— Затем, чтобы она смогла найти Камень. К тому же после этого она станет здоровее и физически крепче. Она знает, что должно произойти дальше, во всех подробностях.

— Знает, но мне не говорит, — Сандра угрюмо сверкнула глазами.

— Что ж, Лидия всегда была скрытным существом. Могу я попросить вас с Залманом удалиться в библиотеку? Иссингри скоро начнет петь заклинания, ваше присутствие будет мешать.

Залман ничего не имел против. Сандра что-то проворчала сквозь зубы и потом, в коридоре, передразнила:

— "Могу я вас попросить!…" Да если бы не риск, что он нас вышвырнет, мы с тобой, Залман, оттуда бы не ушли. Боюсь, задурил он девчонке голову.

— Лидия не глупая, — возразил Залман. — Она юный менеджер, и в школе хорошо училась, и расшифровала мой дневник — ты сама сказала, что это была сложная работа.

— А, это все из другой оперы… Ты посмотри на нее: тихая некрасивая девочка, ни разу в жизни ни с кем не целовалась — это в девятнадцать-то лет! Неуверенная в себе, закомплексованная. Я знаю Никесов — прекрасные в общем-то люди, но своих детей они продвинутым воспитанием так замордовали, что мало не покажется. Молодой представитель семейства Никесов обязан быть совершенством, идеальным менеджером, лучшим из лучших и все такое прочее. Тот, кто не идеален, должен чувствовать себя виноватым. А Лидию вдобавок угораздило родиться прямо в супермаркете, потому что Берта Никес, даже когда была на сносях, самоотверженно трудилась на торговом поприще. Представляешь, Лидии постоянно твердили, что это накладывает на нее особые обязательства перед семейным бизнесом! Было бы странно, если бы у нее не развился хор-р-роший комплекс неполноценности. Ну, и плюс невыигрышная внешность… Залман, такая девчонка согласится на что угодно. А Валеас с ней просто шелковый, смотреть приятно — одно название, что Темный Властитель. Я не знаю, о чем они говорили, она не хочет рассказывать. Дело усугубляется тем, что они в прошлой жизни любили друг друга. Это, знаешь, как подводное течение, более сильное, чем течение на поверхности реки. Вот и получается, что я втравила Лидию в неприятности, ведь это я ее сюда притащила.

Они дошли до комнаты с книгами и журналами на стеллажах, сколоченных из обломков разномастной мебели. Это и называлось библиотекой. По словам Иссингри, прежнюю библиотеку сожгли враги Наргиатага, когда взяли замок. Здесь были узкие стрельчатые окна, а что маячит дальше, в тумане — толком не рассмотришь.

Небо начало темнеть, а туманная пелена — опалово мерцать, когда в комнату заглянула Лидия, перемазанная глиной. Она едва не падала от усталости, но собиралась в купальный зал, а потом сразу отправилась спать. Ужина ей не полагалось, она должна была поститься.

Перед сном Сандра исчезла. Вернувшись, рассказала:

— Я ходила в этот круглый подвал с колоннадой. Лидия слепила под руководством Иссингри кособокую емкость — выглядит, как производственный брак, но Иссингри, кажется, довольна. Они с Валеасом сейчас там, что-то колдуют, и без церемоний меня выдворили. Если бы из кого-нибудь вытрясти, что они задумали…

Она терпеть не могла, когда ей не хотели объяснять, в чем дело — это Залман знал давно. Одно из тех немногих знаний, которые оказались сильнее его беспамятства.

К утру глина затвердела и высохла.

— Лидия, прошу вас прислушаться к своим чувствам и еще раз подумать, — негромко и мягко заговорил Мерсмон. — Если вы сомневаетесь в том, что вы действительно этого хотите — лучше так и скажите, отложим на будущее. Не бойтесь обмануть чьи-либо ожидания. Если вы погибнете, это будет намного хуже, чем более или менее длительная задержка.

— Сейчас, — сказала Лидия, когда он закончил. — Я хочу найти Камень. Хочу, чтобы Залман выздоровел. Хочу получить обратно ту жизнь, которую у меня когда-то отняли. Хочу, чтобы снова была свобода для всех, как летом, пока правила Сандра, а не только для пламенных легионеров. Разве этого мало?

— Как вы похожи… на себя, — усмехнулся Мерсмон. — Хорошо, приступим.

Отвернувшись, Лидия начала неловко и торопливо раздеваться. Со спины она была похожа на тщедушного подростка тринадцати-четырнадцати лет. Оставив одежду на полу, она легла в глиняную ванну, и Залман, стоявший вместе с Сандрой возле колонн, больше ее не видел.

Иссингри запела. Ее глубокое контральто с вибрирующими переливами, от которых слушателей пробирал мороз, напоминал Залману бездонное ночное небо с серебряными искрами далеких звезд. Один из стоявших в стороне высоких сосудов с двумя ручками по бокам сам собой поднялся в воздух, подплыл к ванне, накренился, оттуда хлынула какая-то жидкость. За ним последовал второй, третий, четвертый. Сандра шагнула было вперед, но передумала и осталась на месте. Низкое мелодичное пение кесу размывало контуры предметов и событий — странное ощущение… и уже почти не верится, что где-то есть трамваи, газетные киоски, асфальтовые тротуары… Все это, если разобраться, вовсе не такое незыблемое, каким оно до сих пор казалось. К ним темной тенью приблизился Мерсмон.

— Вам не следует здесь оставаться.

— А Лидия? — угрюмо спросила Сандра. — Что с ней?

— Можете на нее посмотреть — одно мгновение, молча.

— Залман, ты здесь подожди, — шепнула Сандра. — Она же там голая.

Они с Мерсмоном подошли к ванне и сразу вернулись обратно, а потом Темный Властитель, не церемонясь больше, обоих силком потащил к выходу. Залман подчинился, он и сам хотел уйти, не нравилось ему здесь, а Сандра, кажется, упиралась, но не преуспела.

Мерсмон остановился только после поворота в третий коридор.

— Пока Иссингри поет, вам нельзя там находиться, — повторил он не терпящим возражений тоном. — Ради вашей же безопасности.

— У меня возникло чувство, как будто она стирает границы реальности, — призналась Сандра.

— Именно это она и делает, — подтвердил Темный Властитель. — Это поможет Лидии справиться с ее задачей.

— Но ведь Лидия спит?

— В общепринятом понимании слова — да, спит. Ей сейчас и не нужно бодрствовать.

— Она так и будет лежать в воде? У нее ведь только лицо на поверхности, вдруг начнет ворочаться и захлебнется…

— Когда в жидкости сформируются капилляры и прорастут под кожу, мы зальем ее с головой. Мы с Иссингри будем безотлучно около нее дежурить, по очереди. Сейчас я должен туда вернуться, а от вас требуется только одно: чтобы вы не мешали.

Несколько дней прошло в напряжении. Сандру не пускали посмотреть на Лидию, а она все равно туда рвалась, и кончилось это тем, что их с Залманом заперли. В их распоряжении остался небольшой боковой коридор с пятью комнатами и холодным каменным туалетом. Их кормили, приносили воду для умывания, молчаливые мужчины-кесу (в отличие от женщин, лишенные клыков) по утрам растапливали камины, однако ни Мерсмон, ни Иссингри не появлялись. Сандра кипела от злости. Вести созерцательную бездеятельную жизнь, как Залман, она не умела, и к тому же считала, что надо немедленно что-то предпринять.

Наконец их навестил Мерсмон — любезно, как ни в чем не бывало, сообщил, что самый сложный этап позади, все идет, как запланировано, с Лидией все в порядке, но посмотреть на нее пока нельзя. Через два-три дня процесс завершится.

— Поскорее бы, — хмуро буркнула Сандра.

— Я сам с нетерпением жду результата. Надеюсь, Высшим не придет в голову заявиться сюда раньше обычного срока, чтобы выяснить, что здесь происходит. У нас множество охранных контуров, так что Иссингри каждый раз успевает скрыться. В случае нападения вы уйдете вместе с ней, но как быть с Лидией… Надеюсь, успеем.

— Вы не сможете ее защитить? — в лоб спросила Сандра.

— Каждый раз, когда они приходят, у нас не обходится без небольшой драки, но заклятья, которыми я связан, дают им возможность парализовать меня болью. Здешний разгром — следствие наших регулярных стычек. Навещают меня примерно раз в полгода по староземному счету, так что наводить здесь порядок нет смысла.