— Да отстань! — Блонди рассмеялась. — Я думаю, он обычный. Я его боюсь.

— Мне кажется, он очень, очень необычный.

Через несколько дней подружка Блонди рассеянно сообщила:

— Действительно странно… Понимаешь, все было хорошо, но как будто его не было…

— Ты, прохиндейка, — улыбнулась Блонди. — Так было или не было?

— Такое ощущение, что у меня была случка с хорошо функционирующей секс-машиной. Может, я ему не понравилась, но какой-то он очень… очень холодный. А у вас что, действительно не практикуется сексуальное преследование на рабочем месте?

Юлик сидел в своем кресле за 500 долларов и заканчивал второй литр апельсинового сока. Вчера с тореадором они все-таки перегнули, хоть и пили одну текилу. Вот тебе и «главное — не смешивать». Птвное, чтобы не сгнили бананы! Черт… Юлик понял, что любая резкая мысль сейчас противопоказана. Видимо, голова вовсе не кость, она болит. Уже далеко за полночь Юлик с тореадором познакомились с каким-то сумасшедшим дедом. Дед развлекался с безудержностью самоубийцы. С ним была какая-то совсем юная компания и длинный рыжий австрияк. Австрияка все почему-то называли немцем, а иногда — дойчем. Он сказал Юлику: «Гдэюс Готт!» — «И с вами — Бог», — отозвался Юлик.

Юлик Ашкенази был от деда в восторге. Тот отмачивал такие пенки, что скоро их вечеринка стала напоминать какую-то безумную феерию. Он назвался Дядей Витей. «Как, прямо — дядя?!» — спросил Юлик. «Да-да, Дядя Витя», — подтвердил дед. Они пили на брудершафт. Юлик впихнул ему в руки свою визитную карточку. Дед сказал, что у него такой штуки нет и вообще у него вроде теперь и жилья никакого нет. Юлик знал, что подобные пошлые шуточки в ходу у разухабистых мелких нуворишей. Дед же, казалось, говорил правду.

— Так, значит, у тебя последняя гастроль? — удивленно спросил Юлик.

— Нет, первая! — ликующе сообщил дед.

Юлик так и не смог понять, кто же он такой. Это только подзадорило Юлика. В самом конце вечера дед приволок каталонских цыган. Это была очень известная группа музыкантов. Они все вместе, к восторгу окружающих, пили на брудершафт, потом танцевали фламенко. Дядя Витя тоже. В последний раз Юлик так веселился, когда был студентом и не имел за душой ни черта. Они отбивали ритм, хлопая в ладоши. Дедова подружка Валери, больше напоминающая его внучку, и Юлик это оценил, вместе с солистом группы танцевала в центре, завернувшись в какую-то шаль. Это было похоже на сумасшедший полет над земным шаром.

— Нам надо будет запомнить этот вечер, амиго, — сказал тореадор.

Радостный и пьяный в дым Юлик повторил деду свою фразу:

— На корриде надо быть либо тореадором, либо быком…

— Очень хорошо, — отозвался дед. — А еще лучше — тем, кто все это выдумал.

Сейчас «Радио-101» сообщило, что в Москве десять часов утра. Юлик переплюнул Наполеона. Император Французской Республики спал по пять часов. Сегодня Юлику удалось поспать неполных три.

«Кто же он такой? — думал Юлик. Ему было совершенно несвойственно вспоминать прошедшие вечеринки. — Надо же — Дядя Витя…»

А Дядя Витя в это время сладко потягивался в роскошной постели, укрытый шелковыми одеялами. Вокруг были антикварная мебель и множество старинных картин, а с одной картины смотрел строгим и открытым взглядом большой краснозвездный генерал. В такой обстановке Дядя Витя проснулся впервые, но теперь его это уже не особо удивляло. Оказалось, что Алка из старой советской аристократической семьи, внучка известного авиаконструктора и генерала. Из окон их дома был виден памятник Пушкину, тот самый, на фоне которого в песне Булата Окуджавы «снимается семейство». Рядом с Дядей Витей просыпалось прелестное полуобнаженное (вот те на…) существо— Валери. В принципе и это Дядю Витю теперь не особо удивляло. Валери сейчас распахнула свои улыбающиеся глаза и поворковала:

— Ты не обижаешься, что я вчера уснула?

До Дяди Вити не сразу дошел смысл ее вопроса. Потом, все еще не веря услышанному, он сказал:

— Дочка, бесстыдница, что ж ты такое спрашиваешь у старика?!

— Какой ты милый, — промурлыкала Валери.

— А чем вчера все закончилось? — Дядя Витя все же несколько смутился. — Мы со Студентом немного перебрали. Да еще этот парень смешной… Главное Чтобы Не Сгнили Бананы.

— Закончилось все сегодня, и это была сказка… И вот я думаю: может, еще не все закончилось?

Дядя Витя потрепал ее по шелковистым локонам:

— А студентики еще спят?

— Как влюбленные котята.

— Что ж… — Дядя Витя задумчиво посмотрел в окно — ночь была ясная. — Надо пойти принести денег.

Валери одарила Дядю Витю взглядом, которым, наверное, гетеры одаривали Александра Македонского и в котором читалось: «Ты видишь, я не задаю никаких вопросов, я все понимаю. И я покорна».

Потом она сказала:

— Может, позвонишь, пусть тебе привезут… Еще совсем рано.

Дядя Витя вдруг рассмеялся:

— Понимаешь, дочка, те, кто дает мне деньги, они… они не умеют разговаривать.

Стаза Валери вновь залучились.

— Скажи, ты — бандит? — прошептала она.

— Я пенсионер, — удивился Дядя Витя.

— Ну конечно, ты — на отдыхе. Ты как-то связан с шоу-бизнесом? Ты… какой-то совсем классный… и очень, очень загадочный.

Дядя Витя вышел на лестницу, застегивая свой модный пиджак, и вызвал лифт. Большая деревянная кабина медленно поползла вверх. Дядя Витя наблюдал, как перед ним двигались тросы, петля кабеля, потом проплыл балласт, и тогда с ним еще раз тихо заговорил Стержень:

— Правильно, те, кто дает тебе деньги, они не умеют говорить.

— Да, что-то не то происходит, — так же тихо согласился Дядя Витя.

— Может, и деньги они дают не тебе?

— Чего-чего?!

— Ты помнишь усмехающиеся глаза нотариуса и маклеров из «Норса»? Конечно, помнишь! Ведь они тоже давали тебе деньги, после чего ты потерял квартиру, потерял свой дом.

— Ну…

— Что ты теперь потеряешь?

— Глупости…

— А может, не глупости?! Может, Студент прав — чудес не бывает?

— Глупости. Просто надо срочно, прямо сейчас, разобраться с этим сучьим «Норсом». И тогда все… все восстановится. И все будет в порядке.

Перед ним, произведя обычный шум, остановилась кабина. Дядя Витя открыл дверь, сделал шаг. В узком проеме между дверью и кабиной он увидел глубокую шахту лифта. Дядя Витя вошел внутрь, закрыл створки и нажал на кнопку первого этажа.

— Надо прямо сейчас, не откладывая, разобраться с «Норсом», и все будет в порядке.

Он опустил руку в карман пиджака, пальцы нащупали какую-то картонку или пластик.

Это оказалась визитная карточка забавного вчерашнего парня — Главное Чтобы Не Сгнили Бананы. Очень юморной парень… Он перевернул карточку и прочитал: «Юлий Ф. Ашкенази».

Дядя Витя вздрогнул. У него вдруг часто забилось сердце. Далее на карточке было написано, что его вчерашний знакомый — президент корпорации «Норе».

— Ну ни хрена себе!..

Дядя Витя перевернул карточку на другую сторону — английский текст. Он повертел карточку в руках, словно собираясь выудить еще хоть какую-нибудь информацию.

— Ни хрена себе! Во как… Но это же просто… Это судьба. Вот как! Я немедленно позвоню ему. Вот и все. Мы же друзья, я ему все объясню.

— И что? — Голос Стержня звучал как-то непривычно тихо.

— Я скажу, каким безобразием занимаются его подчиненные. Старика обирают, екын их в тудын!

— Думаешь, он этого не знает?!

— Но мы же вчера скорешились…

— Я не думаю, что он стал бы корешиться с бездомным бомжем.

— Но я должен разобраться со своей квартирой…

Стержень какое-то время молчал. Потом проговорил:

— И как ты собираешься это делать? Ты, один? Тебя просто отвезут на какую-нибудь свалку и пришьют, как бездомную собаку. Вернись, посоветуйся хотя бы со Студентом.

И тогда вместо слабеющего голоса Стержня прорвался какой-то новый, незнакомый и очень мощный голос:

— Прекрати весь этот треп! Ты же знаешь, что теперь тебе помогут. Не надо бояться и не надо отказываться. Надо просто зайти в одно место… Ты же знаешь! В одно очень хорошее и приятное место, где тебя ждут и где много-много электронных игр… суперкомпьютерных игр…