Хоровод устремлялся во все двери, дом ходил ходуном, позвякивали хрустальные люстры.

Наконец, смеясь и отдуваясь, гости располагались в гостиной миссис Рид, елку осторожно отодвигали к широкому дверному проему.

На подставку, на которой стояла елка, усаживался мистер Брокльхерст. Он открывал Библию и неизменно ровным монотонным голосом начинал читать Рождественское Евангелие.

Когда чтение оканчивалось, в детской начинался самый настоящий праздник. По традиции Джон, старший сын миссис Рид, проводил рождественскую ночь у своих двоюродных сестер и брата.

В детской рядом с каждой кроватью были кучей навалены рождественские подарки. Однажды в такую ночь Джорджиана и Элиза разбрасывали по полу подушки и одеяла. В этой импровизированной войне принимала участие и Бесси. Все кричали вразнобой. Одна из подушек лопнула, обрушив на комнату снегопад из перьев. Джорджиана, воспользовавшись случаем, исполнила танец снежинок, подпевая себе высоким фальцетом. Элиза бегала между гостиной и детской, преследуемая Бесси, и звала на помощь.

Наконец в комнату вошли миссис Рид и мистер Брокльхерст. Они пришли пожелать спокойной ночи детям. Бесси, смущаясь и хихикая, пыталась собрать перья огромным совком. Но у нее почему-то все валилось из рук…

Миссис Рид сама зажигала свечи и в присутствии мистера Брокльхерста читала вечернюю молитву. Элиза «и Джорджиана читали хором. Я повторяла за ними.

После этого все ложились спать.

Миссис Рид целовала всех по очереди. К моей постели она подходила напоследок, перед тем как удалиться вместе с мистером Брокльхерстом в гостиную.

Потом все стихало.

Однажды в Рождество я лежала на своей кровати и следила за пламенем свечей, я угадывала неясные очертания каких-то фантастических фигур.

— Элиза, свернувшись калачиком, сидела на матрасе, накинув на плечи одеяло, и неторопливо листала большую книгу, подаренную ей. На каждой странице этой книги была красивая цветная картинка с изображением балерин и музыкантов. При тусклом свете свечей они казались невыразимо прекрасными.

За окном завывала метель, в печи, за круглой дырой заслонки, тлели раскаленные угли. Шумели деревья в парке. Потом снова становилось тихо.

Я лежала и прислушивалась к голосам, доносящимся из гостиной. Часы уже били несколько раз. А я все лежала и с закрытыми глазами прислушивалась к стуку своего сердца, к дыханию Джорджианы и Элизы.

Наконец, почувствовав, что миг настал, я осторожно встала с кровати, усадила свою единственную тряпичную куклу на подушку. На цыпочках прокралась к стоящему на столе подсвечнику…

По телу моему побежали мурашки, но не потому, что в комнате было холодно… Отодвинув ящик одного из комодов, я вытащила чистую белую прозрачную ткань и набросила на свое дрожащее тело.

Поставив подсвечник возле своей постели, так, чтобы резкий лунный свет не вытеснял теплого освещения, я осторожно улеглась, окутанная прозрачным светящимся локоном. Негромко, но протяжно, я начала причитать:

— Она лежит на постели, прекрасная девушка, бедняжка Арабелла, не ведая, что ее ожидает!.. Она одна в целом доме… о-о!

Мои причитания разбудили Джорджиану. Она тихонько вылезла из кровати и села, босая, рядом со мной, зачарованная и напуганная прелестной сценой и моим загробным голосом.

— Кто это появился там при двенадцатом ударе башенных часов замка? — зашептала я. — Мне страшно-о-о! Что это за ужасная белая фигура спускается к моей кровати по лунным лучам?! О! Это моя покойная мать! Это ее дух! Она пришла, чтобы…

С криком ужаса проснулась Элиза.

Не успела я потушить свечи и сбросить с себя белое одеяние, как дверь открылась и в комнату вошла миссис Рид с распущенными, сбившимися на затылке волосами.

— Чем ты здесь занимаешься, Джен? — спросила она. — Ты что, с ума сошла?

Миссис Рид уже собиралась выйти из детской, но тут, будто влекомая чьей-то невидимой рукой, я встала с постели и, выпрямившись во весь рост, открыла перед ней свою тайну.

— Боже! Джен! — воскликнула миссис Рид. — Что это ты надела?

Но отступать было поздно. Забравшись на кровать, я стала такого же роста, как и миссис Рид. И, пристально глядя в ее испуганное лицо, не моргнув глазом, я прочла:

Миссис Рид была вне себя от ярости и изумления. Такой дерзости она от меня не ожидала.

— Когда ты это выучила, дерзкая девчонка? Где ты берешь, откуда вытаскиваешь книги?!

Но мне было уже все равно. Я победила, И никакое на свете наказание не могло сравниться со сладостью моего самоутверждения.

Это произошло в Рождественскую ночь…

Я снова дотронулась пальцами до оконного стекла и увидела в нем знакомый и грустный взгляд.

— Джон! — прошептала я, сдерживая слезы. — Джон… Я скоро вернусь…

К двенадцатому часу рождественского праздника я вернулась в Индию.

Стоило мне сойти по знакомой белой, сверкающей лестнице вниз, пересечь веранду и оказаться в глубине украшенного разноцветными гирляндами парка, как настроение мое мгновенно изменилось.

Смехом, теплом и любовью встретили меня мои старые друзья.

— Добро пожаловать, миссис Рочестер! — услышала я знакомый голос Раджа. Он широко улыбнулся и крепко пожал мою руку. В ту же минуту рядом со мной оказался смуглый красивый юноша. Он учтиво поклонился и я узнала в нем маленького Рао.

— Боже мой, Рао, неужели это ты?

— Да, миссис. Я теперь работаю в доме — поваром. Вокруг гремели бубны, гудели рожки, парк возле мужского клуба был полон людей. Играл оркестр.

Вскоре я увидела мистера Рочестера с тремя дамами. Он был в отличном расположении духа. Дергая щекой, заложив руки в карманы и покачиваясь на носках, мистер Рочестер смеялся. Одна из дам касалась его руки сложенным веером, две другие переглядывались между собой, время от времени хохотали.

Не испытывая никакого смущения или досады, я поздоровалась с мистером Рочестером. Он совсем по-дружески осведомился о моем самочувствии и улыбнулся так, словно мы расстались несколько часов назад.

— Пойдем выпьем, Джен, за нашу встречу! — сказал он.

Но не успела я принять его предложение, как одна молодая дама, подхватив меня за руку, быстро заговорила со мной по-английски, но с каким-то жестким акцентом. Я была крайне удивлена, узнав в ней свою юную подругу Ханну.

— Ханна! Ты прелестно выглядишь! — воскликнула я.

— Вы тоже! — кокетливо улыбнулась девушка.

— Как твои дела?

— Хорошо. Я собираюсь устроить ферму так же, как вы, миссис Рочестер. Я хочу быть такой, как вы. Можно я зайду к вам как-нибудь?

— Конечно!

Высокий смуглый индус взял Ханну под руку и они исчезли в толпе.

Я желала радости в эту Рождественскую ночь, я ждала счастливой встречи, — во мне поднималась жажда торжества.

Ничего другого, как вы догадываетесь, читатель, кроме встречи с Джоном Стиксом, — я не искала. Я жаждала этой встречи, как веселого плеска майского серебряного ручья, как вселенского чуда…

В парке, под куполом ясного звездного неба, проходя мимо оброненной кем-то розы, я подняла ее на счастье и быстро загадала, если в цветке будет четное число лепестков, я увижу сегодня Джона…

Обрывая их в зажатую горсть, я заметила, что на меня смотрит пара черных глаз.