— Большинство репортеров, которых я сегодня видела, выглядели такими разочарованными.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, не знаю, — сказала Сьюзен, задумчиво разглядывая большой палец ноги, которым водила взад-вперед по ковру. — Просто они казались зачерствевшими и обескураженными. Ну, будто по-настоящему несчастны на своей работе. Будто не испытывают никакого энтузиазма. Они все такие… такие потухшие… — Сьюзен пристально взглянула на Гейл.

— Да, — вздохнула подруга. — Возможно, в твоих словах больше правды, чем мне бы хотелось. Боюсь, что большинство из нас пошли этим путем, перегорели, знаешь ли, и разочаровались, считают, что наша работа ни черта больше не значит, будто мы просто перекапываем одно и то же, день за днем, заполняем страницы, и это ничего не меняет.

— Ты знаешь, Гейл, в «Курьере» все совсем не так, — мягко проговорила Сьюзен.

— Нет?!

— Нет. — Сьюзен села, скрестила по-турецки ноги и поставила на колени локти. — Там я знаю, что моя работа что-то значит. И я никогда не чувствовала себя перегоревшей, хотя и работала на износ. И всегда была счастлива. Там всегда есть что делать, и это всегда серьезная работа. По меньшей мере для местных жителей она важна. Мы там главный источник местной информации. Там нельзя узнать о местных новостях по телевидению, поэтому мы для них как спасательный трос.

— Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду.

— Знаешь, Гейл, это смешно. Прямо посередине собеседования я внезапно почувствовала, что все не так, все совершенно не подходит мне. Может, это и нелогично, знаю, а журналисту полагается быть логичным, но я вдруг решила следовать зову своего сердца. Знаешь, я вдруг ощутила, как оно говорит мне: «Не делай этого. Это не для тебя». Все было так, я не могу объяснить это как-то по-другому.

— Не думаю, что это нужно.

— Я хочу поблагодарить тебя, Гейл. Поблагодарить, что добилась для меня собеседования и за то, что показала мне все и всех. Без тебя я бы наверняка приняла неверное решение. На всю жизнь.

Гейл кивнула, все еще немного озадаченная.

— Ты уверена насчет этого, Сьюзен?

— Ты знаешь, совершенно неожиданно я вдруг уверена в этом больше, чем в чем бы то ни было за всю мою предыдущую жизнь, — сказала Сьюзен.

Гейл только продолжала удивленно поглядывать на подругу.

— Послушай, Гейл, надеюсь, ты не возражаешь, если я лягу пораньше. Теперь, когда я приняла решение, мне бы хотелось поскорее закончить мои маленькие каникулы. Я хочу рано встать и как можно скорее вернуться к своей работе. Меня ждет куча дел. — Сьюзен улыбнулась. — Я напишу твоему редактору и объясню свое решение, когда вернусь домой.

— Нет проблем, — сказала Гейл и выключила телевизор — И ты не должна благодарить меня. Мне доставило огромное удовольствие поводить тебя и познакомить с обстановкой.

Гейл встала посередине комнаты и на минуту заколебалась.

— Знаешь, Сьюзен, я некоторым образом, пожалуй, даже завидую тебе, правда-правда.

— Мне? Но почему?

— Потому что у тебя в душе царят мир и покой, — сказала Гейл, глядя вверх. — Это заметно. Ты приняла решение и счастлива от этого. Удачи тебе, Сьюзен. Надеюсь, у тебя все сложится хорошо. Уверена в этом.

Они пожелали друг другу доброй ночи, Гейл выключила свет, и спустя несколько минут Сьюзен уютно свернулась на кушетке, закутавшись в одеяло.

Она подтянула колени повыше. Только что ей хотелось лечь пораньше, а теперь сон никак не приходил. Она продолжала задыхаться каждый раз, когда вспоминала о принятом решении. Большое решение, но она уверена, что правильное. И теперь она знала, как относится к своей работе. И еще знала, что чувствует к Эл.

Сьюзен дождаться не могла, когда вернется и обнимет его. О, как ей хотелось верить, что и он относится к ней так же, как и она к нему. Она думала, что это так, но не могла быть абсолютно уверена. Он ведь ни разу не сказал прямо, что любит ее. Только упоминал, что они — отличная команда, и Сьюзен надеялась, что он имел в виду не только работу, не на сто процентов.

Возможно, ему понадобится еще какое-то время, чтобы понять — она самая подходящая для него женщина, но сама Сьюзен уже знала совершенно точно, что Эл — самый подходящий для нее мужчина, мужчина, с которым ей хотелось заниматься любовью, работать, отдыхать и провести остаток своей жизни, мужчина, от которого она хочет иметь детей. Сьюзен улыбнулась. Дети! Какая неожиданная, совершенно новая мысль для Сьюзен Уэллс! Глаза ее закрылись сами собой, и она уснула.

Въехав на парковку «Курьера» и выключив зажигание, Сьюзен неподвижно посидела в машине пару минут, обдумывая, что же она скажет, когда увидит Эл.

Конечно, он будет немного злиться на нее за то, что не сказала ему о своей поездке в «Пост» в самое ближайшее время. Но по крайней мере он ничего не знает о вакансии и о собеседовании. Это наверняка бы его ужасно расстроило.

Сьюзен не увидела машины Эл на парковке, поэтому решила, что у нее есть еще немного времени на размышление.

Она схватила свою сумку и решительно вошла в здание.

Нора увидела ее в ту же минуту, когда она только повернула за угол в отдел новостей.

— Сьюзен! — Нора вскочила и кинулась к ней, размахивая руками. — Господи, Сьюзен, девочка, как я рада, что ты наконец-то вернулась.

— Что случилось, Нора? — спросила Сьюзен, ставя сумку на стол. — Ради Бога, успокойся, — легко и радостно засмеялась она.

— Сьюзен, ты не понимаешь. Это Эл.

— Эл? Нора, что с ним приключилось? Говори скорее, Нора! — Сьюзен задохнулась от волнения.

— Нет-нет, с ним ничего не произошло. Он в порядке. Просто уехал.

— Уехал? Что ты имеешь в виду? Что значит уехал? Куда? — Сьюзен бессильно плюхнулась на стул.

— Сьюзен, ты не представляешь, как мне жаль, — заговорила Нора, ломая руки. — Я понятия не имела, что ты не сказала ему, что едешь на собеседование по поводу работы.

Сьюзен ощутила, как все ее тело моментально напряглось, а колени задрожали. Хорошо хоть она сидела…

— Нет, я не говорила ему, — пробормотала она. — Не хотела, чтобы он знал раньше времени, потому что не была уверена, соглашусь ли взяться за нее.

— Ой, Сьюзен, ты даже не представляешь, как мне жаль. Но я бы ни за что не проболталась, если бы знала, что ты не рассказала.

— Ничего, Нора, успокойся. Ты не виновата. — Сьюзен нежно похлопала ее по руке. — Но где же он в таком случае?

Нора рассказала ей о предложенной ему должности в университете в Блумингтоне, где работает его отец.

— Когда он уезжает, Нора?

— Кажется, сегодня утром. Не уверена, когда именно. Он сказал, рано, но не знаю, значит ли это пять утра или десять. Он оставил телефон мотеля, на случай если вдруг Бреннану срочно понадобится с ним связаться… Я позвонила и узнала их адрес, — тихо добавила Нора. — Хочешь, дам его тебе?

Сьюзен снова посмотрела на часы. Ровно десять. Возможно, он еще не успел уехать.

— Да. Но сначала я гляну, не смогу ли застать его дома.

— Что ты собираешься делать?

— Попробую вернуть его. Надеюсь, смогу перехватить его до отъезда. Я знаю, что та работа так же не подходит для него, как «Пост» — для меня, — сказала Сьюзен, поднимаясь и закидывая на плечо свою сумку. — Я отказалась от этой работы, Нора. Остаюсь здесь, где мне и место.

Губы Норы растянулись в улыбке.

— Ох, как же я рада.

Сьюзен прикусила нижнюю губу.

— Надеюсь, Эл тоже порадуется.

— О, дорогая, я точно знаю, что порадуется. Он по-настоящему неравнодушен к тебе. — Нора легонько притронулась к ней. — Привези его обратно, Сьюзен, — шепнула она.

Сьюзен кивнула.

— Надеюсь, мне это удастся, если еще не слишком поздно и я еще не окончательно все испортила, — ответила она, повернулась и направилась к двери, оставив Нору в состоянии беспомощного одиночества.

Сьюзен сжимала руль, будто спасательный круг. Мысли мчались в ее мозгу, сталкиваясь и опережая друг друга. Как это все могло так обернуться? На этот раз она все сделала неправильно. И Эл имеет полное право разозлиться на нее. Он, естественно, думает, что она намеренно обманула его, хотя, видит Бог, ей всего-навсего хотелось пощадить его чувства.