— Вот, блин… — выдохнула Инге.

— Что-то не так? — удивился бармен.

— Нет, все ОК, — она улыбнулась и похлопала его по руке, — просто, мы как раз были на Долаке и познакомились с владельцем фермы Эссом, где эта винокурня.

— Вот, здорово! А может, вы и меня с ним познакомите? Я обещаю комиссионные.

— Почему бы и нет… — Инге повернулась к Тедди, — этот Людвиг Илбдридж, по моему, неплохой парень, и он повел себя очень достойно в истории с… Как бы это сказать?

— В мафиозной истории, — припечатал Тедди.

Сократ выразительно поднял брови.

— Ого! К рому прилагается авантюра с пиратами и бандитскими разборками, а?

— Ну, в общем… — начал Тедди, и тут у Харриса зазвонил сотовый телефон.

— Да, — сказал он, прижав к уху трубку.

— …Добрый день, Берген…

— …Помню ли я про станцию Шарко? Ну, конечно, ты же мне говорил…

— …Что?!

— …Я понимаю, что по расстоянию это не так уж далеко, однако само место…

— …Полярная надбавка, это сколько в процентах?…

— …Звучит неплохо, но дьявол сидит в деталях. Трансфер. Жизнеобеспечение.

— …Новый самолет? А с чего такая щедрость?

— …Нет, я не мнительный, но бесплатный сыр бывает только в мышеловке…

— …Нет, я тебе доверяю, но хотелось бы знать больше…

С этими словами, Харрис, продолжая прижимать трубку к уху, встал из-за столика и выдвинулся на улицу.

— По-моему, — сказал Олбен, — речь идет об этой долбанной Антарктиде.

— Заброшенная французская станция Шарко на земле Адели… — произнесла Фокси.

В этот вечер команда Большого Бонго с четырьмя лошадками двинулась к вершине Кохала, а точнее — к экологическому отелю около кальдеры древнего вулкана на высоте полтора километра. В этом симпатичном месте у Ферригана было назначено рандеву. Сценарист Колин Рамсвуд уже дожидался его, поглощая маленькие чашечки кофе в оригинальном кафе на плоской крыше отеля под открытым небом.

— Рад видеть тебя снова, коллега Колин! — объявил Большой Бонго, шлепаясь за столик напротив сценариста и небрежно забрасывая за спину шляпу-сомбреро.

— Добрый вечер, Берген. Я тоже чертовски рад. И я надеюсь, ты объяснишь мне, что за шизоидная свистопляска произошла в Авалоне, и зачем ты просил меня снять большие апартаменты в этом отеле? Мне вообще-то хватило бы и обычных, тем более, я вряд ли задержусь на острове дольше, чем на пару дней.

— Но ты снял эти апартаменты? — уточнил Фарриган.

— Разумеется, поскольку ты меня просил…

— Вот и прекрасно! Тогда я отвечу на твои вопросы последовательно. Первое. Никакого Авалона нет и, никогда не было. Есть древний городок Бембем, столица племени дони. Некоторое время Бембем был захвачен наркоторговцами, которые арендовали на свою оффшорную компанию «Авалон» значительный участок земли на Долаке. Арендовали незаконно, как скоро установит индонезийский суд. Ведь земли традиционных общин туземцев подлежат охране по Сиднейскому международному договору, а номинальная дирекция фирмы «Авалон» на Кайманах уже заявила о своей непричастности ко всем сделкам мафии с землей на Долаке. Сейчас эта дирекция дает показания Интерполу.

— Боюсь, — заметил Рамсвуд, — что скоро мне тоже придется давать показания.

— При правильной игре, тебе не придется этого делать, — сказал Большой Бонго, а затем помахал ладонью бармену, — Будьте добры большую кружку цветочного чая и рюмочку кампари… Нет, чистого кампари. А лед отдельно… Заранее спасибо…

Рамсвуд недоверчиво покрутил головой.

— Я не вижу варианта, при котором от меня не потребуют показаний. Мои подписи имеются практически на всех бумагах по строительству Авалона. И как Авалон стал древним, если он построен всего около двадцати лет назад?

— Колин, забудь Авалон. Не было никакого строительства. В смысле, было, но не там. Понимаешь, всем гораздо удобнее считать, что на Долаке есть древний Бембем.

— Да? А что удобнее считать родственникам четырнадцати погибших лордов? И каково мнение лордов оставшихся в живых? Ты думаешь, им плевать на вложенные деньги?

— Что ты! Конечно, им не наплевать! Двое из них подняли на ноги всех своих адвокатов, чтобы доказать свою непричастность к Авалону, и плантациям опиума, а третий — лорд Людвиг Илбридж, хорошо устроился. Ты можешь прочесть об этом в прессе.

— Про него я уже читал.

— Вот и ОК, — Фарриган кивнул, — А знаешь, Колин, в чем твоя единственная проблема?

— Единственная? — переспросил сценарист.

— Да.

— …И в чем же?

— В том, — сказал Большой Бонго, — что полицейские органы ряда стран, включая США, расследуют отмывание криминальных денег через Авалон. И те подписи, которые ты оставил на бумагах, делают тебя, как говорят в полиции, «фигурантом» этого дела.

— Понятно… — протянул Рамсвуд, — и как велик риск, что меня назначат крайним?

— Это, — ответил Фарриган, — зависит от того, будет ли полиции удобен такой сценарий. Видишь ли, дело весьма скользкое. Несколько десятков человек, включая достаточно крупных бизнесменов, погибли на Долаке, в ходе операции против наркомафии, и для спасения имиджа полиции и спецслужб надо быстро найти виновных и закрыть дело.

— А-а… — Рамсвуд покивал головой, — кажется, я начинаю понимать.

— Отлично, — Большой Бонго выразительным кивком поблагодарил бармена, который принес чайник чая, рюмку кампари и вазочку льда, — …Если ты понимаешь это, то ты, вероятно, понимаешь и то, что крайним назначат самого досягаемого из фигурантов. Следовательно, твоя задача — оказаться сложно досягаемым.

— Уйти в бега? Скрываться? — с подозрением в голосе предположил Рамсвуд.

— Нет! Конечно, нет! Слушай внимательно. Ты пока оставляешь за собой апартаменты, которые ты тут снял. Регги, Джоан, и я поживем несколько дней в этом отеле. С точки зрения офицера, отслеживающего платежи по счетам, все будет выглядеть так, будто в отеле живешь ты. Но оставить апартаменты деловому партнеру, это не криминал.

Большой Бонго отпил капельку кампари из рюмки и подмигнул киносценаристу.

— Так, что ты мне предлагаешь? — спросил тот.

— Ты ведь сносно ездишь на лошади, Колин.

— Да. И что? Я ускачу за край Земли?

— А знаешь, ты почти угадал! Если быть точным, то сейчас вы с Регги сядете на наших чудесных исландских лошадок и поскачете на южный мыс, на аэродром Уполу. Это 25 километров, два часа спокойной езды. Регги с лошадками вернется сюда, а мой пилот, Найгел, ты его знаешь, перебросит тебя через Западную Полинезию на австралийский остров Маккуори. Это полторы тысячи километров к югу от Тасмании.

— Насколько я помню, — заметил Рамсвуд, — остров Маккуори, это жуткая дыра, где отсутствует постоянное население, и где отвратительный субантарктический климат.

— Ты абсолютно прав! — подтвердил Большой Бонго, — но ты не задержишься там, а встретишься с командой «ExEx» Харри Харриса, и вы полетите на съемки фильма по мотивам фантастической повести Александра Шалимова. Шалимов был геологом, и реалистичность деталей в его произведениях довольно высока. Повесть называется «Призраки белого континента». Текст есть в Интернет, но не обязательно точно ему следовать. Сценарий, это твоя компетенция. Мы партнеры, и я не вмешиваюсь.

— Но, белым континентом обычно называют Антарктиду, — встревожился Рамсвуд.

— Да, — Фарриган кивнул, — Вы полетите на Землю Адели в Антарктиде. Это для тебя не бегство, а деловая поездка. На ближайшей пресс-конференции о планах кинокомпании «Iron Star», я сообщу, что наши партнеры, Колин Рамсвуд и Харри Харрис с командой начали натурные съемки уникального фильма в недрах ледников Антарктиды. Я тебя уверяю, никто из офицеров финансовой полиции не захочет ехать за тобой туда.

— В недрах ледников?! — прошептал сценарист.

— Да, — Большой Бонго снова кивнул, — там, в недрах ледников лежит чудовищный 500-километровый кратер. Ты прочтешь повесть Шалимова, и тебе все станет понятно.