившейся саванны и ни с чем не сравнимым пряным ароматом множества трав, проходил весьма уютно — за бутылочкой шампанского и неторопливой беседой. Постреливающий сухим кустарником костер давал круг света, который надежно защищал путников от тех, кто блуждает в темноте. От тех, кто, повинуясь своим древним инстинктам, вышел сейчас на тропу охоты. Каждый — на свою. Лишь только дерзкие гиены иногда прорывали круг в непрекращающихся попытках спереть что-нибудь съедобное.

Ночь прошла спокойно. Однако и дежуривший у костра Йорген, и сменившие его следом аскари не могли отделаться от гнетущего ощущения, что за ними наблюдают. Кто-то из темноты изучал их, кто-то, ставший (а может быть, и бывший всегда) хозяином этих мест, вдруг обнаружил подвох в трех мирных автомобилях, угрозу в этих кажущихся беззаботными то ли охотниках, то ли ученых. Буш не был таким, как всегда. Кто-то (вот бы разобраться) к кому-то вторгся. И те, кто был сейчас в темноте, и люди, дежурившие у костра, не поняли, а скорее лишь смутно почувствовали, что знают друг о друге… Пора присмотреться: львы порой играют с жертвой, часто весело и ласково, перед тем как вонзить клыки.

Иногда Йоргену казалось, что он различает силуэты, что огромное непроницаемое черное пятно приближается, а за ним нет ничего, лишь таящийся ужас, сковывающий сердце, но затем оно отступало, и все растворялось в ночи. И Йорген подумал, скорее, заставил себя подумать, что он, наверное, просто устал. Ну как еще можно было объяснить, что стихия, всегда бывшая домом, — африканский буш, чьи повадки он изучил до мелочей, чьи привычки и прихоти он уважал и поэтому считал себя здесь другом, — и вот эта стихия вдруг впервые стала играть с ним не по правилам. Устал? Черт, неужели он стареет?! Однако чуть позже в множестве ночных голосов Йорген отчетливо услышал шум автомобильного двигателя и успокоился. Что ж, по крайней мере все ясно, нет никаких черных пятен и силуэтов, а определенность всегда лучше.

Ночь прошла спокойно. А рано утром, когда они собирались двигаться дальше, к Йоргену подошел Самюэль — старший аскари, рослый, почти двухметровый нилот — лучший проводник, какого можно было найти в Найроби.

— Бвана. — Самюэль посмотрел в сторону зарослей, где несколько часов назад Йорген видел какие-то перемещающиеся тени. — Это был не лев сегодня ночью… Хотя он двигался кругами, как делают львы… Это был вообще не зверь.

вернуться

7

Дословный перевод марки английского автомобиля «лендровер» — «земной бродяга».

47
{"b":"184536","o":1}